«Конечно, по сравнению с 1990-ми, когда мои одноклассники в Резекне могли просто зайти в продуктовый магазин и проиграть карманные деньги в аппараты, ситуация изменилась. Но вот рижский Агенскалнс. Небольшой район, и тут — два больших игорных зала. А рядом с моим домом в Иманте — три. А во всей Латвии сейчас — 214. Так как так вышло, что не только на словах, но и в законах игорным залам объявлена война, но они не сдаются?» — говорит Дунда.
Чтобы понять, сначала нужно поиграть. Алексей установил планку в 50 евро. Программа-минимум — проиграть половину. Программа-максимум — все. И отправился к аппарату...
Игорные залы и казино — это наследие 1990-х. Сейчас их работу регулирует Закон «Об азартных играх и лотереях». Бизнес не из дешевых — лицензия полного спектра на право им заниматься стоит 427 тысяч евро. Есть лицензии подешевле, но и заниматься можно не всем. Каждый год нужно платить еще и за продление лицензии. Этот бизнес официально ведут 19 предприятий. Крупнейшие: Olybet Latvia, Olympic Casino Latvia, Optibet, Alfor, Klondaika.
В последний доковидный год оборот именно игорных залов превысил 230 миллионов евро. Казино дали еще около двадцати. Статистика за 2020 и 2021 годы нерелевантна, поскольку игорные залы и казино продолжительное время были закрыты из-за ковидных ограничений.
А в некоторых самоуправлениях захотели, чтобы игорные залы из ковидной спячки вообще не вышли.
«Добро пожаловать в Кекаву — всем, кроме казино и игорных залов! Кекавский край мог стать первым в стране, свободным от игорного бизнеса. Такое решение приняла Кекавская дума. Но единственный в крае игорной зал работает. Вот, желтые буквы об этом говорят. Это был первый случай, когда Министерство защиты среды и регионального развития вмешалось и отменило постановление самоуправления. В итоге и зал работает, и осадочек остался».
В министерстве посчитали, что самоуправление, выпустив такой запрет, превысило полномочия, поскольку запрет недостаточно обоснован, а, кроме того, в решении думы не названы территории в крае, где играть все-таки можно. Осадочек оказался все же большим, и Кекавский край оспорил решение министерства в Суде Сатверсме.
А министерство на Кекаве не остановилось. В мае VARAM предъявил претензии Цесису, где в территориальном плане появилась поправка: игорные заведения могут находиться только в 4-5-звездочных гостиницах, где больше 15 номеров. В Цесисе, правда, таких нет.
«Закон не предусматривает права самоуправления определять запрет на всей своей территории — это можно сделать, указав лишь на конкретные места, где игорные залы запрещены»,
— гласит пресс-релиз Минрегионов.
И наконец из-за игорных залов с министерством схлестнулась и латвийская столица. Мечта Рижской думы — игорные залы только в 4-5-звездочных гостиницах. Такое регулирование существует в историческом центре города, а самоуправление хочет распространить его на всю столицу. Такой пункт появился в новом территориальном плане Риги. Тем более что все суды о запрете игорных залов вне гостиниц в историческом центре еще при прежней власти дума выиграла. Думали, пройдет и сейчас. Но в том числе и из-за этого запрета министерство территориальный план зарубило. Скандал получился еще и политическим — мэр Риги Мартиньш Стакис из-за него ушел из партии, в которой состоял вместе с министром защиты среды и регионального развития Артуром Томом Плешем.
«Мы сейчас работаем над иском в Суд Сатверсме. До 22 июня мы должны подать. Работа происходит. Видно, что начали тормозить план за год, пока его приняли. В кулуарах тоже говорилось, что будут проблемы, что надо эластичнее по поводу азартных игр. Так и случилось», — поделился вице-мэр Риги Вилнис Кирсис («Новое Единство»).
Но если отбросить политические игры — в чем суть претензий юридических?
«VARAM считает, что мы должны определить конкретную территорию, где можно, а где нельзя. На Закюсале Лас-Вегас сделать, а в других местах — нет. Но мы считаем, что по критерию 4-5-звездочный отель тоже является территорией, и мы идем в этом направлении»,
— говорит Кирсис.
