ТЧК

ТЧК. Интервью с журналистом и историком Максимом Кузахметовым

ТЧК

Война в Украине. Спецэфир

ТЧК. Война в Украине: Буча, Ирпень, Херсон, Мариуполь

Не только в Буче: почерк российских оккупантов похож на всех захваченных территориях

Обратите внимание: материал опубликован 1 год назад

Буча, Ирпень, Херсон, Мариуполь. Названия этих оккупированных украинских городов знают теперь все. Опубликованные в минувшие выходные кадры из Бучи шокируют. Но подобные зверства российские солдаты творили и в других населенных пунктах, рассказали по видеосвязи в передаче Rus.LSM.lv «ТЧК» жители этих городов. 

Константин Селюнин находился в Буче до позавчерашнего дня — как только появилась возможность провезти туда гуманитарные грузы, он с другими волонтерами приехал раздавать нуждающимся продукты и предметы первой необходимости. К тому времени на улицах освобожденного города уже не было трупов замученных мирных жителей — их убрали. А вот по дороге из Киева туда на обочинах все еще встречались лежащие тела:

«Специальные службы теперь собирают погибших, устанавливают их личности, если это возможно, фиксируют преступления против мирных граждан».  

Теперь цветущий в прошлом город-спутник Киева, по его словам, теперь представляет собой пепелище:

«Есть дома, которые уцелели, есть частично разрушенные, но инфраструктура сильно разрушена, на дорогах все еще разбитые автомобили. В том числе видел автомобиль, на котором большими белыми буквами на русском было написано: «ДЕТИ». Он тоже был расстрелян, как и автобусы с такой надписью».

Гуманитарная катастрофа началась в первую же неделю: многоэтажные дома были первыми, где отключили воду и электричество, затем пропал и газ, рассказал Константин. Живущим в частном секторе было немного проще — тем, кому повезло:

«Брат нашел и поставил буржуйку, у них были продукты, так как сами овощи выращивают, какие-то запасы были. У соседей не было воды — кипятили воду, которая в погребе там собиралась, пытались ее обеззараживать, при этом годовалый ребенок у них... Они боялись высунуться даже к соседям за водой, потому что были свидетельства, что расстреливали, если кто-то даже выглянет в окно.

Эвакуировались они 14-го. Колонну, которую российские солдаты обещали пропустить, расстреляли — ранили водителя, кого-то даже убили. Могу назвать это геноцидом! За украинский флаг, символику расстреливали баз разговоров. (..) Людьми этих тварей невозможно назвать. Мне позавчера очевидец рассказал: они брали пленных и со смехом устраивали пари — кто первый с одного удара прикладом выбьет пленному зубы. (..) Отец с сыном-подростком пошел за гуманитарной помощью, действовал там один пункт — отца застрелили, в сына выстрелили тоже, ранили в руку. Потом обоим сделали контрольные выстрелы в головы. Но не учли, что 14-летнему мальчику они только прострелили капюшон, и пуля прошла мимо. И вот он с раненой рукой там остался недвижно лежать! Так удалось остаться в живых».

Максим Меншун — житель Ирпеня. Он уехал оттуда 2 апреля.  

«Там было не менее жарко, чем в Буче, просто информации выходило во внешний мир недостаточно. Были проблемы с провозом гуманитарной помощи — все мосты были подорваны, и единственный проезд в город был под контролем рашистов (по-другому, людьми, этих существ назвать сложно после их чудовищных поступков!).

Такая же ситуация с разрушенной инфраструктурой, как в Буче. По городу полно разбитых танков, техники. Возвращаться в город все еще достаточно опасно, несмотря на проведенное разминирование».

Многие жители Ирпеня остались в городе, боясь уезжать — но они все это время жили в страхе:

«Выходят крайне редко и опасаясь каждого встречного! Даже передвигаясь по городу, собирая людей на эвакуацию — с опаской относятся, они знают об историях, когда какие-то персонажи из российской армии ходили по городу, предлагали эвакуацию, потом собирали людей и вывозили куда-то на территорию России. Теперь они очень недоверчивы — приходится показывать свой паспорт, чтобы убедились, что я пытаюсь им помочь.

Очень сложно было с едой, не было возможности доставить в город продукты. Мы, волонтеры, своими силами как могли пробирались. Волонтеры ходили по строго оговоренному маршруту, от которого им нельзя отклоняться. Не зная местности, это опасно было делать. Мы собирались с местными ребятами, знающими улицы, носили еду — в рюкзаках, в пакетах, в чем могли».

Сам Максим попал под минометный обстрел, был ранен, побывал в плену, откуда удалось спастись. По его словам, можно было засесть в подвале — но тогда горожанам никто бы не помог:

«Ирпень был отрезан от цивилизации! Ни воды, ни газа, ни света. Даже сообщить не могли о себе — связи не было. Приходилось с большим риском для жизни забираться куда-то на десятый этаж, повыше... Чтобы дозвониться куда-то или хотя бы отправить SMS. Снайпер так подстрелил Виталия, жильца нашего комплекса. Его повезли в госпиталь, но тот был на тот момент уже эвакуирован. И даже судьба Виталия нам до сих пор неизвестна, несмотря на поиски — обзвонили все организации. Просто пропал».

