Фронт находится недалеко — в 50 км от того места, где живет журналист.
«Два-три месяца назад было всего 10 километров. Потом ВСУ удалось продвинуться дальше. Но все равно ситуация нестабильная. Например, в месте, где я нахожусь, в этом помещении вечером 29 декабря прекратилась подача отопления. Здесь оно централизованное, и пока его нет. Утром 30 декабря — внезапно пропало электричество на несколько часов, потом вернулось.
Ситуация здесь всегда трудная. Например, в Донбассе все лето не было газа, теперь он частично уже есть. А насчет электричества — если есть удары Российской Федерации по украинским объектам энергоинфраструктуры (они и сегодня опять были)... даже если это только близ Славянска и Краматорска, все равно это влияет, всё ведь взаимосвязано. Если есть реальная угроза ударов по энергоинфраструктуре — то звучат предупреждения, и оператор решает, что он просто отключит сеть от тока, чтобы в случае, если удар нанесен, повреждения были по возможности меньше. Этому подвержена и связь — интернет и мобильная сеть тогда тоже работают очень плохо».
Год назад Гинт вернулся домой в Ригу праздновать Новый год тоже из Украины. Они с коллегами ездили по Донбассу, побывали в Мариуполе, спрашивали людей, что они думают о тогдашней ситуации в их стране, которая тогда как раз уже усугублялась.
«Уже были предупреждения, что что-то может снова случиться. И мы как раз вернулись под Рождество в Латвию. Если и были у меня какие-то конкретные планы на 2022 год — я их даже не помню, они успешно позабылись в феврале, к сожалению! Я не думал, что такое случится, что будет полномасштабное вторжение... Был шокирован таким масштабом. И да, с февраля мы очень много бываем здесь, в Украине».
Журналисты ведут летопись этой войны. Они по роду работы наблюдают ее последствия — разруху, страдания людей... Многие украинцы потеряли своих родных, лишились дома, имущества, им пришлось искать себе кров. И даже тем, кто имеет возможность продолжать жить в своем доме, все равно приходится очень сложно из-за систематических ударов армии РФ по гражданской инфраструктуре, рассказал Амолиньш.
«Тем не менее, люди, наверное, привыкают в какой-то степени — они пытаются жить обычной жизнью дальше, жизнь должна продолжаться. И даже некоторые города здесь поставили рождественские елки. Мы сами поехали в Бучу под Киевом — в Киеве есть елка, в Буче есть, в других городах.
И я так понимаю, было много дискуссий здесь — ставить ли елки вообще или нет в таких обстоятельствах. Но решение было, что надо, что это какой-то дух Рождества и Нового года, поэтому — решили поставить. Днем — очень красиво, мы видели, что людям нравится, они приходят погулять с детьми, сфотографироваться. А вот ночью, конечно, на этих елках очень редко включают подсветку, потому что с электричеством ситуация сложная. Но днем елка — есть, и это радость для всех, особенно для детей. А как мне сказали в Буче, если радость для детей — то и родителям радость».
Гинт Амолиньш рассказал, что съемочная группа приехала в одно место, очень близкое к фронту — ехали вместе с волонтерами, которые возят людям нужные вещи: носки, одежду, те же подарки для ребятишек.
«Одна из вещей, которой люди, как оказалось, были особенно рады — это были маленькие батарейки! Все говорили: мне, мне, мне! Потому что вблизи фронта, бывает, электричества вообще нет, потому что там всё разрушено... Людям живущим в частных домах, в каком-то смысле лучше, у них там может иметься камин или плита, что-то, где ты можешь сам приготовить обед и обогреться. А вот в многоэтажке — да, там уже нужно думать! Если всё пропадает (свет, отопление — чем ближе к фронту, тем это чаще), люди делают импровизированные плиты из кирпичей, топят дровами, готовят какой-то обед, варят суп...»
В новом году самое главное, чего Амолиньшу, по его словам, хочется — это мир.
«В Украине и во всем мире. Мир в мире — к сожалению, такая редкая вещь... Если не глобально — то хоть бы в Украине».
