В сущности, дальше можно не читать (и сразу кликать сюда), уже и без того ясно, что автор пребывает в полнейшем восторге. Но мне просто необходимо поделиться впечатлениями — ведь иначе разорвет от эмоций.
Вначале было… Нет, не Слово. Уже Эдемский сад. И человек. И сотворение Евы из ребра Адама. И Древо познания. Больше похожее на… гм. Гигантский фаллос. И Змей. … И был Глас с небес. Дальше помните, да? Роды в муках, власть мужа над женою, «прах ты и в прах возвратишься»… Подробности см. Бытие 3:9 и до конца главы.
А Глас был женский.
Ну, почему бы Творцу не быть женщиной?
Вполне логично, во многих политеистических религиях с Богини-Матери всё и начиналось.
В следующих сценах были «Латыши» (1796) остзейского писателя и публициста Гарлиба Меркеля, Екаб Яншевскис с его популярными в свое время культурно-историческими романами о житье-бытье в Курземе в далекой древности, Андрей Пумпурс со своим «Лачплесисом», «Огонь и ночь» Райниса, любовная переписка Райниса и Аспазии, дайны и народные сказки… Драматург Анце Муйжниеце использовала все эти источники для создания текста пьесы —
получился великолепный микс, роскошно поставленный режиссером Янисом Знотиньшем и с азартом сыгранный молодыми актерами Лиепайского театра.
Публика видит очень исконные семейные ценности — похищение невесты и ее покупку. Традиции ведь. И танец мертвых — когда умирали молодой парень или девушка, то куда ж холостого-незамужнюю на тот свет одного?.. И право первой ночи, конечно. Традиция ведь!
А еще есть празднование Лиго в советское время, и некий секс-гуру, вещающий безумную чушь — типа, если мужчина будет мыть посуду, то станет гомосексуалистом, та же судьба грозит и ребенку, которого воспитывает один родитель. Есть и эпизоды новейшего времени — с двойными стандартами, безумными активистами «Латышского конгресса латышей» (или какое-то подобное нарочито-ехидное название, точно не запомнила, потому что несли они ахинею, что твои «скрепоносцы», сплошной испанский стыд).
Янис Знотиньш — для него это первая работа в Лиепайском театре — говорит, что во всех своих постановках старается следовать за процессами, которые происходят в обществе: «А сейчас очень актуальна тема традиционных отношений… Разные политические и негосударственные организации как-то интересно используют понятие традиций. Мол, если вы не будете им следовать, то предадите Латвию. Мне это кажется нечестным.
Не надо использовать понятие традиций, чтобы запугать людей. Традиции — это не то, чего надо бояться.
Традиции должны быть тем, что вдохновляет человека. Остаться здесь, делать нашу землю красивей. Так у меня и родилась идея, что надо всё это обыграть».
Обыгрывается всё отлично, и сценография тут играет очень важную роль. О фаллическом символе уже сказано. Так вот. На этом «Древе» есть и яблоки. Ну, вы поняли. Потом их будет больше. Каждое — в бежевом чехле, а под ним — красное естество. Вот этими «яблоками»-мячами страсть и соитие и показываются. Вроде и очень откровенно, но с другой стороны — почти целомудренно. Так что пометка возрастного ценза 15+ — то, что надо, постановка адресована чуть ли не в первую очередь молодежи, чтоб помочь разобраться в том, что ей льют в уши. После похода в театр
в ответ на пургу о традиционных ценностях можно будет приподнять бровь и с усмешкой спросить — мол, а какие именно вас интересуют?
Саундтрек подобран изумительно. Сценография и костюмы выдержаны в единой цветовой гамме, которая у меня вызвала ассоциацию «кровь и песок». Но Херберт Лаукштейнс, с которым мы, поговорив о новом сезоне концертного сада Pūt, vējiņi!, принялись обсуждать постановку, предложил трактовку намного лучше — мол, это цвет человеческого тела и чувство under the skin (дословно — «под кожей», но есть ведь и перевод «побудь в моей шкуре»). Да, такой вариант гораздо тоньше.
К слову, Херберт смотрел премьеру, а я — генеральный прогон накануне. И оба раза публика была в полном восторге, и бесконечно бисировала, вызывая всю творческую команду на поклоны снова и снова. Совершенно заслуженно. Браво! Брависсимо!
…После спектакля, столкнувшись в фойе с Янисом Знотиньшем и поблагодарив за восхитительное зрелище, честно призналась, что писать об увиденном будет очень сложно — ведь хочется каждую сцену пересказать в подробностях! А нельзя... Надеюсь, удалось не наспойлерить.
Показали «Именем любви» всего три раза, поэтому даже в список зрительского голосования по итогам 117-го сезона Лиепайского театра постановка не попала, войдет в следующий раз. Кстати, итоги голосования будут объявлены в воскресенье вечером.