Министр регионального развития Плешс говорит, что конкретно в Риге были и другие проблемы с планом. А по самоуправлениям в целом ситуация такая:
«Выборы в 14-й Сейм приближаются очень быстро, и это заметно в самых разных аспектах. В том числе, на мой взгляд, и здесь. К сожалению, самоуправления вместо того, чтобы целенаправленно ограничивать организацию азартных игр, делают обратное. Делают этот процесс более долгим. А в результате не достигают цели, которую сами самоуправления и заявляют: что они хотят ограничить азартные игры, потому что этого требует население».
Работу каждой рулетки, каждого аппарата, каждого тотализатора в Латвии регламентирует Закон об азартных играх и лотереях. Он появился в далеком 2006 году. Пять лет работал без изменений. А потом поправки в законе появлялись все чаще и чаще. В какой-то момент даже два раза в год. Поправки в основном в сторону ужесточения. В последний раз закон был поправлен 17 апреля 2021 года. И тогда в нем появилась 10-я часть 42-й статьи. А она следующая:
«У самоуправления есть право выпустить обязывающие правила, которые определяют места и территории, на которых не разрешено организовывать азартные игры».
За поправки в законопроект в целом тогда проголосовали 80 депутатов. Редкое единодушие.
Но вот за конкретную 4-ю поправку проголосовал 61 депутат. И тут никакого единодушия не было. Вся коалиционная фракция «Развития/За!» проголосовала против. Часть премьерского «Нового Единства» воздержалось. А прошла поправка в том числе за счет голосов оппозиционных «Согласия» и Союза «зеленых» и крестьян. Вот такая азартная сложилась коалиция по одной поправке.
Автором ее был депутат Гатис Эглитис («Консервативные»). Позже он стал министром благосостояния.
«Одна из партий коалиции, которая руководила Бюджетной комиссией, делала все, чтобы это предложение не прошло! Поэтому комиссия его не поддержала. Но в Сейме, благодаря оппозиции, которая понимает разрушения от азартных игр, приняли это регулирование.
Это очень хорошая возможность для самоуправлений избавиться от этого огромного лобби! Оно за 30 лет выросло как огромный дракон. Нам надо помочь самоуправлениям избавиться от него. Они в большинстве своем не хотят игорные залы. Но законы в целом написаны так, что у самоуправлений нет инструментов, чтобы от них избавиться. Нет, просто нет»,
— говори Эглитис.
То, что у самоуправлений до поправки фактически были связаны руки с игорными залами, подтверждает директор юридического управления Рижской думы Наталия Булгакова, старые методы не работали. Раньше закрыть конкретный игорный зал можно было, только доказав наносимый им государству и обществу существенный ущерб. Решения оспаривались в суде, и в таком случае возникал вопрос — а что такое существенный ущерб интересам?
«Совершенно правильный вопрос — а что же суд посчитает существенным. Чтобы суд посчитал что-то существенным, самоуправление должно проделать невероятную работу. До сих пор нам это сделать не удалось.
Нам надо производить огромную работу, чтобы закрыть какой-то зал на основании законов, на основании тех критериев, которые оговорены в законе — а в законе они оговорены обобщенно. То, что там оговорено в законе, нам нужно заполнить содержанием, и суд может сказать: нет, нам это содержание не нравится, недостаточно обоснований», — расссказала Булгакова.
Вот именно поэтому поправка 17 апреля 21 года развязала руки самоуправлениям. Хочешь избавиться от игорных залов — принимай территориальные планы.
Сколько в Латвии может насчитываться зависимых от азартных игр людей? Несколько лет назад Министерство здравоохранения заказало обширное исследование о зависимостях, в том числе и от азартных игр. Исследователи подсчитали, что в Латвии тяжелой, средней или легкой формой зависимости от азартных игр могут страдать 6,5% жителей. А это 79 тысяч человек. И это еще не все страдающие, пояснила Айвита Путниня, социоантрополог, соавтор исследования о зависимостях:
«Это ведь не только 6-7%, но и их близкие! Особенно игры в автоматы вообще очень тяжело влияют на общество. Наверное, надо еще, если 3-4 человека в семье, эти 6-7% умножить на 4 — и тогда мы увидим, что очень много жителей Латвии задеты этими проблемами».
Государство целенаправленно с 2006 года ограничивает рекламу и работу игорных залов, вводит для них новые требования. Сейчас индустрия живет по принятому правительством плану на период до 2027 года. В нем вводится запрет, к примеру, на размещение игорных залов на первых этажах жилых домов. Но это впереди.
