Наталия Морозова: «Золотая Маска в Латвии» и осеннее «Рождество»

В минувшую пятницу спектакль сыграли на сцене Театрального дома Jūras vārti в Вентспилсе, в воскресенье — Нового зала театра Латвийской Национальной оперы и балета, завтра вечером его ждут в Лиепайском театре.

Причем, один из многолетних партнеров «Золотой Маски в Латвии», ПАО «Северсталь», стал инициатором новой благотворительной акции. Москвичи предложили Риге не один, а два показа «Рождества». На дополнительное дневное представление пригласили зрителей из «незащищенных групп»  — младший и средний медперсонал Детской клинической больницы с семьями, маленьких постоянных пациентов этого медицинского учреждения и их родителей, а также семьи латвийских пожарных и спасателей. И трогательная, оптимистичная, пронизанная верой в добро и лучшие человеческие качества постановка пришлась как нельзя более к месту.

Алексей Франдетти — фанатик и один из первопроходцев российского мюзикла. Особенно «малой формы», мюзикла камерного. Таких в России, никто, кроме него, кажется, и не делает. Алексей подчеркивает: история этого «легкого жанра» в стране насчитывает всего лет 15, относятся к нему довольно снисходительно, специально режиссеров этому не учат и даже литературы на русском языке по теме нет. Так что Алексей много ездил в Нью-Йорк и Лондон, «чтобы смотреть, смотреть, смотреть, пытаться понять — как это работает». Знать, как жанр развивается и меняется, а не просто «копировать костюмы из одной постановки, танец из другой, мизансцену из третьей».

Что касается выбора мюзикла, Франдетти просто очень любит эти два рассказа О.Генри, «Дары волхвов» и «Последний лист». (Одна история о том, как каждый из молодой супружеской пары продал свое единственное сокровище, чтобы на вырученные деньги купить любимому подарок на Рождество. Другая — про художника, который жертвует собственной жизнью ради того, чтобы выжила его тяжело больная соседка-художница. Такая вот «оптимистическая трагедия».) Режиссеру понравилась музыка, точно передающая настроение и атмосферу этих новелл. Спектакль репетировался на сцене Филиала Театра им. Пушкина всего два месяца. Впрочем, и в Америке двухактовый мюзикл, как правило, делается за шесть недель. Разумеется если не считать предшествующего периода продумывания.

Что получилось?

Завораживающая музыка. Красивые голоса (!) и отличная, точная, без утрирования и излишнего комикования, но пронизанная мягкой иронией, актерская игра. Золотой, теплый, пастельный, неяркий, наполненный удивительным таинственным, сказочным светом, то делающим все особенно «материальным», то прячущий за дымкой времени и мечты.  

И не замечаешь, как полностью погружаешься в волшебную атмосферу и начинаешь сопереживать. В этой трогательной смеси легкой комедии и красивой сказки, романтичности и гротеска ни намека на «осовременивание» (хотя, какое-то одно слово по-латышски прозвучало, вскользь), однако и никакой душной нафталинной «классичности». Простота и наивность, в лучшем смысле, без циркачества и притянутых за уши «смелых аллюзий» с сегодняшним моментом.

Талантливая сценография, где и окно, и почти вся мебель и домашняя утварь нарисованы, напоминает старые гравюры или, может быть, картинки из детской книжки, будит детские воспоминания. А за окном играет вполне реальный живой оркестр, и то один, то другой музыкант вдруг выходят в пространство этой рисованной комнаты, совершенно естественно включаются в действие, помогая вести верную актерскую «мелодию».

После спектакля понимаешь, насколько истосковалась по той театральности, где условность рисованных декораций только усиливают ощущение реальности происходящего… с человеческой душой и в человеческой душе.

Где нет стремления поразить и шокировать во что бы то ни стало, но благодаря изысканному вкусу, чувству меры и стиля получается живой спектакль, который смотрится, что называется, на одном дыхании, а моментами и трогает до слез. 

И еще.

Моя бы воля, привезла бы это «Рождество» снова зимой, показывала все рождественские и новогодние праздники. И был бы аншлаг.