Дело было в прошлом тысячелетии. В июне 1995-го. Редакция популярной светской газеты, в которой я тогда трудился, от всей души послала меня в парламент, дабы расспрашивать слуг народа, как они собираются провести Лиго.
Я, юный и взволнованный, прибыл на заседание Сейма — последнее перед праздником: спикер Анатолий Горбунов как раз сказал, что всем спасибо, все свободны. И парламентарии пошли мимо меня торжественным потоком навстречу празднику, а я их отлавливал. Только спустя годы понимаешь глубокий смысл их слов, да и тайну национального праздника.
Запомнились четыре ответа. Первый — самый короткий. На вопрос, как он проведёт праздник, депутат Мартиньш Вирсис недовольно буркнул: «Я ещё не думал об этом…» После чего в простоте душевной добавил пылко:
«Да разве здесь, в Сейме, вообще можно думать?»
Я чуть не упал от такого ответа, но был поддержан пришедшим на помощь, как всегда, коммуникабельным парламентарием Карлисом Лейшкалнсом. Он искренне сказал, что поедет на хутор. Ибо в его распоряжении 28 коров и 90 га земли.
«Но, к сожалению, наблюдается тенденция к уменьшению числа гостей, — распахнул душу депутат. — Если четыре года назад у меня гуляли 300 человек, то в последующие годы уже только 100. А сейчас и вовсе плохо — всего 50 человек будет. Я это связываю с пожаром в моей бане и с излишним увлечением друзей предвыборной кампанией. Ах, но
всё равно придётся спустить под откос одного бычка и свинью зарезать…»
А ещё был очень обаятельный пожилой депутат Гунар Мейеровиц, уже покойный, сын министра иностранных дел ещё Первой Республики Зигфрида Мейеровица. Он погрузился в воспоминания о том, как ходил с отцом в детстве по деревенским домам знакомых: «Это было прекрасно! И по дороге встречали девушек! И развлекались до утра! Это естественно! А
эмигрировав в Америку, я праздновал Лиго регулярно, с ещё большим энтузиазмом и ещё громче, чем в Латвии, пел латышские песни! Давайте выпьем пива, хотите?»
Я не успел согласиться с предложением, ибо вот тут-то и вышел премьер-министр Латвии Марис Гайлис. С мощным охранником. Редкая журналистская удача, можно сказать. Выслушав мой вопрос, Гайлис серьёзно задумался…
«Да, в молодости на Лиго я гулял с друзьями, — сказал он ответственно, словно признал вину, но не очень большую. — Но прошли годы. Теперь я стараюсь не ходить на публичные праздники. Это же так хорошо: встретить Лиго с самыми близкими друзьями. Вот и сейчас с семьёй поеду в Пиебалгу. Будет пять-шесть человек, не более».
После чего, застёгивая премьерский кожаный портфель, глава правительства изрёк отныне историческое:
«Лиго — это узко ориентированное мероприятие!»
Конечно, доля юмора в этой фразе была, Гайлис — человек с юмором, но…
В общем, фраза меня потрясла. Передо мной сразу пронесся вихрь воспоминаний. Дело в том, что я воспитан в лагерях. Пионерских. И так сложилось, что именно в июне меня отсылали в латышский пионерский лагерь «Циня» («Борьба», в переводе). Туда посылали детей работников Латвийской оперы. И вот ночь с 23 на 24 июня получалась действительно какой-то узко ориентированной и загадочной.
Отменялась вечерняя линейка. После ужина разжигали костры. Пионерам наливали квас, пионервожатые тоже делали вид, что пьют именно его. Жарили сосиски на костре. Потом нас отправляли спать — не в 22.00, как обычно, а на час позже. Во всём этом была действительно какая-то большая тайна.
Я не поэт уровня нобелевского лауреата Пастернака и не смогу выразить всю глубину чувств от тайны с соприкосновением с природой, частью которой мы все являемся и когда-нибудь все окончательно в неё вольемся, навсегда. Но Гайлис прав — «Лиго узко ориентированное мероприятие». Это не пьянка и не закуска, даже не танцы и песни — это нечто личное. Огонь, вода, воздух…
А вот доказательством тому одна совершенно документальная журналистская байка. Это было в 1992-м или в 1993-м году. 25 июня вышла тогда прогрессивная газета «СМ-Сегодня» (бывшая «Советская молодёжь»). Это был уникальный выпуск, потому что на почти всю первую страницу была помещена фотография. Формат газет той эпохи помните? Это вам не сегодняшняя мелочь… Так вот, на ВСЮ страницу была помещена огромная фотография — поле, вдали леса, а посередине поля того стог сена. От этого чёрно-белого фото чуть ли не пахло свежестью лесов, полей и рек нашей родины. И чуть не аршинными буквами подпись — КАК ПРЕКРАСНА НАША ЛАТВИЯ!
Ну, новостей же нет на утро после Лиго, как правило. И хорошо! Ведь, как известно, самая лучшая новость — это отсутствие новостей. Понятно, что редакция после Лиго была в расслабленной форме, но вот тот поступок с фотографией и подписью — совершенно справедливый. Потому что наша страна прекрасна, и к этому нечего добавить.
Правда, есть ещё одна историческая фраза, на сей раз от Раймонда Паулса, сказанная годами позже:
«Всё прекрасно в Латвии, и природа, и культура… Эх, жаль только, хозяйничать не умеем!»
Но над ней, как всегда, размышлять мы будем после праздников.
