«Куда бы спрятаться!» — масштабная экспозиция, которая будет демонстрироваться до 19 мая и в рамках которой представлено 350 экспонатов. Каждый из них являет собой живую историю. Многих авторов уже нет в живых, но многие здравствуют и поныне. Все это из личной коллекции Зузанса, из собрания Латвийского Национального художественного музея, частных коллекций и сопровождается материалами из Латвийского Государственного архива кинодокументов.
Кстати, многие авторы даже не знали, что их работы будут выставлены сейчас. Например, известный латвийский художник Леонард Лагановскис (некогда был в должности главного художника Риги) поразился, увидев свои работы, именно ими выставка открывается и заканчивается. Открывается (если сразу завернуть направо) четырьмя картинами с изображениями членов Политбро ЦК КПСС — уже забытого нами некоего советского военачальника, а также министра обороны СССР Дмитрия Федоровича Устинова, генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева и его преемника на посту вождя Юрия Владимировича Андропова! Впрочем, это совсем не парадные портреты, а ироничные, сопровождаемые надписью от автора — «Не забудьте выключить телевизор!»
«Это когда ты написал, Леонард?», — осторожно спросил я автора. «Лучшие, блин!», — темпераментно воскликнул художник и сделал вид, что смахнул слезу. Только не надо сейчас, в эпоху всеобщей конспирологии, подозревать, что советские годы для латвийского художника были самые лучшие. Эти четыре работы Леонард написал уже в 1990-м, когда было ясно, что к чему и какова цена ничтожной советской идеологии.
На этом фоне поражает настоящий, живописный портрет вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ульянова (Ленина), сделанный... живым классиком современной живописи Латвии Миервалдисом Полисом. Он уже давно не появляется в обществе, с супругой Лигой Пурмале живет за городом и вполне успешно трудится на ниве современного искусства. А что до того портрета Ильича, то он сделан по заказу в 1975-м и молодой художник еще явно был политически необразован. Так что воспринимайте и этот труд иронически. Тем более, что напротив — работы Миервалдиса того же периода, которые можно считать вполне концептуальными — из цикла «Сковорода с яичницей».
Хотя... от правды не спрячешься и тут название экспозиции «Куда бы спрятаться!» очень даже кстати. И в действительности все серьезно. Например, рядом с работами Полиса — живопись патриарха латвийского советского изобразительного искусства Индулиса Зариньша, активно живописавшего латышских стрелков (красных, разумеется). В советские годы и уже в годы независимости они, кстати, украшали брандмауэр Казарм Екаба в Старой Риге. Сейчас на этом брандмауэре гербы городов Латвии, изображенные тем самым Лагановским.
На пике славы Индулис Зариньш, как ни крути, очень большой мастер, даже Ленинскую премию получил, а этот знак отличия в ту пору приравнивал деятеля искусств практически к небожителям. Справедливости ради скажем, что Индулис радушно принял восстановление родной страны в 1991-м, радостно приступил живописать солнечную Италию, но, увы, умер в 1997-м, оставив нам в наследие двух именитых сыновей, Каспара и Карлиса. Которые теперь ректор и проректор Латвийской академии художеств соответственно и, наверное, счастливы, что им не нужно писать советских вождей.
А вот истинный раритет — «Х» Джеммы Скулме. Здесь сразу несколько работ великой художницы, но вот об этой стоит сказать особо. Она написана в 1969-м и на ней в авангардистской манере, что по тем временам было весьма новаторским поступком, изображена обнаженная женщина с заломанными руками. Что этим хотела сказать художница? Уже в годы независимости она, кстати, публично говорила, что эту обнаженную некоторые воспринимали, как символ поруганной независимой Латвии. Тем более, что работа сделана через год после вторжения советских войск в Чехословакию, подавившей «Пражскую весну». И тот год для либеральной интеллигенции стал неким водоразделом, как в Москве, так и в Риге — иллюзии на «социализм с человеческим лицом» рухнули окончательно.
Более того, здесь есть Tautumeita, написанная Джеммой в возрасте 25-ти лет в 1950-м, а вот это уже совсем редкость! Из клана Скулме здесь еще и бронзовые скульптуры Марты Скулме.
