Старший инспектор Лиепайского участка госполиции Синтия Варновска говорит, что число беглецов не меняется:
«Ежегодно мы получаем примерно 50-60 заявлений. Почему так много? Потому что нам много пишет Лиепайский детский дом. Многие дети не хотят жить в детском доме.
Две трети - это подростки 15-17 лет. И они стремятся жить у своих родителей, у которых родительские права на детей прекращены и которые ничего не делают для улучшения своих жизненных условий, чтобы ребенок мог вернуться в семью».
Из семей чаще всего убегают дети 12-16 лет. Основные причины – недовольство родительскими требованиями, запрет с кем-то общаться и так далее.
«Проблема в плохой коммуникации родителей с детьми. У них возникают конфликты, родители не знают, как их решить, и дети тоже не знают - у них нет того жизненного опыта. И они решают их своим путем: убегают из дома, идут к друзьям ночевать, не говоря родителям, что останутся на ночь», - говорит Варновска.
Как-то раз со двора пропала 8-летняя девочка. Мама в ужасе: рядом карьер и лесной массив. Ночь прошла в безуспешных поисках. Утром Синтия Варновска поговорила с мамой и братом девочки, и по длинной цепочке подружек нашла «пропажу»:
«Заходим, а там девочка спокойно сидит и пьет чай с печеньем. Это было напотив ее дома! А мама всю ночь волновалась, полиция всю ночь искала. Спрашиваю ее: почему ты тут осталась, почему маме не сказала?»
А мама накануне за какую-то провинность забрала мобильник. И таких случаев немало! Это не бродяжничество в привычном понимании, но седых волос родителям добавляет. А потому – напоминайте детям, чтобы предупреждали, где они и чем заняты, объясните, что вы волнуетесь. Случаев, когда к поискам детей приходится подключать масс-медиа и общественность, в Лиепае немного. Как говорит Синтия Варновска, на ее памяти все дети находились живыми.
Если ребенок убегает не в первый раз, полиция передает информацию в Сиротский суд и социальные службы. Как правило, там эта семья уже на учете. Полиция довольна хорошим сотрудничеством с этими институциями. Руководитель Сиротского суда Лиепаи Тайга Зиемеле рассказала, что в самоуправлениях для работы с детьми-бродягами есть программы социальной коррекции. Комиссия по правам детей приглашает на заседания проблемные семьи - пытаются найти решение:
«Как комиссия по правам детей мы просили думу изыскать возможность найти специалиста, который может изо дня в день работать с детьми. Недостаточно формальных встреч комиссии раз в месяц или еще реже.
Больше года назад, в апреле 2014-го, самоуправление нашло возможность создать штатное место в Сиротском суде: специалиста по вопросам защиты прав детей, в его компетенции – работа с детьми, которые или совершили правонарушение, и с ними надо работать, чтобы это не повторилось, или они бродяжничают, прогуливают школу», - поясняет Зиемеле.
Сейчас этим занимается Инета Яунскалже. На данный момент у нее на учете 56 дел. Для каждого ребенка разрабатывается индивидуальная программа социальной коррекции. В день нашей беседы Инета как раз встречалась с одной такой семьей.
«Мы обсудили с мамой кружки по интересам, которые можем предложить мальчикам, а также с мамой поговорили о вопросах дисциплины дома – это одна из проблем этой семьи.
Программа приспособлена к конкретным нуждам, почему эта семья оказалась у меня. Это могут быть правонарушения, кражи, бродяжничество, прогулы».
Инета Яунскалже отмечает, что всё чаще из дома уходят дети лет десяти. Тайга Зиемеле говорит, что в прошлом году было два случая, когда дети сами приходили в детдом или Сиротский суд: мол, дома не останусь. Тут могут помочь семейные ассистенты. Работают с детьми-бродягами и школьные психологи. Лора Приедола сталкивается с такими случаями часто. Что самое важное?
«Восстановить контакт с родителями. И вообще это работа больше с родителями, потому что там уже появляются обиды, недопонимание, родителям трудно выносить свою вину и ответственность за произошедшее.
Главное - это найти, как наладить их контакт с ребенком, научить посмотреть на ситуацию глазами ребенка, понять, что с ним, почему такое, что происходит в его душе», - поясняет психолог.
Все специалисты единодушны: родители гораздо реже, чем дети, готовы признать свою вину и попытаться найти решение проблемы.
