Сразу необходимо оговориться: речь в этой статье не идет о нарушении введенных в отношении РФ и Беларуси санкций. Они соблюдаются, и все, что делают предприятия с решающим влиянием государства — совершенно законно. Как, впрочем, и операции частных фирм, ставшие предметом публичного обсуждения в формате name and shame («назови и застыди»), от которого, судя по опыту стран «старого» Запада, всего несколько шагов до призывов к бойкоту.
Этика кукурузных шариков
«Три процента» — в ноябре называл в интервью LTV «свой» объем импорта из России и Беларуси представитель Aizkraukles saldumi. Компания закупает сырье для латвийского производства: из России везут растительные жиры, из Беларуси — кукурузные шарики. Потому что они дешевле, чем аналоги из других стран. Думали ли их заменить, или это не важно? Не важно, отвечают в компании. Всего в ноябре LTV опросило 68 компаний-импортеров продуктов питания из России и Беларуси — тут и производители, и посредники, и стивидоры, обеспечивающие погрузку в портах. Большая часть говорить про этику отказалась.
Отношение к такому бизнесу в том же сюжете для LTV сформулировали посол Украины в Латвии Анатолий Куцевол и глава благотворительной организации Ziedot.lv Рута Диманта:
любое сотрудничество с агрессором — это поддержка его экономики, следовательно — и поддержка политики.
«Это вопрос этики каждого предприятия — выбирают ли они зарабатывать за счет войны и чужих страданий» — согласился и министр земледелия Арманд Краузе (СЗК), пообещав с такими «зарабатывающими» бизнесменами поговорить. Подобные оценки и призывы не торговать со странами-агрессорами слышны и со стороны латвийского руководства.
На этом фоне «слоном в комнате», которого, кажется, невозможно не заметить, остается подконтрольная министерству сообщений LDZ Cargo (см. домашнюю страницу компании на латышском, английском и русском). Она — крупнейший перевозчик зерна из РФ, но этот слон долгое время был невидимым. При этом, по данным за 2022 год, зерно и продукты его переработки были главным грузом для LDZ Cargo (23% от всех перевозок, следующие позиции — уголь с 21%, нефть и нефтепродукты — 19%, подробнее на стр. 5 годового отчета — .pdf; часть номенклатуры с тех пор попала под санкции).
Лишь 11 декабря министр сообщения Каспар Бришкенс («Прогрессивные»), отвечающий за LDZ, в соцсети «Х» написал: он поддерживает запрет «импорта кровавого зерна», и всегда относился критически к зависимости LDz от российских транзитных грузов. Правда, не от всех, а от тех, что «с низкой добавочной стоимостью».
Этика больших вагонов. В Латвии
LDZ Cargo, занимающаяся грузоперевозками, с начала войны России против Украины зарабатывает не так много, как в 2021 году, но прибыль по-прежнему получается приличная: в прошлом году — 5,1 миллион евро (годовой отчет тут — .pdf), а за 9 месяцев текущего года, — 3,7 миллионов (отчет тут — .pdf ). Более половины всех грузов, по данным за 2022 год (см. стр. 6 годового отчета) — из России и Беларуси. География потоков в 2023 году пока не описана, но, как говорит руководство LDZ Cargo, если конкретный клиент или груз не под санкциями — с ними продолжают работать.
ФАКТ
Данные LDZ Cargo: если считать в тоннах, доля российских и белорусских грузов в импорте (в том числе с последующим реэкспортом через порты) в 2022 году составила соответственно 51,8% и 9,4%. В экспорте — 43,5% и 8,2%.
«Мы часто слышим упреки, что по Латвии едут вагоны с российскими трафарированными надписями. Но политику — что санкционировано, что нет — для нас определяют правительство и министерство сообщений», — говорит Rus.LSM.lv член правления LDZ Cargo Мартиньш Певко. Он подчеркивает, что «обеими руками за свободу Украины». Но перед ним, как руководителем компании, акционер, т.е. государство, поставил конкретную цель: действовать хозяйственно.
Поэтому вопрос об этичности таких перевозок Певко переадресует правительству: «У нас обязанность — обеспечивать транспортировку в рамках законодательства.
А этичность определяют политики, которые создают для нас эти правила игры».
Моральный аспект? Конечно, он всегда и везде есть, соглашается представитель LDZ Cargo: «Так же как голод [при дефиците зерна в мире] и миграция из Африки. Это все связанные вещи».
Певко считает, что на бизнес и этику нужно «смотреть шире». К примеру, перевозку российского зерна оплачивают корпорации в Швейцарии и других странах Западной Европы. Им по 150-200 лет, годовые обороты одной такой — как 15 годовых бюджетов Латвии. «Мы на этом фоне — маленькое звено в глобальной цепочке поставок, например, из России в Африку. Если бы у ЕС и ООН была другая позиция — правила игры для нас были бы другие. Да, мы как государство можем отказаться, но тогда нас заменят другие транспортные каналы», — считает Певко.
