Европол считает, что вслед за ослаблением ограничений может последовать всплеск нелегальной миграции в Европу. Пока страны ЕС договариваются с Киевом о чартерных авиарейсах для сезонных работников, многие украинцы добираются на заработки за границу своим ходом — вопреки карантину и запрету на пассажирские перевозки. Визовые центры в Польше, куда чаще всего едут на заработки украинцы, закрыты, но многие оформили визы еще до пандемии в марте. Польский аграрный сектор с нетерпением ждет работников. Так что можно предположить, что так или иначе даже при закрытых внешних границах украинцы снова окажутся в Европе и будут поднимать ее сельское хозяйство.
Из Латвии же в Европу также ожидается поток отъезжающих: согласно опросам, люди только и ждут, когда снимут ограничения и наладят транспортное пассажирское сообщение, чтобы в очередной раз устремиться на чужбину в поисках лучшей жизни. Например, билеты на первые авиарейсы в Европу через рижский аэропорт уже полностью раскуплены. Уедут в первую очередь те, кто потерял работу при новом кризисе, подчеркивает экономист, эксперт Латвийской конфедерации работодателей Янис Херманис:
«Самая большая группа — это безработные, большое значение будет иметь, сколько людей будет разочаровано, что им не помогли».
Херманис подчеркивает: миграционные потоки особенно обостряются во времена кризисов. По прогнозам экономиста, уедет примерно столько жителей Латвии, сколько и каждый год, тысяч 10-15, но это не будет такой большой отток, как в годы глобального экономического кризиса — 2008-09. И это не будет длительная миграция, так что, скорее всего, через определенное время все восстановится.
«Через несколько месяцев, максимум год-два те, кто может работать, будут здесь востребованы, они будут при работе и доходах», — прогнозирует Янис Херманис.
Демограф и представитель Международной организации по миграции Илмар Межс также считает, что поток мигрантов не будет большим. Он сомневается, что уедут многие, потому что ситуация в Европе и мире идентична латвийской, от кризиса пострадали одни и те же отрасли, поэтому найти работу по своей специализации уехавшим будет практически невозможно — если только не в другой сфере, например на производстве, в торговле:
«Мы должны опасаться, чтобы численность уезжающих наших людей не прибавилась, но мы также должны понять, что те страны, куда наши 10-15 тысяч уезжали в прошлом ежегодно, в них уедет столько же, сколько в прошлом году, или немного побольше. Поскольку и в Западной Европе тоже рабочих мест не стало больше, их стало намного меньше.
Например, многие наши люди работали в сфере обслуживания, особенно в гостиницах, ресторанах — а этот сектор очень сократился и там тоже. Может быть, отрасли IT или строительства еще могут быть в прежнем объеме. Но все-таки каждая тысяча, которая уезжает — это потом болезненно будет отзываться для нашей экономики, когда нам нужно будет получить этих людей обратно».
По словам Межса, те, кто вернулся в Латвию в период пандемии репатриационными рейсами — это не те люди, кто осел в Европе, это были в общей массе те латвийцы, кто находился в Европе на учебе или в какой-то другой краткосрочной поездке.
«Людям кажется, что чуть ли не половина уехавших возвратилась этими репатриационными рейсами, но это совсем не так. Если за последнее десятилетие Латвия потеряла 200, почти 300 тысяч, столько наших людей уехало, в основном в Европу, то из ни возвратилось, может быть, 5000, не более 10000 — значит, мы говорим о 2-3%. И большинство этих вернувшихся людей вообще-то не были теми, кто работал там на постоянной основе», — сказал демограф.
Илмар Межс отметил, что необходимо государству сейчас поддержать своих людей, например, дав возможность переобучиться, освоить другую специальность, чтобы трудовые ресурсы сохранились в Латвии.
