— Идет третья неделя войны в Украине. Как оцениваете боевые действия? В каком состоянии находятся противники?
— Да идет третья неделя. Теперь мы можем реально оценивать подготовленность обеих сторон к конфликту и можно сказать, что Россия планировала проводить эту операцию не так как она проходит на данный момент — это очевидно. Сейчас Россия пытается адаптироваться к той ситуации, которая реально происходит в Украине. Украинские части придерживаются своего первоначального плана, который они разработали на оборону и, где-то лучше, где-то хуже, пока этот план удается претворять в жизнь. Можно сказать, что ситуация на данный момент патовая — ни у одной, ни у другой стороны нет реальных преимуществ. Украина держится за те пункты обороны, которые она инициировала, планируя защиту страны. Россия пытается эти пункты обороны захватить и окружить войска в районе ДНР и ЛНР. Но пока у обеих сторон нет весомых успехов. Вернее, Украина намного лучше претворяет свой оборонительный план, чем у России получается наступательный. Важно, как ситуация будет развиваться в течение этой недели и следующей, и в зависимости от того, какая сторона получит преимущества на поле боя, тогда мы сможем увидеть более быстрое развитие боевой обстановки в стране.
— Есть видео, как российские войска идут колоннами, их обстреливают или бомбят. Еще с чеченской войны было понятно, что в город нельзя идти колоннами. Почему длинными шеренгами идут, почему не происходит по-другому?
— Скорее всего, проблема в тем, как они планировали проводить операцию и какую разведывательную информацию они имели перед тем. Сейчас можно сказать, что они очень сильно просчитались, потому что выдвижение к Харькову и их начальные попытки войти в Харьков скорее всего свидетельствовали, что у них имелась развединформация о том, будем простыми словами говорить, как их танки встретят с цветами и плакатами, а получилось совершенно по-другому.
Почему они так просчитались, я не знаю. Это пусть Путин разбирается со своей разведкой. Но очевидно, что план провалился и, как я уже говорил, они пытаются адаптироваться к ситуации и пытаются ее исправить.
Движение по дорогам и занятие ключевых перекрёстков — это скорее всего тактика, которой Россия придерживается на данный момент. Занимать города — это долго и хлопотно и потом нужно оставлять очень большой гарнизон для того, чтобы реально контролировать город. То же самое происходит и с большими территориями между дорогами — нет смысла их контролировать, потому что у России физически нет столько сил, чтобы она реально это могла осуществить. Поэтому российские войска фокусируются на передвижении по дорогам и захвате ключевых перекрестков и ключевых объектов инфраструктуры и местности. Украинцы, естественно, используют такие передвижения, чтобы организовывать засады в любом возможном месте. Два дня назад мы видели эффектную засаду в Бровары, в пригороде Киева, я думаю, что это не единственное место, таких мест в Украине на данный момент очень много.
— Как вы оцениваете потери и с одной стороны, и с другой?
— Я бы не хотел гадать по этому поводу, но цифры, которые приводят российский генштаб, господин Конашенков (руководитель департамента информации и массовых коммуникаций МО РФ – прим. ред.), он приводит потери только российской армии, он ничего не говорит о потерях донецкого и луганского корпусов. Потому что бои, в которых они участвуют, взламывая оборону украинских войск, очень напряженные. Я думаю, потери, как минимум, такие же как у всей российской армии. Количественно я бы не пытался предугадывать, потому что это очень не благодарное дело.
— Речь идет о сотнях или тысячах?
— Нет, речь идет о тысячах. Это однозначно. И в принципе те потери, которые уже некоторые агентства пытаются озвучивать, в пределах 2 - 4 тысяч — я думаю, реалистичные потери. Что на самом деле является очень сильными потерями. Если мы вспомним, американцы за 10 лет в Ираке потеряли меньше солдат.
— Советский Союз за 10 лет в Афганистане 14 тысяч потерял, а тут за 3 недели… То, что происходит с таким городами, как Мариуполь, как я понимаю, россияне туда просто не хотят заходить, не хотят тратить гарнизоны и ресурсы – это не напоминает события в Сирии, с Алеппо?
