Вообще, три года жизни спектакля — это, по латвийским меркам, уже много. Учитывая достаточно узкую и постоянную театральную аудиторию, которая ко всему прочему всегда может «изменить» в пользу гастрольного показа из России (а таких гастролей полно).
Так вот, придя сейчас на «Короля Лира» в Рижском русском театре им. М.Чехова, в постановке одного из самых популярных ныне латышских режиссеров Виестура Кайриша, первым убедился, что в наличии практически полный зал. Это о многом говорит. Вообще, в этот уик-энд театр устроил небольшой бенефис Кайриша, показав еще и его нашумевший и совершенно неординарный спектакль «Муму» по Тургеневу — правда, пока что биография этого спектакля более короткая, но, судя по всему, удачная.
Есть три категории публики. Первая — это публика, собирающаяся на т.н. предпремьерный показ, как теперь интеллигентно именуют то, что прежде называли «генеральной репетицией» или вовсе «прогоном спектакля». И надо сказать, это, пожалуй, самый ответственный показ для всех создателей и участников спектакля, потому что в зале присутствуют, как правило, критики и коллеги. И иногда получается, что такой зритель как раз и нарывается на тот самый «сырой» вариант (впрочем, не всегда).
Вторая категория публики — премьерная. Ну, тут ясно — в том же Русском театре на премьеру приходит (уже традиция!) экс-президент Раймонд Вейонис, министры, депутаты, гаранты театра, бизнесмены. И иногда Раймонд Паулс (если только сам не занят в другом театре). Это публика, скорее, светская — среди нее приятно перемещаться, но поговорить по существу спектакля, посплетничать, да и рассказать, в конце концов, театральный анекдот в тему, не удается. Нет, не потому что такая публика закрыта от простых смертных (наоборот — подходи, общайся), просто... короче, вы поняли.
И третья категория — публика «на все остальные спектакли». А это, между прочим, в среднем несколько десятков показов и, в свою очередь, несколько тысяч рижан и гостей столицы за всю историю спектакля.
Сейчас меня удивило не только количество зрителей на рядовом, каком-то там по счету (пятьдесят раз сыгран наверняка) «Королю Лиру», но и ее качество. Много молодежи. Многие из молодых приходят парами. Слышна и латышская речь. Есть и «простые», из серии «а в буфет пойдем в антракте?» (оно и понятно, в конце концов выходной день и вот как раз пригодился «культпоход»). Но главное — у них есть интерес, и это чувствуется по дыханию зала во время показа бессмертной трагедии.
Не мое мнение, а коллеги — недавно показанный в Риге гастрольный «Король Лир» в версии московского театра «Сатирикон», по большому счету, во многом уступает версии Кайриша. Как ни странно.
Дело в том, что Виестур очень даже хороший мастер на модернистские изыски и придумки. И это несмотря на то, что в «сатириконовском» спектакле заглавную роль отлично, и как говорится, почти «на разрыв аорты» играл Константин Райкин, а постановщиком был весьма именитый российский режиссер Юрий Бутусов. Но то, что спектаклю уже лет пятнадцать и что он явно устарел, опытному зрителю было видно невооруженным взглядом и от вежливого «да нормально!» после спектакля спас только мощный финал. А уж все режиссеры наверняка знают штирлицевское «запоминается последнее слово» и, если что, следуют завету великого разведчика.
Наш «Король Лир» на этом фоне выглядит все еще свежо. И что важно, даже зная еще со времен предпремьерного просмотра все задумки режиссера, его смотреть по-прежнему интересно. Прежде всего — благодаря самой режиссуре, которая не педалирует сходу шекспировские страсти, а развивается в чем-то медитативно (еще и под отличную музыку мастера театральной композиции Артура Маскатса — клавесин, скрипка). И когда видишь под звуки клавесина все эти царедворские гадости, прочтение чужих писем, ложь и самодурство, зрителя невольно можно довести до того самого состояния «тихого ужаса». Кайриш — неплохой психолог.
Публика принимает спектакль внимательно, крайне изредка реагируя смешком на некоторые фразы — например, на фразу Глостера в исполнении Гундара Аболиньша (выдающийся артист, приглашенный из Нового Рижского театра) о том, что «вы в таком обществе, король!» (там такая интонация, что невольно отреагируешь).
Или на эскапады совершенно не трагического, а смешного и неприятного в своем самодурстве короля в зачастую почти фарсовом исполнении Якова Рафальсона.
И — сценография четы Дуздзило в виде белых блоков, в которых есть двери с табличками «Выход», такими же, как и в зрительном зале. И выходов становится все меньше и меньше. Ну, и в результате в конце почти все умирают. Публика внемлет, но уже после первого отделения аплодирует от души и не уходит, остается и на второе отделение (а спектакль не такой уж короткий).
Тут совершенно точное попадание в образ Реганы, которую играет успевшая стать со времени премьеры директором театра Дана Бйорк. Ее Регана — стерва двуличная, которая ослепляет Глостера, выедая ему глаза, как яблочки, и тут же и кровь. Трогательная Корделия в исполнении Яны Лисовой. В отличие от первых спектаклей, в роли Гонерильи сейчас еще и Вероника Плотникова (нынче играла она, была Екатерина Фролова). В роли Эдмонда — недавно влившийся в труппу артист из Беларуси Иван Стрельцов (игравший эту роль Кирилл Зайцев уехал в Москву). Герцога Альбанского теперь играет и молодой артист Родион Кузьмин-Рейзвих.
Плюс — совершенно гармоничный актерский ансамбль с актерами старшего поколения: Александр Полищук (король французский), Дмитрий Палеес (герцог Корнуэльский), Леонид Ленц (граф Кент), Галина Российская (шут) и молодые артисты Александр Маликов (Эдгар) и Максим Бусел (Освальд).
Что еще изменилось? В программке написано, что «спектакль создан при поддержке Фонда Бориса и Инары Тетеревых». Бориса Тетерева с нами уже нет... но искусство и Шекспир вечны! Аплодисменты!
