В прошлом году в пустовавшем старом здании апшуциемской школы открылся Центр рыболовства и морского культурного наследия. Школа обрела новую жизнь, на открытии говорили напутствия, варили на лужайке уху, и потом от экскурсантов отбоя не было.
Ностальгии по рыбацким временам есть. Но Лига Томеле, библиотекарь и хозяйка центра, оптимистка и цитирует слова Райниса: мол, выживет только тот, кто способен меняться. Чего-чего, а уж перемен на веку школьного здания хватало.
Некогда земли на побережье принадлежала роду барона фон Клейста — голые дюны, песок. Из крестьян баронской усадьбы в Церсте были и первые апшуциемские рыбаки. Приходили за 5-6 километров, рыбачили и уходили. Позднее образовался рыбацкий поселок на берегу.
Годом рождения школьного здания считается 1828-ой, это был амбар для зерна, которое вывозили морем. Появилась железная дорога, нужда хранить зерно у моря пропала и в пустующем зернохранилище перед Первой мировой войной откыли рыбоконсервную фабрику.
Потом здесь солили рыбу, а школой дом у моря стал только в 1921 году, когда здание выкупили у владельца, открыв сначала три класса, потом четыре, а к концу 20-х годов уже все шесть.
Школу в Апшуциемсе закрывали трижды — в 1944-ом, в войну, потом в 1979, когда решили отказаться от школ-малюток, а новое школьное здание тогда построили в Энгуре, чуть подальше по побережью. В середине 90-х Апшуциемская школа открылась вновь и проработала до 2005 года — настояли родители, считая, что вправе сами решать, где и как учиться детям.
… Все это теперь рассказывает мне Лига Томеле. День туманный и мглистый, будто совсем и не июнь на дворе. Море рядом, но в такую погоду его даже из окон верхних этажей не видно. По должности Лига — библиотекарь Апшуциемской библиотеки, которая в этом же здании. Она же учительница в школе Лапмежциемсе (тоже недалеко, но в противоположную от Энгуре сторону).
Истории из рыбацкого прошлого поселка для Лиги семейные, личные. Дед ее — рыбак, отец в этой самой школе учился, а мама в колхозные времена работала мастером в рыбном цехе — на его месте теперь современный отель и спа.
Что собой представляет Центр рыболовства и морского культурного наследия сегодня? Экспозиция об истории рыболовства совсем небольшая — один зал с орудиями лова, старыми фотографиями, предметами старого быта. Почти все здесь от местных жителей.
Так это-то и есть самое важное, считает Лига Томеле: люди осознали как ценность то, что прежде считали… просто хламом.
Семейные реликвии иногда оказываются ценными и для других. Отличные есть фотографии 20-30-х годов! Жаль, что имя фотографа неизвестно. Обрело новую жизнь и кое-какое «старье» из чердаков и чуланов… Вещи заговорили: появился контекст.
Много что центру досталось в наследство от школы. В 20-х годах учитель Янис Аузенбах написал краеведческую книжку о здешних местах (называется Apkārtnes mācība). А в 50-е здешние школьники записали рассказы стариков-старожилов о временах их молодости. Так что о жизни рыбаков разных эпох известно много.
Было время — и в Апшуциемсе строили парусники. Сыновья рыбаков, закончив мореходную школу в Энгуре, становились штурманами и капитанами. Кое-кому удалось подняться, разбогатеть. Став зажиточными людьми, своим долгом считали сделать что-то для общего блага — колокол, кладбищенские ворота …
Для чего предназначены орудия лова и еще недавно незаменимые в быту рыбаков предметы? Сегодня в этом разобраться уже трудно… Нужны разъяснения знающих людей!..
Причудливой формы короб с дырками — это что? Stubiņš или stubiņkaste, перевода нет, онлайн-словари сбоят — название сугубо местное… В таких, короче говоря, мальков для наживки держали А вот «пояс от невода» — у подростков сил маловато полную сеть наравне с мужчинами выбирать, тянули не руками, а привязав к поясу.
Поплавки сетей каждый хозяин метил узнаваемым личным знаком. Такое «клеймо» не только на поплавках и прочих снастях ставили, но и, например, на посуде. Свадьбы-то дома праздновали, собирали по соседям посуду. А так потом проще разобраться, где чья.
Лига показывает высокую деревянную «скамью», точно такая хранилась и у них дома. «Скамеечка» как-то высоковата, не сядешь… Выяснили: оказалось она подставкой для сетей.
Теперь таких в экспозиции две, одна служит экспонатом, другая — та, что из дома Лиги — в зале практических занятий. Там устраивают мастер-классы, играют в «морские» игры, проводятся тематические занятия. Желающим покажут, как в старину плели сети. По традиции, чинили рыбацкие жены, а новые плести учили молодых.
В советские времена в Апшуциемсе был колхоз Brīvais zvejnieks, и промысел был, и круглый год салаку коптили. Частично рыбу для копчения привозили из дальних морей, замороженной. Мама Лиги работала мастером рыбного цеха, вот она — на одной из музейных фотографий.
Латвийский фотограф Валдис Браунс в давние колхозные времена снимал рыбаков побережья. Цикл работ «Соленый ветер» потом стал книгой и фотовыставкой. Кстати, символом непростой рыбацкой профессии стал портрет человека из Апшуциемса.
И в кино этот рыбацкий поселок прославился не однажды: в 50-е здесь снимали фильм «Сын рыбака», в начале 80-х — несколько эпизодов «Долгой дороги в дюнах», красный кирпичный дом, что засветился в культовом фильме здесь же, рядом.
Сегодня «подготовка рыбы к копчению» в центре культурного наследия — игра, часть программы занятий со школьниками. «Морские игры» — это и морские узлы и «рыбное лото» про то, какая рыба водится в Рижском заливе.
Повезло мне встретить в Апшуциемсе и настоящего рыбака. Юрис Браунс — один из немногих, кто еще ловит рыбу, правда, только для собственного потребления. На вопрос: «Как улов, есть ли рыба?» рыбаки частенько теперь отвечают, что рыбы — нет, одна салака… Желанная добыча — лосось.
Куда же делась рыба?.. Разговор долгий, а Юрис спешит, так что отложим на потом. На ходу поясняет, что квоты — квотами… Только не они в безрыбье виноваты!.. Сегодня тюлень главный враг рыбаков! Знают наглые тюленьи морды, что их охраняет закон… Совсем перестали бояться — плывут к лодке, рвут сети, съедают и портят улов…