— Я думаю, что во всей этой войне Мариуполь в принципе стоит таким особняком, потому что такого штурма, который мы сейчас наблюдаем в Мариуполе, мы не видели нигде. В Харькове эта была, так скажем, более хирургическая операция, где в начале действовали только силы спецназа, и потом начались обстрелы и более механизированные формирования начали входить. Мариуполь, к сожалению, является отдельным случаем, потому что там стоят две непримиримые группировки: там стоят полк «Азов» и бригада морской пехоты, которая обороняет город. И с другой стороны это, я так понимаю, российские войска разрешают штурмовать этот город донецкому корпусу —
это люди, которые, будем честно говорить, друг друга ненавидят, которые 8 лет находились в окопах друг против друга и теперь это месть со стороны Донецка, его населения — мариупольскому населению.
Это очень плохо и к хорошему не приведет, приведет лишь к большим потерям, особенно среди гражданского населения. К сожалению, поскольку позиции и полка «Азов», и морской пехоты, и тех территориальных батальонов, которые находятся в городе, они очень хорошо укреплены, их тяжело будет взломать. При самом положительном раскладе штурм Мариуполя будет продолжаться как минимум неделю. И все что можно предвидеть — артобстрелы и ракетные обстрелы города будут только усиливаться, что, соответственно, приведет к все большим потерям среди гражданских лиц.
— На этой неделе говорили о химоружии. Минобороны РФ, якобы, нашло там химические лаборатории, биологическое оружие и прочих летучих мышей. Западные страны говорят, что Россия таким образом готовит оправдание для предстоящего использования химоружия. Как вы считаете, возможно его использование в Украине?
— Скажу честно, в разговорах разведслужб о химоружии мы имеем уже достаточно плохой опыт с их предвидением. Поэтому я пока воздержусь от комментариев. По поводу применения химоружия с какой бы то ни было стороны, я думаю, что на данный момент это является больше элементом информационной войны, чем реальной возможностью применения химоружия на месте. Потому что, будем говорить конкретно, даже Адольф Гитлер во время Второй мировой войны, несмотря на то что у Германии были огромные запасы химоружия, не рискнул применять его против войск коалиции. То есть руководители на государственном уровне, на высшем военном уровне отлично понимают, что применение химоружия может привести к совершенно непоправимым результатам.
И для России те санкции, которые сейчас на нее наложены, только цветочки по сравнению с тем, если откроется, что они где-то применили химоружие. Поэтому я думаю, что никто на такой шаг не пойдет.
Я не думаю, что химоружие будет использовано. То же самое касается ядерных объектов, я бы сказал, что при проведении боевых действий, военным надо держаться как можно дальше от ядерных электростанций и химических объектов.
— Последний вопрос и самый главный — что с Киевом? Поступает информация, что вокруг рассредоточились российские войска, британцы говорят, что идет подготовка к штурму. Что вы думаете по поводу украинской столицы?
— Все, что происходит вокруг Киева, ситуация очевидна — российские войска и с запада, и с востока, хотят блокировать Киев. Пока это не достигнуто. И пока трасса Киев - Харьков не перерезана и подход с запада тоже не перерезан. Российские войска только контролируют трассу Киев - Житомир, и то не на всех участках, поэтому еще далеко до блокирования. Да, действительно войска перемещаются — это колонна, про которую все рассказывают, 60-километровая — им нужно было две недели, чтобы рассредоточиться.
На данный момент даже со всеми войсками, которые находятся вокруг Киева, у России совершенно недостаточно средств, чтобы штурмовать Киев, я думаю, они будут завершать окружение и начнут осаду.
До тех пор, пока не закончена война на востоке страны и группировка, которая находится в Славянске и Краматорске не уничтожена, я думаю, что Россия даже не будет начинать штурм Киева. И, как я говорил месяц назад, я не понимаю, каким образом Россия будет штурмовать Киев и как они справятся с этой задачей. Даже если это теоретически произойдет, надо понимать, какой огромный негативный эффект это оставит на взаимоотношениях двух народов и я не понимаю, как они будут налаживать добрососедские отношения, даже если мы будем считать, что все негативное, что произошло до сих пор — это еще как-то можно понять. Но если вы будете штурмовать Киев, ракетой попадете в Софийский собор, например, не представляю, как это можно объяснить.
