Павел Широв: Большой обмен

Обратите внимание: материал опубликован 4 года назад

Путин и Зеленский остались довольны. В телефонном разговоре два Владимира «дали позитивную оценку освобождению и передаче удерживавшихся на Украине и в России лиц. Акцентирован прежде всего гуманитарный аспект этой акции, имеющей большое значение для нормализации и оздоровления двусторонних отношений», как поздно вечером в субботу проинформировала пресс-служба Кремля.

Сообщение пресс-службы, по-видимому, составляли второпях, от чего текст и вышел немного косноязычным, хотя в целом понятным. Да еще составителям текста наверняка пришлось поломать голову над тем, как назвать освобожденных в тот день и доставленных самолетами, соответственно, в Москву и Киев, граждан. В результате чего, надо полагать, родилась словесная конструкция «удерживавшиеся лица», прежде ни в литературном, ни в канцелярском вариантах русского языка не замеченная.

В любом споре вопрос терминологии немаловажный, давно подмечено. Ведь случается, люди спорят только потому, что просто по-разному называют, в действительности, одно и то же. В дипломатии этот вопрос не менее важен, а в данном случае мог вообще иметь решающее значение, поскольку разные термины зачастую имеют разную политическую окраску. И правда же, как назвать, к примеру, украинских моряков, захваченных в Керченском проливе, если официальный Киев считает их военнопленными, а официальная Москва — нарушителями госграницы? Или вот кинорежиссера Олега Сенцова, приговоренного в России к 20 годам заключения по обвинению в терроризме? С точки зрения российской власти, он преступник, что как бы даже установлено судом, и доказывай теперь обратное.

Различие в отношении к происходящему в Москве и Киеве было наглядно продемонстрировано всего несколькими часами ранее телефонного разговора президентов. В киевском аэропорту Борисполь освобожденных украинцев встречали не только их родственники и многочисленные журналисты. Приехал в аэропорт и сам Владимир Зеленский. В Москве все было иначе. Как сообщается в телеграмм-канале издания The Bell, в аэропорту Внуково из чиновников высокого ранга был замечен лишь руководитель информационного агентства «Россия сегодня» Дмитрий Киселев, который поприветствовал только своего подчиненного, экс-главу «РИА-Новости Украина» Кирилла Вышинского. Остальных не встречал вообще никто. Даже имена тех, кто спускался по трапу самолета, прибывшего из Киева, ни одно официальное российское издание не сообщило ни в тот момент, ни позднее, хотя списки «удерживавшихся лиц» еще в полдень субботы опубликовало Интренет-издание «Украинская правда», а час спустя подтвердил официальный сайт администрации президента Украины.

В свою очередь, Владимир Путин в то время, когда самолеты летели навстречу друг другу, согласно официальной информации, участвовал в праздновании дня города Москвы. Вместе с ним и вся Москва веселилась или занималась своими повседневными делами, словно ничего такого особо важного не происходило. Конечно, утверждать что-либо однозначно не стоит, могу только отметить, что никаких разговоров об обмене в тот день не слышал ни на улицах, ни в магазинах. Вот о предстоявших на тот момент выборах Городской думы говорили, о погоде, в смысле, сколько еще продержится такая, почти летняя, тоже, об обмене ни слова. Этот эпизод остался совершенно незамеченным, похоже, для всех — за исключением некоторых чиновников и, само собой разумеется, родственников тех, кто возвращался «в родную гавань». Хотя могло показаться, что и родственникам ничего не сообщили или не пустили в аэропорт, поскольку никаких трогательных сцен встречи со слезами на глазах российские телеканалы в тот день не продемонстрировали.

Даже Владимир Цемах, которого считают ключевым свидетелем по делу о гибели 298 пассажиров и членов экипажа рейса MH17 Малазийской авиакомпании в небе над Донбассом, не удостоился по прибытии в Москву никаких особых почестей. Несмотря на то, что, судя по всему, именно его в Кремле стремились заполучить в первую очередь, поставив под угрозу всю затею с обменом. Что, между прочим, показывает важность этого персонажа, о выдаче которого Москву уже официально просит прокуратура Нидерландов. Вероятность удовлетворения этой просьбы не то чтобы ничтожно мала. Такая вероятность попросту отсутствует. Не исключено, в Кремле вообще согласились на обмен только для того, чтобы Цемах не был выдан Нидерландам, где в январе будущего года должен начаться судебный процесс по делу о гибели малазийского авиалайнера.

Но даже несмотря на это обстоятельство, совершенно очевидно, что большой обмен, состоявшийся 7 сентября, в Москве воспринимают и оценивают совсем иначе, чем в Киеве. Выводы тут, конечно, каждый вправе сделать свои собственные, похоже, однако, что официальная Москва не склонна считать обмен какой-либо поворотной точкой в российско-украинском конфликте. Это, само собой разумеется, событие, вполне заслуживающее обсуждения участниками ток-шоу на федеральных телеканалах, но не более того. Хотя вполне возможно, имелись и иные планы, больше касающиеся нового украинского президента, которому вполне могли сделать такой подарок в надежде на дальнейшие уступки с его стороны. И если так, очень может случиться, что большой обмен для Украины в конечном итоге обернется большим обманом.

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное