Андрей Шаврей: Божественная «Золушка» в Латвийской Опере — и немедленно выпили за Россини!

Обратите внимание: материал опубликован 2 года назад

В Латвийской Национальной опере - долгожданная премьера (она планировалась еще в прошлом году, но пандемия обломала все планы) «Золушки» Джоаккино Россини. Сразу же скажу, что опера идет три часа и заканчивается как раз около десяти вечера. А магазины как раз в это время закрываются. Так что загодя дома поставьте в холодильник бутылочку игристого вина (разумеется, итальянского!). А лучше две. Не благодарите.

Россини и его судьба удивительны, они обросли легендами. Его оперы бессмертны (той же «Золушке», на секундочку, уже более двухсот лет), причем их он написал, как известно, до 37 лет, а потом покинул сию божественную ниву и отдался на все оставшиеся сорок лет жизни окончательно кулинарии. Кажется, его чистый гений снизошел сразу с небес (посему именую его категорически гениальным и божественным) и, наверное, писал он легко. Хотя партитуры - сложнейшие, так что виртуозно и без изъянов исполнить какую-нибудь веселую арию из той же «Золушки» - это все равно, что зайти на оперный Эверест.

На свете были, есть и будут сотни постановок «Золушки» и все они будут очаровательны уже только потому, что здесь величайшая музыка на долгие столетия. На ней, собственно, все и держится, главное - ее исполнить легко, непринужденно, хотя можно представить, насколько это в действительности нелегко. Так что можно уверенно сказать, что главное в нынешней постановке достигнуто –

музыка исполнена, как мне кажется, на самом высочайшем уровне! И я сразу впишу это в заслугу дирижеру Андрису Вейсманису. 

Музыкальным постановщиком стал венгерский маэстро Петер Халас, который более года наездами работал над этой постановкой. Не знаю, дирижировал ли он сейчас премьерой, я был на второй, и дирижировал Вейсманис.

Тут моментально вспоминаются гастроли Латвийской национальной оперы в Большом театре России в 2003 году. Тогда возили «Аиду» Верди и «Альцину» Генделя.  Дождаться комплимента от развязных и строгих московских критиков практически невозможно. Кажется, они бы с легкостью поругали даже бы Марию Каллас. А вот дирижер Вейсманис с «Альциной», помнится, вдруг вызвал у них удивление - есть в Латвии, видите ли, потрясающий мастер, который с таким мастерством и вкусом работает с барочными операми. Так вот, дорогие московские коллеги - до сих пор работает. И как работает! Возможно, с Россини у него прямая космическая связь.

Имея это главное (то есть, качество исполнения музыки) в нынешней «Золушке» необходимо было добавить только «самое малое». В этом «самом малом» - безусловно, голоса, а также сценография, свет, костюмы и много чего другого. И в данном случае тут все есть, плюс - танцы во время балов в исполнении девяти солистов Латвийского Национального балета, но об этом потом.

Потому что главное после музыки в опере - конечно же, голоса.

Какое счастье, что в Латвию вернулся пианист Марис Скуя, в 1991-м уехавший в Австрию, бывший главным концертмейстером в опере Граца, преподававший в разных оперных домах и консерваториях Европы. Сейчас на второй премьере он бодро шествовал по партеру, весело здоровался со старинными приятелями и даже через маску было видно, что он доволен проделанной работой. Именно он работал весь этот год с нашими певцами, которые в целом, говоря плебейским языком, не подкачали.

Нет, тут есть к чему придраться не только московским, но даже и рижским критикам. Потому что, несмотря на всю внешнюю легкость партитуры тут такие сложности для вокалистов! Мало тут петь, тут еще в идеале следует иметь блестящую дикцию (да еще и на итальянском!), умение петь скороговоркой, уж не говоря об актерском мастерстве, без которого эта, да и любая другая комическая опера Россини немыслима. Да и сам сюжет с его постоянными поворотами важен, поэтому понятно, почему в 1970-е «Севильский цирюльник» того же Россини в Риге шел, кстати, на латышском языке. И после сказанной речитативом фразы дона Базилио Dodiet man naudu, es nokārtošu visu! («Дайте мне денег, я все устрою») не только зал, но и оркестр взрывался смехом.

Тут даже опытному Кришьянису Норвелису в роли дона Манифико с его знаменитой арией в начале второго акта пришлось явно потрудиться. Ему пришлось нелегко, сидящие рядом со мной опытные музыкальные критики ох, как сопереживали! На моей памяти эту арию отлично исполнял только солист нашей Оперы Сергей Мартынов, да и то в концертных вариантах лет 25 назад (Мартыновым, кстати, давая мне интервью в 1997-м, искренне восхищалась великая Ирина Архипова).