А почему же так и не заработала уже принятая поправка депутата Эглитиса? Илзе Оша, замгоссекретаря Министерства защиты среды и регионального развития, привела причины:
«Если честно, то эти последние поправки, которые были сделаны в законе о правах что-то сделать. Они, во-первых, не были достаточно обоснованы — не в том плане, что кто-то прав, а кто-то не прав, но когда идет изменение в законе, то пишется аннотация, если министерство дает. А в Сейме, если подается предложение, тоже идет основание. Очень помогло бы, в этом случае и нам тоже, если бы в этой поправке были и все обоснования, как эту поправку правильно понимать, правильно внедрять в жизнь».
Министерство эту поправку понимает так. Города — это «лоскутные одеяла». У каждого клочка земли есть своя функция. Какая-то территория для торговли, какая-то для жилья, какая-то для производств. Самоуправления должны объяснить, почему игорные залы не могут работать на конкретной территории. А вводить запрет везде — нельзя. Потому что территория разная. И если где-то нельзя, то где-то обязательно можно, подчеркивает Оша:
«В Риге тоже есть деградировавшие территории. Территории, в которых нет коммерческой деятельности, может, можно было рассмотреть как потенциальное место. Куда люди могут ездить [играть в азартные игры], а коммерсанты могут вложить средства.
Мы должны помнить, что закон эту коммерческую деятельность не запретил. Она все еще разрешена в стране. Этот баланс нужно соблюдать».
Как это должно работать, показал сосед проблемных Кекавы и Риги — Саласпилс. Там пошли другим путем. Дума Саласпилса разработала локальную планировку для 29% города. Это центр города. Так вот на этих 29% работа игорных залов запрещена. Расположенному там игорному залу и еще трем по соседству через пять лет нужно уехать куда подальше. Причем буквально. Потому что на остальной части Саласпилса работа игорных залов не запрещена. Они смогут работать. И вот это решение Министерство защиты среды и регионального развития уже одобрило.
«Саласпилс распределил — там есть критерии, где очень плотная застройка, где общественный транспорт, где люди перемещаются с работы домой, где люди идут в магазины, где очень много людей, это каждодневный пусть к услугам», — сказала Илзе Оша.
А вот как свою же поправку видит и объясняет экс-депутат, а ныне министр Гатис Эглитис.
«Принцип должен быть очень простым! Хотят самоуправления бизнес такого типа или не хотят. Могут быть самоуправления, которые захотят его — к примеру, в пятизвездочных гостиницах Риги. Пусть туристы едут. Но Тукумс, Добеле, Цесис, Кулдига должны иметь право сказать — нет».
Глава Минблага ратует за то, чтобы самоуправления могли запрещать азартные игры на всей своей административной территории.
Арнис Верземниекс, глава Ассоциации игорного бизнеса, указал на расхождения между регулированием на уровне государства и самоуправлений:
«С одной стороны, государство продает лицензию — она стоит, кстати, больших денег. Оно говорит: вы можете на территории Латвии этот бизнес вести. Затем дает право решать самоуправлениям. Что правильно — пусть решают. Но вопрос — по каким критериям. А
если самоуправления могут решать, что на этой территории азартных игр быть не может — то регулирование на уровне государства бессмысленно. Потому что все самоуправления могут решить, что на их территориях нельзя! Выходит, что государство говорит, что азартные игры в Латвии не запрещены. А самоуправления говорит — запрещены».
По словам Верземниекса, отрасль переживает сейчас нелегкие времена. Ковид ее почти уполовинил. Если в 2019 году в Латвии было почти 9 тысяч игорных аппаратов, то сейчас — чуть больше пяти тысяч. Это в три раза меньше, чем в 2006-м, когда индустрия была на пике.
«Те, что закрылись — закрылись. Разрешения больше нет. Все. Все, это кончилось! Этого больше не будет. Знаю настрой самоуправлений — новые разрешения не дадут. Бизнес стал нерентабельным».
А не дадут самоуправления новые разрешения из-за еще одной поправки 2021 года. Раньше города и края получали 25% налога на лотереи и азартные игры. А теперь — только 5%. Остальное идет в бюджет государства.
«Я, конечно, очень хорошо понимаю самоуправления. А зачем им сохранять этот бизнес, если никакого дохода нет?»
Прогнозов на будущее отрасли Верземниекс не дает.
