Со стихами Гумилева я познакомилась в середине 80-х годов прошлого века, когда училась на филфаке Даугавпилсского педагогического института. Расстрелянный большевиками поэт в ту пору был запрещен, но нашелся преподаватель, который принес машинописные листки с текстами и поделился ими со студентами, посещавшими литературный кружок. Надо ли говорить, как будоражили воображение вчерашних школьниц заблудившиеся в бездне времен трамваи, дерзкие капитаны, изысканные жирафы… Позже выяснилось, что на этого преподавателя настучал его коллега по кафедре: зачем знакомить начинающих филологов с такой декадентской и контрреволюционной поэзией? Однако 80-е — это, слава богу, не 30-е, и никаких серьезных последствий стукачество не возымело.
Прошло 30 лет, и в Латвии появился памятный знак в честь Гумилева. Мир определенно меняется к лучшему.
А история такая. В годы Первой мировой войны в Арендоле был расквартирован штаб Пятого гусарского Александрийского Ее Величества государыни императрицы Александры Федоровны полка. В этом полку служил Николай Гумилев, прапорщик, награжденный двумя солдатскими «георгиями», человек отважный и дерзкий. Сослуживцы вспоминают, что Гумилев на веранде, сохранившейся до сих пор, читал свои стихи офицерам и рассуждал о поэзии военным языком: «Блок вполне генерал-майора вытянет. А вот Бальмонту ради его больших трудов штабс-капитана дать можно…» После революционного переворота православный монархист Гумилев не скрывал своих взглядов, в 1921 году был арестован по подозрению в антибольшевистском заговоре и расстрелян. По некоторым сведениям, Гумилев не был заговорщиком, а лишь знал о заговоре и не донес. Возможно, что заговора никакого не существовало вовсе и весь он был полностью фабрикацией ЧК. Реабилитирован поэт был лишь в 1992 году.
Арвид Турлайс познакомился с петербургским меценатом Грачьей Погосяном и поделился идеей создания памятного знака в честь Гумилева. Погосяну идея понравилась, и всё произошло быстро. В настоящий момент в усадьбе работает экспозиция, посвященная Первой мировой войне.
Арвид вместе с женой Фаимей приобрел Арендоле в 2000-м году, и с тех пор супруги активно занимаются реставрацией поместья, общая площадь которого с хозяйственными постройками составляет полторы тысячи квадратных метров.
— Имение Арендоле в исторических очерках упоминается с XVI века, а в XIX-м усадьбу купили представители рода Зибергов, — рассказывает А. Турлайс. — Воевода Иоганн (Ян) Тадеуш Зиберг был последним из литовской ветви рода, а его дочь Изабелла-Хелена (1785-1849) вышла замуж за представителя одного из значительнейших в истории Латгалии родов — Михаила Брёле-Плятера из Краславы (1777-1863). Император Александр I в 1803 году дозволил Михаилу Плятеру принять фамилию и герб своего тестя и именоваться графом Брёле-Плятер фон Зиберг. В Арендоле много времени проводила Изабелла-Хелена с сыном Станиславом. А перестройку усадьбы на рубеже XIX и XX веков осуществлял внук Михаила — Андрей Плятер-Зиберг.
ПЕРСОНА
Эмилия Плятер родилась в 1806 году в Вильно (Вильнюс), и вскоре после рождения была перевезена в принадлежавшую семье усадьбу в Ликсне под Динабургом (Даугавпилсом), где и прошло ее детство (в 2007 году в парке Ликсны был открыт памятный камень в ее честь). Эмилия рано увлеклась чтением, любила историческую литературу и восхищалась Жанной д`Арк. Чтобы быть похожей на французскую героиню, девочка училась фехтовать, стрелять, скакать на лошади.
При таких привычках и идеалах неудивительно, что Э. Плятер не могла остаться в стороне от ноябрьского польского восстания 1830-1831 годов. Девушка покинула богатый дом, переоделась в мужской костюм и отправилась в Вильно. В окрестностях города она призывала крестьян присоединиться к восстанию, сумела собрать партизанский отряд, став его командиром, и успешно участвовала в боевых действиях. Восстание потерпело поражение, Эмилия отказалась бежать за границу, ее здоровье и боевой дух были серьезно надломлены, и в декабре 1831 года Э. Плятер умерла.
Один из крупнейших польских поэтов Адам Мицкевич, пораженный судьбой Эмилии Плятер, посвятил ей свое знаменитое стихотворение «Смерть полковника». В ее честь названо много улиц и одна из центральных площадей Варшавы.
В Арендоле летом любила гостить племянница Михаила — Эмилия Плятер, латгальская Жанна д`Арк. Окрестности располагали к конным прогулкам, которые девушка обожала.
— Последний хозяин Андрей Плятер-Зиберг здесь редко бывал, — продолжает рассказ нынешний владелец усадьбы. — Он был женат на принцессе Лихтенштейнской, жил преимущественно там.
Принцесса сюда как-то приезжала, но ей не понравилось: обширное крестьянское хозяйство, соответствующие запахи и звуки…
Всеми делами ведал управляющий Казимир Валентинович, он и сдавал имение новым хозяевам. Петерис Стучка здесь коммуну устроил, «Светлый путь» называлась. Вся продукция шла «для блага мировой революции», но длилось это недолго. В 20-е годы открылась школа, она и в советское время работала. Я в архивах рылся, узнал, что школа очень бедная была, «одно ведро, и то дырявое» — это запись сделана в 1923 году каким-то проверяющим. Нормальный туалет тут только в 70-е годы появился. Одним словом, заброшенное место.
Школа закрылась в 1975 году. Как сказал Арвид, «дети закончились». До 2000 года здание пустовало, потом обрело новую жизнь. Господский дом с начала XX века сохранился без перестроек и существенных конструктивных потерь, уцелели и часть оригинальной мебели, много старых фотографий и документов. Кое-что Арвид и Фаимя приобрели в других латгальских поместьях. Супруги Турлайсы методично восстанавливают усадебный комплекс, при реставрации используют старые методы и материалы, не разрушающие дух эпохи.
В Арендоле проходят семинары по проведению реставрационных работ, экскурсии, выставки, концерты. Недавно гостили киношники: снимали эпизод фильма Виестура Кайриша «Город у реки». Кроме того, здесь есть комнаты для размещения туристов, и летом могут без проблем жить 50 человек. Зимой сложнее: чтобы такому числу гостей было тепло, надо протопить в общей сложности 28 (!) печек. Можно здесь и вкусно поесть. Один штрих: Фаимя Турлая победила в этом году в кулинарном шоу LTV1 «Настоящие латвийские хозяйки»: приготовленные ею блюда татарской кухни получили самые высокие оценки. «После этого туристы автобусами поехали», — смеется победительница.
Конечно, дел еще край непочатый. Например, в Арендоле любил приезжать художник, литератор и страстный ревнитель латгальской культуры Антон Кукойс (1940-2007). Осталось много картин Кукойса, вполне можно открыть посвященный мастеру зал. Совсем недавно Турлайсы узнали, что в Арендоле родился Болеслав Томашевич, польский художник; нашли его правнука, теперь хотят организовать выставку, будут обращаться в посольство Польши в Латвии.
— А еще я хочу поставить здесь памятник гумилевскому изысканному «Жирафу», который бродит «далёко, далёко, на озере Чад». И чтобы дети могли на него залезать…
— говорит на прощание Фаимя.
