Доктор педагогических наук, профессор социальной педагогики Латвийской Христианской академии Лиесма Осе при этом приятно удивлена, что «в предвыборном творчестве меньше, чем в минувшие годы, обещаний реформировать или ввести то, что на самом деле уже работает». Хотя поверхностных суждений, пустых обещаний и некомпетентности хватает. Как человек изнутри системы (профессор Осе была советником министров Роберта Килиса и Вячеслава Домбровского), она считает многие упреки незаслуженными: «К примеру, партия «Свобода» требует привлекать к пересмотру учебных программ педагогов, а не чиновников. С конца 90-х именно так и происходит». Правда, как шутит она, порой и сам премьер не понимает, что делает его министр...
Вкратце мы останавливаемся на каждом уровне образования и отражении его проблематики в программах партий, идя как бы снизу вверх.
«Значимость сельских школ в развитии народонаселения, в том, чтобы люди оставались в Латвии, оценили по меньшей мере треть стартующих на выборах политических сил, — говорит Лиесма Осе. — Прекрасно, что некоторые вспомнили об образовании взрослых, которое еще с прошлого столетия является «пасынком» системы образования».
Нужно решать вопросы занятости людей с низким образовательным уровнем (порой на уровне 5-6 класса) и поднимать уровень жизни на селе, и идея создания на базе сельских школ подобия народных школ (Союз «зелёных» и крестьян) заслуживает внимания и одобрения.
Утопичным считает Осе предложение «Едины для Латвии» «вернуться к пропорциям числа учителей и учеников, какими они были в 2000/2001 учебном году, когда массовая эмиграция из Латвии еще не началась». Ведь среди уехавших немало и самих учителей. Еще одна утопия — бесплатное образование на всех уровнях, о котором упоминает «Суверенитет»: «Будем субсидировать и докторантуру?» Для развития образования нужно четкое понимание того, что образовательные услуги –тоже рынок. На них должен быть спрос. Надо развивать интеллектуальный потенциал Латвии. Но инвестируя, понимать, что мы хотим получить на выходе.
Осе приветствует те пункты программ разных партий, в которых вместо охов и вздохов по поводу «вечной боли» высшей школы намечается решение через развитие профессионального и пожизненного образования: «Это стоило бы сделать приоритетом еще во времена 6-го Сейма!».
Хорошо, конечно, что авторы программ часто упоминают развитие спорта и знают о том, что такое «культурное разнообразие». Но есть и вопросы. Мало внимания уделяется включающему (инклюзивному) образованию детей с особыми потребностями.
Гражданское воспитание принимает зачастую форму «патриотического», «воспитания латышскости», что не одно и то же.
Признавая определенную эффективность в освоении госязыка модели, предложенной «Национальным объединением» (перевод школ на госязык с дополнительным блоком родного языка в виде истории, литературы и культуры), доктор педагогики предупреждает, что при таком варианте сфера родного языка существенно сужается.
«Образование нацменьшинств маргинализировано — что довольно странно в этнически многообразном государстве, если у кого-то хватает смелости признать таковым Латвию!» — говорит Лиесма Осе.
Перевод школ нацменьшинств на латышский язык способен радикализировать общество, предупреждает председатель правления Латвийского общества русской культуры, член правления Латвийской ассоциации в поддержку школ с русским языком обучения (ЛАШОР) и директор профессиональной средней школы Sigma Елена Матьякубова. «Латышская часть общества уже практически приняла мысль о том, что это правильно и необходимо, и что вопрос только в темпах и технических условиях такого перехода. Но это противоречит истории Латвии, где именно образование на родном языке для разных этнических групп стало условием объединения в 1918 году».
Сегодня Елена Васильевна замечает и другую тенденцию — сами нацменьшинства привыкают к этой мысли, воспринимают ее как зло, но зло неизбежное. Они готовы смириться, не понимая, что развития русской части Латвии за этим не будет. «Я не могу допустить, чтобы мой внук начал учиться только на латышском языке, и я сделаю все, что от меня зависит, чтобы этого не произошло, — говорит Матьякубова, которую неоднократно приглашали как эксперта в консультативные советы различных государственных инстанций, в том числе, в президентский Совет национальностей. — Тут мы союзниками быть не можем!»
На вопрос, привлечет ли новый этап реформы и борьбы против нее больше учеников в частные школы, где родной язык как язык обучения может быть сохранен, Матьякубова отвечает отрицательно. Право такое есть, есть и система «деньги идут за учеником», но, во-первых, дотации частной школе всегда можно просто урезать, а во-вторых, родители не очень-то доверяют частным школам.
«Политики должны понимать меру своей ответственности. Украинский кризис начался с проекта запретить русский язык в публичной сфере», — считает Елена Матьякубова.
