«В прошлом году состоялась межправительственная комиссия, в прошлом году мы принимали первого замминистра иностранных дел России, шли консультации...
Но самое главное за прошедший период, за прошлый год — заключение протокола об окончании демаркации латвийско-российской границы»,
— добавил он.
Однако в ближайшее время какого-то изменения в отношениях двух стран ждать не стоит. «В этом году и в Латвии, и в России выборы. Мы знаем, что выборы все же тоже влияют не только на внутреннюю, но и на внешнюю политику... Я думаю, что в этом году мы не увидим никаких прорывов.
Мы видим довольно жесткую риторику, мы видим, что говорят российские депутаты во время всяких теледебатов о том, что когда-то, возможно, российский флаг появится над Ригой, Таллином или Вильнюсом. Вы знаете, что и здесь есть всякие мнения»,
— указал министр.
Как указал министр, по поводу аннексии Крыма латвийская позиция абсолютно четкая: «Она выражена парламентом и правительством. То, что есть
люди, которые живут в российском информационном пространстве — это мы знаем, наша недоработка, я бы сказал, как правительства. Над этим надо работать»,
— подчеркнул Ринкевич.
Позже он, однако, оговорился: «Не правительства. Я думаю, это вопрос, который мы более четко обсуждаем в парламенте, в Совете по электронным СМИ».
Хотя точка зрения «Крым наш» и существует, министр указал: «Большинство парламента и правительства жестко придерживается курса.
И я могу только принять к сведению, что есть еще в Латвии люди, которые, я думаю, одурманены в некотором смысле российской пропагандой».
По его словам, пока отменять санкции в отношении российских артистов Латвия не собирается. «Я хотел бы напомнить, что в июле 2014 года они [санкции] принимались после, я бы сказал, довольно жесткого обострения обстановки на востоке Украины, сбитого малайзийского Боинга.
И некоторые артисты так активно выступали с политическими заявлениями, что «Новая волна» больше не была художественным проектом, она стала политическим проектом. Конечно, санкции, как вы говорите — включение этих людей в списки — это было политическое решение.
И пока я не вижу основных улучшений ситуации на востоке Украины — мы видим, что ситуация там не улучшается. На данном этапе мы будем придерживаться той политики, которая принята в 2014 году»
КОНТЕКСТ
Сергей Магнитский обвинил ряд российских должностных лиц в коррупции в крупном объёме и разбазаривании средств госбюджета. В 2008 году его арестовали и в течение 358 дней держали в следственном изоляторе, где он скончался из-за отсутствия надлежащего медицинского ухода.
Санкции, связанные с делом Магнитского, уже применили США, Канада, Великобритания, Литва и Эстония. По вопросу списка в Сейме разразилась бурная дискуссия.
Ринкевич прокомментировал и тот факт, что Сейм сегодня поддержал призыв к правительству ввести санкции в отношении лиц, причастных к «делу Магнитского».
«Это вопрос чисто политический. Это сигнал воли парламента — и правительство, конечно, ее выполнит. Этот список является действием политическим, чтобы он стал юридическим, должны последовать некоторые шаги со стороны правительства. Как это будет решаться — вопрос к премьер-министру и правительству, поскольку именно премьер организует работу Кабмина», — заявил глава МИД.
Он указал, что министерство вместе с Парламентской комиссией по иностранным делам изучили и аналогичные документы, принятые в других странах, и реакцию России на них.
«Я думаю, что такой она будет и в этом случае — какие-то взаимные списки, взаимное включение в черный список. Я не думаю, что здесь стоит опасаться или бояться.
Но мы как МИД считаем необходимым дать полную картину тех или других обсуждаемых вопросов. Я считаю, что парламент принял довольно хорошее решение, поскольку это подчеркивает, что внешняя политика и вообще политика Латвии — это не только политика торговли, но и политика принципов», — отметил Ринкевич.
Латвийский «список Магнитского» близок к аналогичным документам ЕС и США, хотя некоторые фамилии и отличаются, добавил министр.
«По аналогии с другими странами такие списки, такое число людей, такие принципиальные вопросы должны обсуждаться и, я думаю, решаться парламентом...
Все решения, которые принимались бы по закону о санкциях, могли бы оспариваться в суде. Тогда это вопрос не чисто политический, но и юридический... Но это принципиально политическое решение.
Теперь буду анализировать, как его выполнить, следуя нашим законодательным актам», — подчеркнул он.