Помимо всего прочего, здесь работы еще молодых Франчески Кирке, Кристапа Гелзиса, Иевы Илтнере, ставшего куратором этой выставки Сандры Крастини (сегодня это все ведущие имена!), а также уже при жизни легендарного (умер в 1984) Яниса Паулюкса. И потрясающей Александры Бельцовой, Бируты Делле (ее персональные выставки в честь 80-летия открыты сейчас в Латвийском Национальном художественном музее и галерее «Даугава»), Бируты Баумане, а также фотографии запечатлевшего многих мастеров искусств того времени и ныне здравствующего фотохудожника Гвидо Кайонса.
И между прочим, это все совсем не «социалистический реализм», а как раз наоборот.
Например, работа великого Бориса Берзиньша «У церкви», написанная еще в 1960-х годах. И еще один истинный раритет — написанный в 1972-м автопортрет Владимира Глушенкова, который слыл «городским сумасшедшим» и бузотером, плевал на персональные выставки и жил свободной жизнью. Нонконформист! Однажды, говорят, на спор по-пластунски прополз весь парк Победы! Умер в 2009 году на 61-м году жизни.
Разумеется, здесь советские плакаты — вполне идеологической направленности. Эскизы почетных грамот. О, а вот огромное полотно 1976 года от ныне здравствующей легенды латвийской живописи Майи Норы Табаки. Называется просто — «Рихард Зорге», посвящено легендарному советскому разведчику. При этом никаких советских символов на полотне как раз нет, даже наоборот — это скорее нечто буддистское (Зорге работал в Японии, так что вокруг него некие монахи, что по советским временам было круто!).
В финале — широкоформатное полотно Айи Зарини, которая стала символом свободного латвийского искусства, ее концептуальное творчество в конце 1980-х одним из первых, если не первым, вырвалось за пределы еще советской Латвии и даже достигло берегов США. Пожелаем знаменитой художнице крепкого здоровья.
А вот и то, что затронуло меня лично особенно — шесть номеров самого прогрессивного журнала того времени (1988 год) «Родник», причем, на русском языке. Вроде не самые ценные экспонаты, у меня у самого сохранилось несколько номеров... Но тут акцент как раз на обложки журналов, которые оформила Сармите Малиня.
Но самое для меня интересное — это знаменитый сервиз Aija-2, созданный Рижским фарфоровым заводом в 1960-70-е. Воспоминание детства — тарелки, блюдца, чашки с маками, которые в кутерьме десятилетий пропали, перебились. С недавних пор я собрал часть этой коллекции — две сахарницы, кофейник, чайник, молочник, продолговатые тарелки для сельди. Но тут целый набор в идеальном состоянии — большая супница и много-много еще составляющих. Кто в Латвии еще может похвастаться таким полным набором?
В общем, «Конец фильма». Именно этой надписью, сделанной Леонардом Лагановским в 1989 году на покрашенном в красный цвет небольшом холсте, и заканчивается экспозиция.
Впрочем, это еще не все. В Zuzeum еще один зал, т.н. «малый», хотя он вообще-то не такой уж и малый. Малый — по сравнению с соседним. Здесь до 28 апреля проходит выставка Рудолфа Пинниса «Я живу в цвете». Этой выставкой арт-центр запускает новую выставочную концепцию, в рамках которой Малый выставочный зал используется как независимое арт-пространство – белый куб, позволяющий посетителю глубже заглянуть в мир искусства одного автора.
На выставке представлено 30 произведений из коллекции Зузансов, созданных в период с 1936 по 1990 год, которые позволят проследить разные этапы творчества Пинниса. Куратором экспозиции стала Даце Ламберга, здесь же можно приобрести и ее книгу о классике. Рудолф Пиннис (1902–1992) — один из самых ярких представителей латышской живописи XX века. Здесь пейзажи 1960-х годов и многое другое.
«В 1972 году, спустя много лет, Рудольф Пиннис получил возможность посетить Париж, город своей юности, после этого его живопись стала еще более образно-эмоциональной и сложной по форме», — говорит госпожа Ламберга.
Это надо видеть!
