«СЕГОДНЯ», СТО ЛЕТ НАЗАД
В рубрике «“Сегодня”, сто лет назад» Rus.LSM.lv перепубликовывает статьи и заметки, выходившие в знаменитой рижской русской газете ровно век назад — из номеров, датированных тем же днем того же месяца и в оцифрованном виде доступных в латвийской Национальной библиотеке.
Отбираются материалы по нескольким критериям (надо сразу признать — не очень жестким). В частности, свою роль играет важность темы — коли сто лет назад статья была опубликована на первой странице, она была посвящена значимой проблеме. Имеет свое значение и то, насколько происходившее в независимой Латвии тогда перекликается с происходящим в независимой Латвии сейчас. Наконец, предпочтение отдается оригинальным материалам: отправка редакцией собственного корреспондента, на собрание ли русского учительства в латвийскую провинцию или же в далекую страну — верный признак интереса, вызываемого у читателей событиями там.
Материалы рубрики публикуются с минимальной редакционной обработкой и, в некоторых случаях, с небольшими сокращениями. Для удобства чтения орфография приведена в соответствие с нормами современного русского языка.
- В 2019 году, к столетнему юбилею газеты, Rus.LSM.lv опубликовал несколько статей, в которых рассказывал об истории «Сегодня» — ее взлете, расцвете и умертвлении. Эти статьи можно почитать здесь.
Быт С. С. С. Р.
В советском вагоне
Демьян Бедный, не лишенный наблюдательности, в одном из своих стихотворений передает вагонные разговоры, очень любопытные по темам (орфография оригинала, кроме «Ъ» и «Ѣ», сохранена — Rus.LSM.lv).
Вагон «пригородного сообщения» —
Без отопления и освещения.
Народу, как сельдей в бочке
Дух — на высшей точке
Топорно-ароматический,
Экономический,
Бытовой.
Пустой и деловой:
«Эх ты, жизнь ты наша!»
«Потеснитесь, мамаша!
Место на троих, а вы... вона...»
«Анюта, уйдем из этого вагона!»
«Баба с воза...»
«Понимаете, был доклад, и вдруг
— пятнадцать градусов мороза!»
«Ось земная, говорят, сдвинулась с места».
«Цапнул он пять тысяч червонцев из треста.
И был таков!»
«Учат их, дураков!»
«Как, Спиридон Кузьмич, ваше дело?»
«Заело.
Главная беда —
Биржа труда:
Нужен слесарь, присылают портного».
«Да она ему в дочери по годам…»
«А я, мадам,
Не вижу в этом ничего дурного.
Не сошлись характерами...»
«Ну?
Так подавай седьмую жену?»
«Это нонеча в моде!»
«Все мужчины в этом роде.
Вон у меня сестра, Наташа...»
«Эх ты, жизнь ты наша!»
«У коммунистов-то, слыхали? Катавасия:
Большие, говорят, разногласия.
На собраниях чуть не доходит до драки».
«Свои, собаки...»
«То есть?»
«Ясно вполне:
Помирятся на нашей спине!»
«То есть? НЭП скоро глаза закатит?»
«Ну, нет. На наш век его хватит.»
«Сократят воровство?»
«Едва ли.
Раньше тоже спуску не давали
Казенному товару:
Тащи из казны, что с пожару!»
«Вон в ГУМе как тащили — беда.»
«И дотащились до суда!»
«Не везет же иным людям!»
«Все там будем!»
«Объявлено церковными властями:
Ежели ты обуреваем противосоветскими страстями,
то запрись дома, зажги лампаду
И обуревайся до упаду.»
«То-то ПалВаныча нигде не видно!»
«Нет, вы мне объясните солидно:
Будень завтра или Введение?»
«У кого какое убеждение.»
«Сам Тихон сказал: по новому календарю.»
«Покорно благодарю! Что ваш Тихон? Простокваша!»
«Ех ты, жизнь ты наша!»
«А я вам говорю...»
«Говорить надо с оглядкою.»
«Чевой так!»
«Поедешь с пересадкою.»
«Это вы насчет Любянки?»
«Ай, мама, мужик разматывает портянки!»
«Отодвинься, деточка, сюда.»
«Тожжжа... господа...
Не простые бабы...
Принюхаться пора бы...
Онучи пахнут, известно, онучами!..»
«И обложится, мать моя, небо все тучами,
Хлынет дождь и накатит волна окиянская...»
«Пропадай, значит, Русь християнская?»
«Так нам и надо!»
«Баатюшки-светы!»
«Ваш-ши билеты!... Ваш-ши билеты!»
Имена
Как известно, теперь в большой моде в Сов. России реформирование быта. Очень рекомендуется именовать новорожденных не обычными христианскими именами, а новыми прозвищами — «Октябрина», «Первомая», «Коллонтая», «Ленин» и т. д. По этому поводу, конечно, уже складываются разные легенды и распространяются тревожные слухи.
Отражение этого настроения имеется в другом стихотворении Демьяна Бедного.
Девица
Круглолица,
Глаза с поволокой,
Стан высокой,
Перед случайной
Соседкой трамвайной
Начинает тужить:
«Как же жить?
Как же жить?»
Смутили ее новые слухи.
Слыхала она от одной старухи,
Это пока секрет! —
Выйдет такой декрет:
Чтоб не обреталась в суеверии
Молодежь эсесесерии,
То все девицы решительно,
До двадцати пяти лет включительно,
Должны будут явиться в Советы,
Где опишутся девичьи приметы
И в книжки — на предмет проживаний —
Впишутся им новые наименования:
Дарьи,
Марьи,
Пелагеюшки,
Фетиньи,
Аксиньи,
Евпраксеюшки,
Крещеные девицы православные,
Получат имена забавные:
Октябрина,
Рабкрина,
Еликтрификация,
Первомая,
Коллонтая,
Стабилизация!..
И без этого перекрещения
Никуды тебе никакого допущения,
Ни замуж выйти, ни служить!..
Как же жить?..
Как же жить?!»
Склока в Москве
(Письмо из Москвы)
То, что было тайным, стало явным. «Бунт» против немногочисленной кучки лиц, сидящих в Политбюро и центральном комитете коммунистической. партии, уже не скрывается.
Центральный комитет сделал попытку принять резолюции, которые должны были дать какое-нибудь удовлетворение недовольным. Средство не удалось. Оно скорее явилось маслом в огонь, и обсуждение действий нынешних правителей коммунистической партии идет на фабриках, заводах, в комячейках. Недовольные имеют уже и вождей, во главе которых стоят Сапронов и Преображенский.
Страницы сов. газет полны отчетов об этих собраниях, на которых выступают члены Цека, Политбюро... Несмотря на то, что в отчетах передается далеко не все то, что говорится, но и они дают достаточно яркую картину существующих настроений. В этом смысле собрание, происходившее в Доме советов 11 декабря, было особенно знаменательно. В собрании участвовали все бюро коммунистических ячеек Москвы, все активные работники. Громадный зал был переполнен. Докладчиком выступил сам генерал-губернатор Москвы, один из влиятельнейших членов Политбюро и Цека, Каменев.
Содокладчиком был Сапронов.
Какие обвинения выдвигаются против Цека?
Весь центральный комитет превратился в группу людей, узурпирующих власть. Эта группа выделила из себя тройку, которая принимает бесконтрольно самые важные решения. Центральный комитет руководит партией, а, следовательно, и всем государственным управлением, чисто полицейскими приемами.
Под флагом борьбы с фракциями и расколами воцарилась узурпация отдельных лиц. Под знаменем охраны партийного аппарата существует диктатура «аппаратчиков», крепко цепляющихся за власть и не желающих допускать к ней новых лиц. Вот какие обвинения не только высказываются келейно, но и публикуются во всеобщее сведение в сов. газетах.
И что же отвечают на них «вожди»?
Каменев призывал к осторожности, указывал, что спасение революции состоит в том, чтобы исправить, а не разломать тот аппарат, который привел большевиков к власти.
Всероссийский староста Калинин цитировал слова Ленина о необходимости «загородить Цека непроходимыми барьерами извне», поднять его авторитет да самых высоких пределов, иначе будет раскол.
Но слово «раскол» все-таки было сказано. И сказал его в «дискуссии» никто иной, как Радек, который не стал целиком на сторону центрального комитета и занял среднюю позицию.
Очевидно, оппозиция настолько сильна, что такие «разумные» и учитывающие будущее люди, как Радек, уже думают, что не стоит быть защитником нынешних вождей во что бы то ни стало.
Интересно и то, что позиция Троцкого тоже не отличается особой определенностью. Это показывает, что недовольство внутри партии настолько сильное, что наиболее честолюбивые вожди на всякий случай уже заигрывают с оппозицией.
Члены центрального комитета употребляют героические усилия, чтобы добиваться резолюций в пользу Цека, чтобы признать благие пожелания об улучшении партийного аппарата, принятые конференцией, совершенно достаточными. Коегде такие резолюции проводятся и приветствуются, как «Победа нынешних властителей». Но оппозиция не умолкает. Такие люди, как Преображенский, Сапронов, Смирнов и друг. слишком хорошо знают большевистскую кухню, знают, как стряпаются резолюции о «полном согласии» с вождями. Сапронов публично вскрыл приемы вожаков. Когда, сказал он, комячейкам ставится вопрос о демократии на обсуждение, то приходят организаторы и заявляют, что этот вопрос обсуждается на конференции и потому его нельзя в ячейках пока ставить. А когда ставится вопрос после конференции, то говорят, что конференция вопрос решила и потому нельзя его обсуждать. А когда это не помогает, то предлагают во имя партийной дисциплины воздержаться до съезда.
Эти секреты большевистской тактики замалчивания недовольства, теперь вскрываются перед рядовыми коммунистами и производят свое действие.
Несомненно, внутри самой партии началась борьба за власть. Чем кончится эта борьба — сказать трудно.
Нынешние господа положения готовы допустить к пирогу власти наиболее влиятельных и недовольных оппозиционеров. Они готовы сделать несколько уступок даже так называемой рабочей демократии. Но поможет ли это делу?
Партийная «склока» создана не только личными честолюбиями, но и более глубокими причинами, лежащими в социальном устройстве Сов. России при НЭПе, и в создании новых групп коммунистической бюрократии и плутократии ...
N.
• Следующий выпуск рубрики «“Сегодня”, сто лет назад»
выйдет завтра — во вторник, 19 декабря, в 18:30.
