Собственно, это именно выборы, а не просто «голосование». «Голосовали» многие из нас в годы советской власти, потому что выбора-то и не было — только нерушимой блок коммунистов и беспартийных, 99,9 % голосов «за» набирались стабильно. И попробуй не придти на выборы — будут неприятности!
В начале 1980-х в день голосования я с мамой пришел из Оперы, где она работала. В тот вечер шел какой-то длинный спектакль, который заканчивался в 11 вечера.
Прямо у входа в дом стояли две дамы, строго спросившие маму: «Почему не голосовали?» И вручили бюллетень прямо в подъезде.
Мама совершенно аполитичный человек, утром у нее был детский спектакль «Доктор Айболит», вечером — опера то ли Верди, то ли Пуччини, и о выборах Верховного Совета она просто забыла... Хорошо, что в диссидентки не записали.
Голосование в советские времена проводили в выходной — в воскресенье и, по сути это был своеобразный праздник, учитывая, что рядом с избирательными участками действительно устраивали «праздничную» распродажу продуктов, которых в иной другой день в магазинах было найти сложно.
Но, как и сейчас, тогда выборы были связаны с школой. В каждом учебном заведении организовывали место для голосования — в школе на улице Грауду, где я учился, его устраивали, например, в учительской. Помнится, на самом видном месте был портрет кандидата в депутаты Верховного Cовета — им был глава «Дзинтарса» Илья Герчиков, благодаря которому легендарное производство до сих пор в действии.
На тех выборах школьное руководство решило поставить у урны, позади которой красовался бюст Ленина, двух пионеров — мальчика и девочку, которые должны были салютовать каждому подошедшему избирателю. Классная руководительница Раиса Никаноровна Курская доверила эту миссию двум успевающим учащимся — мне и Наташе Томиловой, ныне Грасмане. Кто бы мог тогда подумать, что Наталья станет настоящей светской дамой, выйдет замуж за итальянца — и вообще полжизни у нее, как детектив.
На самом деле мы с Натальей тогда чуть ли не прокляли этот день. Единственный полноценный выходной (по субботам-то, если кто забыл или не знает, учились), а пришлось бесконечно поднимать руку в пионерском приветствии, чуть рука не отсохла. До сих пор не забыть лица многочисленных голосующих — разных возрастов, кто-то улыбающийся, кто-то со своими заботами... Главное — гражданский долг исполнен.
3 марта 1991 года мне уже было 18 лет. Таким образом, я успел единственный раз придти на избирательный участок. Это был референдум о независимости Латвии. Официально — опрос. И я опять пришел в школу — на нынешней Прушу. Парта, за которой сидела дама со списками, перед ней школьный стул, чуть поодаль — кабинки для голосования. Мне был вручен лист с вопросом: «Вы за демократическую и независимую Латвию?». Я проголосовал «за».
В том народном голосовании высказались1 666 128 (87,56 %) жителей Латвии, имеющих право голоса, из которых 1 227 562 (73,68 %) проголосовали «За» и 411 374 (24,69 %) проголосовали «Против». Невероятный результат, учитывая, что имели право участвовать и люди, приписанные к воинским частям СССР, дислоцированным в Латвии. И эта цифра о многом говорит —
независимость поддержало весомое большинство жителей Латвии разных национальностей.
А затем наступил 1993-й год, произошло разделение на граждан и неграждан. Пусть судит история, насколько это было справедливым. Хотя часть общества, те же приехавшие в Латвию после 1940-го и их потомки, голосовавшие за независимость, несомненно, была обижена.
Теперь это все история.
Кто захотел — натурализовался. И месяц назад мне пришло приглашение на выборы. Радует, что это действительно выборы, а не голосование.
И выбор большой — в Риге 11 списков. И опять пошел в школу, проголосовал досрочно днем ранее...
Забавно, но — эффект некоего дежавю. Заходишь в школу, проходишь в спортивный зал. Там опять же... парта, за которой сидит латышская приветливая дама. Перед партой — школьный стул. Все просто: дама попросила паспорт, выдала списки и конверт, попросила расписаться. И пригласила голосовать.
Я еще секунд десять пытался взять пишущую ручку у дамы, чтобы поставить, кому надо, плюсик. Успокоили — «Там все есть». «Там» — это оказалась кабинка для голосования. За полминуты все сделал, подошел к избирательной урне и неловко стал опускать в него конверт. «Смелее!», — сказала подошедшая девушка.
Салютующих пионеров и бюста Ильича не было... Ну, и слава Господу!