Максим Чумак — мариуполец, корреспондент телеканала «Донбасс». Главная катастрофа для города, по его словам — то, что в Мариуполь российские войска не впускают гуманитарные конвои.

«Могу судить только по состоянию на 29 марта, это день, когда я с группой других людей, нас семеро было, выехал из города. Гуманитарные грузы — это усилия отдельных волонтеров, энтузиастов. Возят какие-то продукты из соседнего Мангуша, может быть, из соседнего небольшого поселка Мелекина.

В самом Мариуполе давно нет ничего! Все магазины, даже мелкие, все склады очень давно уничтожены, сожжены, разграблены. У людей остались разве что какие-то свои припасы... Всё очень плохо».

Максим — журналист, он освещал события, когда Украина подверглась нападению:

«В первый день войны был нанесен удар по микрорайону Восточный. Это крайний район города — самой страшной трагедией до этого момента был обстрел этого же района из «Градов» в 2015-м, мы каждый год отмечали эту дату. Но теперь это выглядит мелочью по сравнению с тем, что есть сейчас. В первые два дня эвакуационные поезда были организованы. Уже мощно работала, слышно было во всех районах, артиллерия. Прилетало и по другим районам, и по центру».  

Выбраться из города задача сложная: по словам Максима, не было каких-то гуманитарных коридоров из Мариуполя на территорию независимой Украины.

«Возможно, кто-то, кого это устраивало, мог выехать на территорию России или в Донецк (были разговоры, что людей в Донецк забирали насильно). Хотя, что уж душой кривить, наверняка было много и желающих. Но мы такой вариант не рассматривали, и некоторые обстоятельства не позволяли нам раньше оставить город, а с каждым днем количество возможностей еще уменьшалось. И единственный способ был — или пешком идти, или искать какой-то частный транспорт, искать топливо непонятно где, и стоит оно очень дорого.  Бак заполнить — тысячу долларов называли цену. Договориться, чтобы кто-то вывез на машине — тоже только за такие же деньги примерно. В городе денежного оборота месяц уже нет, это просто нереально».  

Комментируя те ужасы, которые обнаружились в городах Киевской области после отступления российской армии, Максим признался:

«Я боюсь, что в Мариуполе откроется картина совсем невменяемых зверств, дело рук этих недолюдей.  Потому что сам город больше — по неофициальным данным, в Мариуполе насчитывалось полмиллиона жителей. Думаю, тысяч сто, может, меньше еще остается там. То, что там сейчас лежит (груды трупов, во выражению президента Зеленского. — Прим. Rus.LSM.lv),

не успевают в некоторых районах тела людей даже накрыть одеялом. Могилы — есть братские, есть в каждом дворе, в каждом подвале, на каждом углу. Где кресты стоят, где просто холмик. Подсчитать это будет очень трудно.

Знаете, говорят, люди из Бучи или Ирпеня когда-то вернутся — а в Мариуполь просто не знаю, куда возвращаться! Там же всё сожжено просто дотла. Более или менее выжил частный сектор. Огромные воронки, тридцатиметровые, от бомб. Выжившие объекты инфраструктуры (я там ходил по отдаленным районам, там много где передвигаться опасно из-за боевых действий) кое-где можно пересчитать по пальцам одной руки».

Херсон стал первым украинским областным центром (его население — примерно 280 тыс. жителей), который заняли российские войска: они вошли туда еще 1 марта. Ирина Салихова была там в момент вторжения:

«Первые два с половиной дня был просто террор, всех на улицах расстреливали, валялись тела мирных граждан, и никто их не убирал. 3 марта они вошли в горсовет, продиктовали свои условия нашему мэру и установили комендантский час, и с тех пор город как-то более или менее начал оживать. Люди хотя бы стали понимать условия, при которых можно в светлое время суток появляться на улице.

С 24 февраля не было никаких поставок медикаментов в Херсон и Херсонскую область, и сейчас от отсутствия медикаментов умирает намного больше людей, чем от их выстрелов».

По словам Ирины, российские войска в Херсоне меньше стреляли по жилым кварталам, хотя были и кассетные снаряды, и ракеты, попавшие в дома.

«От этого умирало меньше людей. Но к нам не пропускают все эти дни никаких гуманитарных конвоев. Вот сейчас гуманитарку завезли на территории населенных пунктов в Херсонской области, которые удалось освободить, но в сам Херсон и в крымском направлении от него никакая гуманитарка и никакие медикаменты не поступает. Ни  инсулин, ни лекарства для эпилептиков, ни от Паркинсона, ни от астмы. Регулярно приходят сообщения, что люди умирают от отсутствия медикаментов. Это настоящий геноцид. И русская техника стоит везде, нет сообщения даже между селами.

Вчера мне звонила в слезах женщина из Белозерки, это в 20 км — говорит, русские повсюду, они входят в дома, отбирают всё, что им нравится, в селах, где были аптеки, они эти аптеки разграбили, как и магазины, мародеры выносят всё полностью. В селах случилась ситуация, что даже местами нет продуктов! Это нонсенс, юг Украины кормит пол-Европы — и пшеницей, и овощными культурами, которые мы отправляем по всему миру. Так вот сегодня в некоторых населенных пунктах Херсонской области не хватает даже продуктов».

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное