18-летняя Бахра, ожидающая своего первого ребенка, родом из Сирии.
Бахра опускает на нагретый солнцем тротуар кастрюли с едой. В одной — вареный рис, во второй — овощное рагу. Это обед на десять человек, но на вид его хватит лишь на троих. Бахра сетует, что в последнее время порции на суповой кухне стали меньше. Она из Сирии, но последний год живет в Турции, в Газиантепе, который находится в нескольких часах езды от ее родной деревни недалеко от сирийского города Алеппо.
Бахра, одетая ярко, в платье с длинными рукавами и розовый платок, улыбается — несмотря на то, что стоять в длинной очереди за едой с каждым днем все труднее — через месяц у нее должен появиться первый ребенок.
Девушка вышла замуж за два года назад, когда ей было всего 16. В Сирии шла война. Забеременела после того, как вместе с мужем перешла границу и оказалась в безопасности в Турции. В последние годы приходилось трудно, и здесь, в Турции, хоть и безопасно, но тоже тяжело. Каждый день Бахра приходит на суповую кухню, и, чтобы выжить, работать приходится не только мужу, но и ей самой. Несмотря на беременность, она зарабатывает уборкой домов.
В Алеппо у ее мужа была своя фирма, и жили они дружно и хорошо. Поженились они по любви, которая не угасла и после того, как супругам пришлось оставить свой дом и спасаться бегством.
Бахра знает, что что у нее родится дочь, которую они назовут Нургула, что на турецком означает «свет розы». «Дочери нужно расти в безопасности», - сдержанно отвечает женщина на вопрос, вернутся ли они когда-нибудь в Сирию. Немного посидев в тени деревьев, она подхватывает кастрюли и медленно уходит с дочерью под сердцем.
