В последний день мая хочется не просто закрыть тему хоккея, но сделать это как-то более позитивно, обнадежить себя и других. И вроде предпосылки для этого есть – в высшем дивизионе чемпионата мира выступают мужские сборные всех возрастов, наши парни – не последние в НХЛ, женский хоккей наконец-то в Латвии стал развиваться. В общем – везде какие-то перемены в лучшую сторону. Но это только на первый взгляд.
Почему здесь я вижу массу проблем – чуть ниже.
Феномен латвийского хоккея такая удивительная вещь, которую не могут толком объяснить ни местные функционеры, ни иностранцы. Страна, в которой заниматься хоккеем дорого, в которой нет профессионального чемпионата, нет ни одного игрока из местных клубов в национальной сборной, все равно умудряется оставаться на плаву, избегать участи «команды-лифта», постоянно кочующей из одного дивизиона в другой, и даже претендовать на что-то большее, как это случилось год назад в Тампере с бронзовыми медалями. Традиции? Это замечательно, эта наша гордость и ценность, этот наш, если хотите, генетический код.
Лично для меня латвийский хоккей – это широкий пласт, сотканный из памяти о ярких личностях и побед. Это и послевоенная пора, когда именно наши мастера обучали этой игре советских коллег, это времена рижского «Динамо» новатора Виктора Тихонова и его преемника Владимира Юрзинова, в конце 80-х сделавшего наш коллектив серебряным призером союзного чемпионата, это неподражаемый виртуоз Хелмут Балдерис и уникум Виктор Хатулев, «стена» Артур Ирбе и настырный Олег Знарок, «гол с мясом» которого в Эйндховене и открыл в 1996 году нам дверь в тогда еще группу А. С 1997 года мы играем среди лучших, и еще как играем! Это Кубки Стэнли Сандиса Озолиньша и Теодора Блюгера, которые разделяют четверть века, это, в конце концов, та самая историческая «бронза» наших ребят на прошлогоднем мировом первенстве. И эта «линейка» бесконечна, ее истоки уходят в далекие-далекие времена, которые сегодня откликаются регулярными походами по могилам наших ветеранов, по выставкам, посвященным ярчайшим страницам истории латвийского хоккея, книгами, выходящими в свет, ежегодным юношеским турниром Riga Cup, который собирает сотни команд со всей Европы. Все это есть, и мы никого не забываем – ни тех ветеранов из прошлого века, которых давно нет с нами, ни Сергея Жолтока, Карлиса Скрастиньша или Матиса Кивлениекса, чья жизни так преждевременно оборвались.
Вот почему мне кажется, что у такой хоккейной нации, вроде как, не может быть плохих времен. Но они могут наступить, если все будет оставаться сегодня так, как есть.
Да, тема финансирования – заезженная и никого не удивляет. Но я бы все-таки прислушался к словам президента Латвийской хоккейной федерации Айгара Калвитиса: «Я не могу сказать, что в латвийском хоккее все в порядке. Сегодня существует катастрофический дефицит финансов. Развитие наших хоккеистов в основном происходит за пределами страны. Редко кто вырастает в игрока высокого класса, выступая только в Латвии. Такие примеры есть, но это исключение. Поэтому насчет будущего латвийского хоккея у меня есть большие опасения – расходы увеличиваются, а финансирование уменьшается. Хоккей, все же, дорогой вид спорта».
Я частенько общаюсь с латвийскими хоккеистами – действующими и закончившими свою игровую карьеру, на эту тему: легко ли у нас вырасти классного игрока, насколько хоккей у нас доступен, на какие расходы должны идти родители, отдавая своего ребенка в секцию или школу, где детям прогрессировать и развиваться и так далее. Увы, в целом картина – удручающая. Я вообще не понимаю, откуда у нас берутся новые игроки, дебютанты в сборных, кто и где их воспитывает. С ресурсами у нас всегда была беда, вот почему, условно говоря, у Харийса Витолиньша в поле зрения, как правило, не более ста человек, которых можно рассматривать как потенциальных игроков национальной сборной. Это очень скудный выбор. Но таковы реалии, в которых сборная Латвии все равно держится молодцом.
Лично для себя я вывел определенную формулу – какой путь наиболее экономичный и действенный для того, чтобы ребенок, мечтающий стать профессиональным хоккеистом, вместе с родителями добился своего. И чтобы за это не нужно было бы платить высокую цену. Во-первых, заниматься хоккеем лучше на периферии, в регионах. Там просто это дешевле. Согласитесь – одно дело каждый месяц только за тренировки отдавать 300-400 евро, другое, где-нибудь в Екабпилсе – 100-150. Во-вторых, надо найти своего тренера, чтобы он поверил с ребенка, чтобы каждое занятие становилось увлекательным путешествием в мир хоккея. Если лет десять назад с квалифицированными тренерами у нас были проблемы, то сейчас в эту профессию хлынул целый поток известных в прошлом игроков, которые умеют и знают и как рассказать, и как показать на льду. А еще специфика занятий хоккеем у нас такова, что до 17-18 лет развитие молодого человека у нас как будто гарантировано. Более того, наши команды по многим возрастам ничем не хуже финских.
Но вот потом – тупик: 18-19-летнему парню в Латвии просто негде играть.
Есть у нас чемпионат Латвии, есть у нас масса любительских лиг. Но это для тех, у кого хоккей остается в жизни на уровне хобби. Кто мечтает о серьезной карьере – из Латвии надо бежать. И это, в-третьих. Как показывает практика, лучше всего уезжать надо в возрасте 13-14 лет, и лучше в Северную Америку. Неслучайно, на последнем чемпионате мира в составе сборной Латвии было сразу пять дебютантов-студентов из североамериканских колледжей (Мартинс Лавиньш, Аравилс Бергманис, Феликс Гаварс, Данс Лочмелис и Маркус Комулс). А это, согласитесь, знак и возможный ответ на вопрос – что делать, если хочется стать хоккеистом, но нет условий дома. Это не значит, что родителям с первых шагов своего отпрыска в спорте надо начинать копить деньги на переезд, но задуматься об учебе по ту сторону океана не мешало бы. Причем нужно искать самые разные бюджетные варианты, так как не всегда они затратные.
Вот что по этому поводу RUS.LSM рассказали два известных в прошлом нападающих сборной Латвии, а ныне тренеры Алексей Широков и Гиртс Анкипанс.
«Сегодня хоккеем у нас занимаются очень много хороших и талантливых детей. Не секрет, что зачастую наших детей просят остаться, когда они выступают на зарубежных турнирах. Причем остаться на хороших условиях. Их готовы в Европе брать начиная с 11-12-летнего возраста. Надо ли это делать – вопрос. Большой плюс состоит в том, что в Латвии появилось много тренеров, которые сами играли в хоккей на высоком уровне. Сегодня они получают необходимое образование и работают. Это когда-то у нас было всего три катка, не хватало тренеров, и, действительно, приходилось уезжать из Латвии в 14 лет. Сейчас все изменилось – до 16-17 лет можно смело тренироваться в Латвии, можно прогрессировать, а тренеру можно воспитать игрока высокого уровня. А вот следующий шаг - от 18 до 20 лет, вот он остается проблематичным, с этим не поспоришь. В Европе – Швеции, Финляндии, Швейцарии, 18-летняя молодежь играет уже в элитных клубах. Как раз в это время, за эти два года, европейские команды от нас отрываются. Соответственно, их молодежь также уходит вперед», - считает Алексей Широков.
А вот какие мысли на сей счет у главного тренера ХК «Мого» – действующего чемпиона Латвии, Гиртса Анкипанса.
- Самая большая наша проблема – создание пирамиды, как нам этих детей вырастить. До определенного возраста у нас есть для них чемпионат, где они играют, но потом они все разлетаются. И уже каждому родителю отдельно надо думать – что делать дальше. И вопрос этот тяжелый и по финансам. Главный спонсор детей, занимающихся хоккеем – это их родители, и эта система у нас не меняется. Именно «родители» должно быть написано у них на шлеме. Болезненный вопрос, ответа на который у меня пока нет. Надо искать любые способы остаться в хоккее, и такие примеры есть – елгавские команды, например, выступают в чемпионатах Финляндии. И это тоже выход из положения. Я уже не говорю про КХЛ, который у нас был. Какие-то варианты должны быть. Наши команды должны конкурировать с самыми сильными, только так можно расти. Играя только в своем чемпионате, нам тяжело это будет сделать. Поэтому многие стараются поскорее уехать.
Значит ли это, что капитану сборной Латвии Каспару Даугавиньшу придется играть в нашей команде до 40 лет? При нынешних реалиях - скорее да, чем нет. Если только его не подвинут голодные до побед «американские студенты».