«Если есть желание эту отрасль уничтожить, то сделайте это каким-то простым способом, а не создавайте такой хаос. Очевидно, что каким-то политикам выгодно, чтобы был какой-то бардак, и не было порядка», — резимюрует глава ассоциации.
С подверженных риску зависимости людьми каждый день работает Элина Брила. Она говорит, что зависимость азартным играм сходна с наркоманией. Но есть ярко выраженное отличие от других зависимостей:
«Зависимость от азартных игр создает очень большой риск суицида».
Паталогическая тяга к азартным играм считается болезнью. У нее даже есть название — лудомания. Как это работает? Для игрока выигрыш — это очень мощный эмоциональный взрыв. Как прыжок с парашютом. Только, чтобы спрыгнуть с парашютом, нужно долго готовиться, ехать в аэроклуб, проходить инструктаж, взлетать, после прыжка складывать парашют... Все это требует времени и усилий. А чтобы выиграть и получить схожий взрыв эмоций, достаточно нажать кнопку аппарата или телефона. Путь к наслаждению очень короткий. И именно такие короткие пути выбирает наш мозг. Каждый раз, когда человек делает ставку, он надеется получить то самое чувство выигрыша. И так с течением времени мозг подавляет все иные эмоции и социальные потребности человека — остается только тяга к игре, рассказала Элина Брила:
«В этот момент пропадает чувство меры. Пропадает чувство времени. Пропадает чувство ценности денег. Это все последствия».
Проблема в том, что бороться с этой зависимостью очень трудно. И борьба обычно начинается, когда человек оказывается на краю — у него проблемы с карьерой, семьей и имуществом.
«В тот момент, когда человек хочет отказаться от зависимого поведения, ему нужно прикладывать огромные усилия, нужно себя тормозить, отказывать себе. Нужно все время отвлекать себя. И это очень трудно! Мне нужно обмануть свой мозг, чтобы он опять стал использовать другой путь».
И да: наличие рядом с домом игорного зала может реально спровоцировать игрока снова сесть к аппарату.
«Если не можешь попасть домой, не видя эти рекламы — у тебя каждый день эти проблемы. Тебе каждый день надо бороться или сидеть с мешком на голове. Как алкоголику поставить бутылку перед носом — вот, держись! А как ты будешь держаться? У человека нет сил, чтобы с этим бороться», — поясняет социоантрополог, ассоциированный профессор Латвийского университета Айвита Путниня.
Один из главных методов борьбы для игромана — регистр самоотказа. Человек может себя в него внести и лишиться доступа к игорным залам и онлайн-казино. Выйти из регистра, даже при большом желании, можно не раньше, чем через год. Просидишь без рулетки «от звонка до звонка» все 12 месяцев.
Всего в регистре самоотказа сейчас находятся 20613 человек. Еще около 10 тысяч его уже покинули. Если верить исследованию Минздрава, еще 30-40 тысяч могли бы в регистр себя на всякий случай занести. Но регистр не отмеряет игры на нелегальных ресурсах, напоминает Элина Брила:
«С этими нелегальными интернет-ресурсами — как с сайтами нелегальных фильмов. Их закрывают, они открываются, их закрывают, они открываются. Большая часть приходит из России. Растут как грибы после дождя».
И когда политики объявляют войну игорным залам — они должны помнить, игроман найдет выход. И он сейчас на поверхности, говорит Айвита Путниня
«Если их загнать в Интернет и на нелегальные игорные ресурсы, тогда эта ситуация выйдет из-под контроля, и мы ничего не сможем сделать. Там никакие регистры, там ничего не работает».
Эффект Интернета как раз показал ковид. В 2019 году онлайн-игры принесли организаторам азартных игр 54 миллиона евро, а в 2021-м, большую часть которого альтернативы Интернету не было — 108. Прирост 100%. Тут еще нужно добавить нелегальные ресурсы, по которым статистики нет. Каждую неделю Инспекция по надзору за лотереями и азартными играми закрывает около 15 таких мест.
...Итогом рейда автора этого сюжета «Личного дела» Алексея Дунды стали проигранные за два часа 10 евро.
«Хотя думал, что проиграю все. Тянет ли поиграть снова? Нет. Понял ли я людей, которые туда ходят? Наверное, да. Люди, у которых жизнь не сказка — очень сильно верят в чудо! А атмосфера роскошного дворца внутри к этому располагает. Должна ли меняться политика в отношении игорных залов? Скорее, да — это станет задачей нового, 14-го Сейма».
