Она была настоящая интеллигентка - деликатна, доброжелательна и тиха. В ней было что-то аристократическое и простое одновременно, и глядя на нее, можно было смело сказать - будто из XIX века! Помню начало восьмидесятых годов прошлого века, когда моя мама была скрипачкой Оперы. Это были трудные годы - буквально, очень многих музыкантов о ту пору намного больше интересовало, где добыть кусок колбасы и пару чулок, нежели все эти балеты и оперы. Документально! Варвара на этом фоне была какой-то «белой вороной» - она никуда не спешила, одевалась всегда очень скромно, но аккуратно, и кажется, кроме музыки ее действительно ничего не интересовало.
И это действительно так. Когда вдруг после всех страстей сюжетов «Лебединого озера» и «Щелкунчика» Петра Чайковского вступало соло арфы - для всех слушателей наступал некий момент истины.
С детства она была для меня просто тетя Варя, иногда мама, когда была занята, оставляла меня у нее дома на Блауманя. Помню, там стояла большая красивая арфа. Во всей этой атмосфере было нечто истинное не просто ленинградское, а какое-то петербургское! И истинно петербургское воспитание было у Варвары - откуда, я до последнего момента не знал. Таких были единицы - суровая советская власть и сталинщина таких истребила после революции 1917 года, казалось бы, навсегда... Но потомки Качаловой выжили - и Варвара родилась в 1930-м в Риге (как говорится, в «буржуазной» Латвии).
В последний раз видел ее несколько лет назад на одной выставке, где на арфе играла ее ученица (Варвара Львовна преподавала и в музыкальной школе имени Дарзиня). Посетителям музыка была не нужна, все звенели бокалами, а Варя обходила каждого и умоляла: «Тише, тише! Послушайте!». Таких даже в нашем музыкальном мире очень мало, других таких не знаю. Очень трогательный, милый и трепетный был человек.
Сейчас через Фейсбук меня нашла дочка Варвары Вера, живущая в России — она меня, оказывается, помнит. Родственники усопшей рассказали мне, что тайна ее не образа, а всей сути, в том, что она действительно потомок старинного русского дворянского рода. Ее дед был губернатором Архангельска и основателем и первым ректором Электротехнического университета в Санкт-Петербурге, а прадед, руководивший таможней Российской Империи (и говорят, сделал многое во благо Риги и Латвии), построил семейную усадьбу Хвалевское под Вологдой, там сейчас музей. Три года назад Варвара съездила туда, на родину предков.
Она знала не только латышский (в конце жизни, оказывается, Варвара написала на латышском книгу для детей Jautrā ābece, то есть «Веселая азбука»), но и немецкий и французский.
В 1940-1941 годах училась в Латвийской консерватории, с отличием окончила сначала музыкальное училище, а затем и консерваторию по классу арфы. Работала в оркестре Латвийского театра оперы и балета с 1957-го, несколько ее записей было выпущено на грампластинках фирмы «Мелодия». У Варвары был брат Николай (1911–1997) - композитор и главный органист Рижского Домского Собора, сестра Ольга (1916–1988) - профессор биологии, сестра Мария (еще жива, ей 93 года) - художественный критик, бывшая сотрудница музея зарубежного искусства Латвии и руководительница православного хора. Как тут не вспомнить чеховские три сестры?
Отпевание Варвары Львовны Качаловой состоится 29 августа в полдень, в церкви святого Александра Невского, что на углу Бривибас и Блауманя, на которой она прожила всю свою долгую и прекрасную жизнь!