Думается, нелегко пришлось и приглашенной солистке, родившейся в Венгрии и выступающей в ведущих оперных домах Европы Доротее Ланг в роли Анджелины (она же Золушка). Звучащая исполнении этой сочной и яркой меццо-сопрано ария о том, что она ждет принца - местами (исключительно местами) может посоревноваться с самой Элиной Гаранчей. Только, правды ради, скажем, что и для самой Гаранчи партия Золушки - это вам не просто песенку спеть.

Здесь самый приближающийся к далекому и призрачному идеалу Россини - принц дон Рамиро в исполнении Пабло Мартинеса (в другом составе поет наш Михаил Чульпаев), который переодевается в роль официанта, чтобы выяснить, кто тут действительно жаждет выйти замуж за наследника трона, а не ради трона. Внимание, девушки! Пабло Мартинес очень симпатичный, хотя и невысокого роста. А его тенор - воистину лирический, который может вызвать исключительно эротические ассоциации (и тут невольно понимаешь, почему яро любили того же Сергея Лемешева, кстати).

И вообще - он трогательный и прикольный, весь соткан из любви, нежности и легкого хулиганства, как и сама музыка Россини. И добьем эффект - Пабло из Колумбии, представляете?

Да, еще же и две веселые злые сестрички Клоринда и Тизбе в исполнении Юлии Васильевой и Лауры Грецки. Ну, это вообще отдельный аттракцион - пышка и худышка. Заметим, что обладательница отличного сопрано Юлия Васильева вообще-то поет в иные дни главную роль в «Травиате» Верди, а тут она с коллегой Лаурой нечто среднее между клоунессой и поющим мимом! И здесь сочетание голоса и артистизма абсолютно стопроцентное.  Да, и костюмчики, костюмчики! Секретарша Лии Ахеджаковой из «Служебного романа» тут бы сказала, немного поперхнувшись: «Отпад!». Я бы добавил – «отвал башки».

Костюмы - дело рук и ума выписанного к нам из-за рубежа творческого дуэта Barbe & Doucet (французы из Канады, творящие уже более двадцати лет вместе и натворившие более двухсот постановок в разных частях планеты). Яркая сценография - тоже их дело. Равно как и хореография и режиссура.

Что до режиссуры. То главный ход тут - действие происходит в Америке во время «великой депрессии» и «сухого закона».  Согласитесь, приятно в трудную годину весело преступить закон. Поэтому тут и нарушители закона, и полицейские тридцатых годов прошлого века. Да, а Золушка тут работает скромной костюмершей за кулисами клуба-варьете тех времен, а две ее злые сестрички - артистками. А отчим дон Манифико прогорает, поэтому и ищет богача, за которого бы выдать какую-либо из двух своих капризных дочурок. Богач-принц найдется, только разглядит он свою любовь в виде Золушки. Угадает, почувствует... В общем, кто не видел, готовьтесь: флюиды тут летают покруче ковидных вирусов! А ход с переносом в годы «великой депрессии» вполне органический, у того же Россини сюжет «Золушки» - по мотивам Шарля Перро, а дон Манифико директор прогорающего театра...   

Да, и центром всего этого действа становится, конечно же, гениальный секстет всех героев. То есть, после всех великих арий, дуэтов, трио, квартетов и даже октетов здесь наступает тот самый знаменитый секстет, за что огромный земной поклон в адрес великого Россини! И вот здесь была легкая магия от Barbe & Doucet - их герои, как куклы-марионетки, ошарашенные откровением, сперва застывают и начинают понемногу оживать, когда становится все ясным: кто здесь кто, кто тут любовь, а кто обман, кто тут нежность, а кто гад. И - всеобщее прощение всем и всякому, инициированное Золушкой.

Закончится все весело. Золушка споет про то, что «хватит грустных песен». И на огромной лестнице, ведущей в небеса, затанцует наш балет, нечто среднее между канканом и бальным танцем. Все это, а также шляпы, костюмы и всеобщий бурлеск напомнят мне Голливуд. И финал легендарных «Веселых ребят» Григория Александрова, который перед этим стажировался как раз в Голливуде. Как известно, строгий товарищ Сталин сказал, посмотрев «Веселые ребята»: «Как будто месяц в отпуске провел!». Я с товарищем Сталиным в данном случае категорически согласен.

В общем, перефразируя Белинского - идите в Оперу и умрите в ней. От смеха и любви.

Прежде всего - от любви к Россини, который однажды сказал: «Дайте мне счет из прачечной, и я положу его на музыку». А тут вам ведь не прачечная, а вообще сказка - про ту самую Золушку!

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное