Один из влиятельных и активных политических противников действующей российской власти, в прошлом вице-премьер правительства и депутат Государственной Думы, Борис Немцов был убит поздним вечером 27 февраля 2015 года в самом центре Москвы, неподалеку от Красной площади. В течение марта – апреля того же года по обвинению в совершении этого преступления были арестованы Заур Дадаев, Анзор и Шадид Губашевы, Темирлан Эскерханов и Хамзат Бахаев, в прошлом (или даже на момент совершения убийства, тут данные расходятся) служившие в батальоне внутренних войск «Север», дислоцированном в Чеченской республике.
По версии следствия, все они, а также еще несколько человек, найти и арестовать которых не удалось, составляли преступную группу, созданную с целью убийства политика.
Поначалу мотивом следствие посчитало личную неприязнь. Якобы правоверных мусульман оскорбили публичные высказывания Немцова об исламе. Версия представлялась настолько зыбкой, что сразу же позволила в ней усомниться. В последние годы жизни Немцова не приглашали в эфир федеральных телеканалов, интервью с ним публиковали немногие российские медиа, распространенные, главным образом, в Москве и Санкт-Петербурге, да редкие Интернет-издания.
В общем, чтобы найти заявления политика, не важно, в защиту ли журналистов Charlie Hebdo, ставших жертвами нападения террористов в январе 2015 года, или какие-либо другие, связанные с исламом, надо было постараться.
К тому же, как выяснилось в ходе следствия, обвиняемые следили за Немцовым как минимум с осени 2014 года, когда до теракта в редакции французского журнала оставалось еще несколько месяцев.
Несуразностей оказалось столько, что уже вскоре состав следственной группы был сменен, а убийство переквалифицировано в заказное. Но и тут возникли сомнения. Заказчиком следствие представило некоего Руслана Мухудинова, работавшего простым шофером. Возил он, правда, не кого-нибудь, а командира того самого батальона «Север» Руслана Геремеева, которого считают человеком из ближнего круга главы Чеченской республики Рамзана Кадырова.
И все же по-прежнему было трудно представить, что этот шофер мог собрать целую группу, найти деньги для аренды квартиры в Москве, покупки автомобиля, оплачивать проживание пятерых человек в самом дорогом городе России в течение почти полугода. Да еще и вынуть из кармана 15 миллионов рублей (примерно 230 тысяч евро), якобы обещанных им непосредственным исполнителям.
Что еще примечательно, найти самого Мухудинова следственная группа так и не смогла. Предположительно, тот покинул Россию по поддельному паспорту и направился в Объединенные Арабские Эмираты, где следы его затерялись. Дело в отношении Мухудинова было выделено в отдельное производство, причем в этом деле фигурируют и другие лица, имена которых, однако, так и не были обнародованы. Допросить Руслана Геремеева на первом этапе пытались, но следователи не смогли попасть в его дом в Грозном, якобы им просто не открыли двери. Уже в ходе процесса судья отклонил все ходатайства защиты и адвокатов, представлявших семью Немцова о вызове и допросе Геремеева по крайней мере, как свидетеля.
Наконец, ни в ходе следствия, ни на процессе никто не смог ответить на самый главный вопрос: с чего вдруг шофер проникся такой ненавистью к политику, что не только решил того убить, но и создал ради этого целую преступную группировку. Среди 26-ти вопросов, на которые должны были ответить присяжные, мотивация заказчика даже не упоминалась. По этой, и по целому ряду других причин соратники Немцова, его дочь Жанна, независимые журналисты, следившие за процессом, да и многие другие в России отказываются считать дело закрытым. И с ними трудно, лучше сказать, просто невозможно не согласиться.
Незадолго до своей трагической гибели Борис Немцов говорил знакомым журналистам, что за ним следят. Более того, этот факт не отрицают и власти. Вот только следили за бывшим вице-премьером не полицейские из Чечни, а служащие совсем другого ведомства, в просторечии именуемого, по месту нахождения штаб-квартиры, Лубянкой. Даже в тот самый вечер, Немцова «вели» по всему маршруту от студии радио «Эхо Москвы» до ресторана вблизи Красной площади, а потом и до Москворецкого моста, где прозвучали роковые выстрелы. Представляется даже не маловероятным, совсем невероятным, как профессиональные «чекисты» не заметили, что за их «объектом» по пятам ходят еще какие-то люди.
О многом говорит и отказ Федеральной службы охраны (ФСО) в чьем ведении находятся камеры видеонаблюдения, в немалом числе установленные вокруг Кремля, в том числе и на Москворецком мосту, предоставить следствию записи этих камер. Заявление о том, что часть камер в тот вечер по какой-то причине не работала, позднее было опровергнуто самим же руководством ФСО. Странное поведение Рамзана Кадырова, весной 2015 выступившего в защиту обвиняемых и арестованных тоже наводит на размышления, как и то, что все эти заявления чеченского лидера позднее обсуждались исключительно в оппозиционной прессе. К слову, ходатайство о вызове Кадырова в суд как свидетеля также было отклонено.
В общем, вопросов осталось слишком много, включая самый главный –
кто на самом деле стоял за убийцами, пусть даже убийцами и были именно те, кто предстал перед судом и теперь ожидает оглашения приговора.
Ответы, впрочем, напрашиваются. Очевидно те, кому мешал политик, имевший реальную возможность принять участие в президентских выборах 2018 года, и стать весьма опасным соперником официального кандидата. Подчеркнутое нежелание власти довести дело до конца только усугубляют подозрения.
