На вопрос: «Как ты себя в первую очередь позиционируешь?», Катарина отвечает сразу: «Как человека». Для нее важны гендерные роли: мужчина — добытчик, защитник и на все руки мастер, и у женщины — своя сфера, вопрос — как со всем справиться.
— И женщина должна уметь и очаг создать, и приготовить, и всё, это очень сложно. Потому что если ты женщина не просто как бытовая техника, во всех смыслах, а ты человек, то тебе очень сложно объединить свои устремления, свои интересы и исполнение своей роли. В некотором смысле для меня это была сверхзадача. Всегда. И цель жизни, может, это глупо, не знаю, как кому, дом — полная чаша. Вот это цель моей жизни. Чтобы моим детям, моим внукам было хорошо, и чтобы, в конце концов, когда мне надоест делать что-либо, когда я захочу выращивать розы и писать книги, чтобы у меня был этот дом такой, чтобы ни о чем думать было уже не надо. Вот это моя сверхзадача. И чтобы все вокруг были счастливы и жили рядом.
— Человек. Женщина. Охотник. Журналист. Что дальше?
— Творческая личность еще в придачу. У меня сейчас столько всего в жизни, столько всякой работы и хобби, хобби — охота, работа — охота, творческие мои проявления тоже в той же сфере, всё так же в журналистике и в охоте. Когда нужно сделать столько всего, и всё это интересует, а времени есть столько, сколько есть у человека, то учишься отдыхать, меняя деятельность. То есть я могу, например, писать статью, большую статью можно написать за один день, но это требует очень большого напряжения, и реально устаешь. И в какой-то момент понимаешь, что надо отвлечься и поменять род деятельности. И тогда я просто беру, рисую, например, карикатуры для журнала. Ну, как бы это тоже работа, и тоже надо, но это немножко другая деятельность. Потом с тем же успехом я могу делать какие-то украшения, например, это тоже из той же «охотничьей продукции», как говорится, это шкуры, перья, косточки, зубчики, все это можно красиво объединять. И поскольку в Латвии этого купить вообще невозможно, только у отдельных каких-то мастеров, то, в принципе, я вот делаю на заказ или так просто, для радости что-то. Есть такое мнение, что творческие способности передаются по наследству. Вот у меня очень «тяжелая», очень обильная наследственность, потому что я четвертое поколение творческих людей со стороны отца, мой сын старший – пятое поколение уже, он тоже творческий человек, на самом деле уже признанный мастер в своей сфере.
Отец Катарины – известный во всей Латвии и за ее пределами Марис Путниньш. Скажи только «Анимационная бригада» — и тот, кто видел хоть один из этих прекрасных мультиков, сразу заулыбается. Родители развелись, когда Катарина была малышкой, но с папой у нее прекрасные отношения, она его обожает — и очень гордится и им, и его работой.
«Но он не только эти мультики делает, он делает полнометражные мультфильмы тоже, он пишет книги, он пишет музыку, он делает большое кино. Последний его фильм — Dzimlai Rudi Rallalla!. Он сказал — комедия! Но получился довольно такой философский фильм, после которого остается такое немножко чувство светлой радости, но и такие печальные раздумья на тему политических, экономических вопросов, просто старости человека. Странного этого противоречия между молодостью души деятельных людей и старости тела. Когда ты уже достиг вот этого состояния, когда ты понимаешь, что ты делаешь, что ты живешь осмысленно, и делаешь все осмысленно, но ты уже не можешь физически что-то сделать. То есть вот эти вот размышления о конечности существования явились как естественные последствия после просмотра этого кино. Папа участвует во всяких фестивалях, они делают вместе с женой творческие мастерские, они вместе работают всю жизнь над этими мультфильмами, она тоже художница, очень часто работает бутафором в различных фильмах», — поделилась она.
Год назад в возрасте 89 лет умерла бабушка Катарины, известная пианистка Яутрите Путниня, последний концерт она сыграла за два месяца до кончины. Внучка называет бабушку «удивительной женщиной» и говорит, что у нее было чему поучиться.
Семейные творческие гены проявились у Катарины очень рано, рисует она чуть ли не с младенчества, лет с 14 стала писать картины маслом, рисует по шёлку, мастерски шьет, сейчас осваивает работу с мехом. В этом году сшила себе очень элегантную шапку из собственноручно добытой лисы. Был в ее жизни период, когда она писала пьесы для Лиепайского кукольного театра. Началось почти случайно — тогдашний глава театра Рихард Белте посетовал, что у него нет пьесы на рождество. Катарина вспоминает, что уже в процессе разговора у нее стали появляться какие-то идеи...
— Ну, я села, написала «Зимний сыр». Написала, показала, он сказал: «Отлично, надо доработать сценарий» — потому что у меня нет опыта сценариста, там надо было дорабатывать. И всё — он мне заказал всю сценографию, кукол, все декорации, всё-всё-всё. И это был, на самом деле, безумный момент, потому что у меня сыну было два месяца, собаке было четыре месяца, и мне надо было сделать... 12, что ли, кукол? Я не помню. Ну, то есть безумное количество всего, и это был просто дикий хаос дома, толстым слоем материалы на полу, среди этого – щенок и ребенок... Это вообще было, боже мой, какой ужас.
— Погоди, «Зимний сыр» — это там, где мышонок на рождество отправляется в путь, чтобы было угощение для семьи...
— Вообще — еда, потому что семья голодает, и он пошел искать какое-то решение, и попадает в Сырное царство через дырки в сыре. И возвращается, естественно, всех кормит, и все счастливы, всё прекрасно. Три пьесы, на самом деле, было. Ну, эта детская драматургия, она очень сложная, на самом деле. Потому что нужно не только красиво витиевато выразиться, надо же этому ребенку еще что-то показать, какую-то донести весть, потому что они очень учатся на этом визуальном, пока маленькие.
В журналистику Катарина пришла так: начала переводчиком в одной из лиепайских газет, потом стала писать на латышском и русском, благо, семья билингвальная. В какой-то момент решила, что у нее плохо получается, и ушла — официанткой в кафе. Но от судьбы не уйдешь, и некий посетитель кафе, редактор другой лиепайской газеты, заманил Катарину к себе. Потом газета закрылась, и наша героиня, выдержав серьезный конкурс, стала работать на Лиепайской студии радио SWH. Тут она задержалась на 15 лет. А затем получила приглашение работать в охотничьем журнале. Сейчас Катарина пишет для трех специализированных журналов об охоте — латвийского, литовского и российского.
«Туда я попала через Facebook. Я в одной охотничьей группе выложила фотографии охоты на бобра с собаками на норах, немножко описания, и восторженные, конечно, эпитеты последовали. И оказалось, что конкретная публика там, 30 тысяч человек, что ли, в этой группе, вообще — ни сном, ни духом — о таком способе охоты. Хотя в Латвии это нормально, и в других местах, в Литве, например, тоже с собаками охотятся. И мне написали в личку — человек написал личное сообщение: «было бы очень интересно, я знаю, вы пишете, напишите для нас статью». И я накатала статью и вот уже полтора года работаю на русский охотничий журнал. Ну, плюс у меня есть портал la.lv, это Latvijas Avīze портал, и сама Latvijas Avīze иногда», — добавила она.
Всю жизнь рядом с Катариной животные — лошадей она обожает с раннего детства, долго занималась конным спортом; был период, когда профессионально занималась аквариумистикой. Кошки и собаки у нее всю жизнь были и есть. И увлечение охотой началось из-за собак: Катарина приобрела веймарскую легавую, и опытные заводчики поинтересовались, будет ли она готовить собаку к полевым испытаниям. Она согласилась и стала изучать вопрос. Оказалось, что охота с легавыми — это очень красиво. Полевые испытания проходят с подсадными перепелками и фазанами. Выше диплома второй степени подняться не получалось, а Катарине очень хотелось диплом первой степени. Стало ясно, что собаке нужна настоящая охота, а не игра. И они вместе с мужем отправились на курсы охотников, многое узнали, сдали экзамены.
«И уже к осени я была готова охотиться на птицу, как я думала, что я буду охотиться на птицу. Но — каждому охотнику нужен свой коллектив. И мы вступили в коллектив, начали ездить на загонную охоту... Вот теперь я уже не помню, когда я первого козла-то добыла. Нет, козел был первый в первый год, да. Моя же редактор, которая тоже охотник, приехала со своим карабином, показала, рассказала, как подойти, как что делать, и козла первого я добыла, наверное, на метров 150. Ну, потому что у нее карабин такой хороший. И она мне говорит — ну, целься, можешь? Я говорю — могу. «Давай». Всё, я попала четко в десятку, сразу на месте, то есть без мучений. Это, в принципе, самый главный этический вопрос охотника. Почему говорят — надо ездить тренироваться на стрельбище? Потому что тогда на охоте ты не причинишь страданий. Это быстро — чик, и выключился свет. Так должно быть, а не чтобы животное где-то мучилось раненое. Это самый главный вопрос охотника. Этический. И она мне говорит: «Тебе не жалко?». Я говорю: «Нет». Потому что не жалко, это добыча, это то, что ты можешь сделать, потому что ты к этому готовился, и это твоя победа. Это трудно объяснить, на самом деле. Не охотнику трудно объяснить — в чем вот эта радость от результата. Потом жалко, когда начинаешь думать. Или там, например, коза с козленком гуляют. Жалко. Я не стреляю. Мне жалко их. Потому что они должны расти, они должны прожить свою жизнь. Очень большое, на самом деле, удовольствие, получаешь, когда ты, например, избавляешь от мучений больное животное. Те же лисы с чесоткой. Это невероятнейшие страдания! Они даже не едят, насколько они чешутся. Это ужасно, и они умирают от этого. От второстепенной инфекции, от боли, от холода зимой. Ну, это же на самом деле как милосердие. Или, например, в прошлом году я была очень рада: я добыла козла, у которого зубы были стерты внутрь десен. То есть он настолько был старый. У него еще были красивые рожки вполне, но он еле ходил. И в этом году, я думаю, в эту зиму, он бы умер. Или его лисы живьем бы съели. Потому что так в природе происходит. Теперь у меня есть очень красивый трофей. Редкий, на самом деле, трофей, потому что козел старый, а рога красивые. И он не умер мучительной смертью, он умер сразу на месте», — рассказала Катарина.
А где охотничья добыча, там и рецепты приготовления дичи. Но и тут, как говорит Катарина, на первом месте стоит охотничья этика.
«С точки зрения общества, охота – это какой-то варварский метод реализации себя. Но это, на самом деле, очень сложная система ценностей, которая очень важна для каждого охотника. Большинство охотников очень придерживаются этических всяких норм, которые нигде не написаны, конечно. И один из таких взглядов — нужно использовать добычу полностью. Как индейцы делали: они использовали шкуры, кости, всё-всё-всё, оставались рожки-ножки, и те использовались для украшения себя, самого классного охотника. Очень важно относиться к добыче с уважением, и в ту же тему — готовка, то есть использование мяса наиболее лучшим, наиболее элегантным способом. Насчет любимого блюда — я даже не скажу, что мне больше всего нравится. По вкусу — я люблю дикую утку, она своеобразная, не каждый согласится со мной, что это вкусно. И я люблю очень косулю. Косуля — самое вкусное мясо, его надо просто уметь готовить. Там нет таких больших секретов. Обычно говорят — надо нашпиговать салом, или обложить салом. Но если его просто так запечь в духовке, это все равно не сработает. Его надо готовить, например, целую ляжку косули, с чесночком да с приправами, просто положить в полиэтиленовый рукав, оба конца завязать, внутрь там немножко водички добавить, там, ну, что хочется, чеснок, еще что-то. И всё. И в духовке на 180 три часа. И такое мясо получается! Нежное, сочное, вообще никакой сухости, никакой жесткости, ничего такого», — поделилась Катарина.
Ну и конечно, сразу после охоты, на дровяной плите, пожарить печень с лучком — это кайф невероятный и вкус незабываемый. Разных блюд из охотничьих трофеев — огромное количество. Как и многие другие охотники, делает Катарина и консервы. А рассказывает обо всем этом так, что у любого мясоеда слюнки текут. Тема эта бесконечная и очень вкусная. А еще Катарина как охотник и журналист вместе с единомышленниками много работает над созданием цивилизованного отношения к охоте и — общества к охотникам.