Он не помнит, чтобы во время войны правительство хотя бы раз обсуждало с руководством компании отказ от российских или белорусских грузов, которые не подпадают под санкции. За время с начала войны министерство сообщений возглавляли последовательно Талис Линкайтс (Консервативные) и Янис Витенбергс (Нацобъединение), а сейчас — Каспар Бришкенс (Прогрессивные). Но в последнее время, говорит глава госкомпании, началась публичная дискуссия, по результатам которой не исключено, что для LDZ могут наступить перемены.
В соседней Эстонии перемены уже произошли. Там от российских грузов отказались.
Этика больших вагонов. В Эстонии
В декабре 2022 года власти Эстонии ответили на вопрос об этике кардинально — запретили государственной железнодорожной компании Operail перевозить российские и белорусские грузы с 1 января 2023 года (частные эстонские компании по прежнему их перевозят).
Названная правительством причина — именно этическая. Государство, поддерживающее Украину, не должно через государственную же компанию вести бизнес со странами-агрессорами.
В начале того же 2023 года — так совпало — в Эстонии начала свою деятельность латвийская LDZ Cargo. «Вместо Operail грузы в Россию будет перевозить латвийская компания», — сообщили эстонские общественные СМИ. Комментарий LDZ Cargo был уклончивым: мы же санкции не нарушаем.
За 9 месяцев этого года грузопоток эстонской Operail упал на 68%, оборот — на 43% (до 17 млн евро), убытки составили 3,3 миллиона.
Предприятие продало свой подвижной состав: 2365 вагонов, платформ и цистерн.
Руководство Operail изначально не было радо решению политиков: оно, указывали в компании, ставило под угрозу будущее всей железнодорожной инфраструктуры — если пытаться содержать ее за счет оставшихся грузов, придется выставить настолько высокие цены, что перевозка окажется бессмысленной. В декабре уже нынешнего года руководство эстонского предприятия сообщило, что перевозить грузы по обычным дорогам стало дешевле, чем по «железке», и прогнозирует дальнейшее падение показателей бизнеса.
Эстонию приводит в качестве примера и член правления LDZ Cargo Мартиньш Певко — отвечая на вопрос, насколько реально в Латвии полностью отказаться от российских и белорусских грузов. «Национальный перевозчик [Operail], можно сказать, на грани платежеспособности. Он продал вагонный парк. Продает локомотивы. Будет продавать ремонтное депо. Продал дочернее предприятие в Финляндии (также обслуживало грузы из России, — С.П.). Уволены 500 работников, осталось около 200. Объем перевозок сократился тотально. Он минимален», — говорит Певко. И подчеркивает: «Это — иллюстрация». Оценивать, как сильно при такой стратегии упал бы оборот LDZ Cargo с нынешних более чем ста миллионов евро, он не хочет.
Стоит ли Латвии отказаться от перевозки российских и белорусских грузов, как это сделали эстонцы? Какой была бы цена отказа? Намерен ли что-то предпринять министр сообщений Каспар Бришкенс? Пресс-секретарь министра Эдгар Клетниекс 20 декабря пообещал ответить на вопросы Rus.LSM.lv письменно, но к моменту публикации не ответил.
Этика телевизора, Интернета и электричества
Телекоммуникационный оператор Tet на 51% принадлежит государству. В первые же дни войны он прекратил ретрансляцию телеканалов из РФ (в том числе и не санкционных), а также отказался от обслуживания российских лиц в дата-центре, предлагающем в том числе зарубежным бизнес-клиентам удаленное хранение данных. И сообщил об этом публично. «Сейчас неприемлемо сотрудничество с российскими предприятиями, которые ресурсами помогают продолжать войну. Верим, что жители Латвии на стороне справедливости, и поддержат этот шаг, как и другие латвийские предприятия!» — заявляло предприятие в своем аккаунте в соцсети Х в мае прошлого года.
Однако представители Tet становились стеснительными, когда Rus.LSM.lv спрашивал о тех направлениях бизнеса, где сотрудничество с РФ и Беларусью не прекратилось.
Так, за 10 лет до войны, в 2012 году, руководство тогда еще Lattelecom вместе с представителями немецкого Deutsche Telekom и российского MegaFon торжественно открыло совместный проект — магистраль передачи данных, соединявшую РФ, Балтию и Западную Европу (на фото по ссылке — руководство компаний у большой карты, где потоки данных из Риги «перетекают» в Москву).
Участвует ли Tet в этом совместном проекте сегодня? Есть ли у компании другие кабели передачи данных, соединяющие с Россией и Беларусью? «Условия проекта на этом пути передачи данных изменились — там уже не участвует “Мегафон”. Данные в направлении России не передаются, и на этом пути не подключаются российские клиенты», — сообщает пресс-секретарь Марта Янсоне. На конкретные вопросы Rus.LSM.lv в Tet отвечают очень уклончиво — или не отвечают вовсе. Соединения с Россией и Беларусью есть, но развития там — нет. Российского «Мегафона» в проекте больше нет, но какая российская компания участвует вместо него — не говорят. Данные в РФ не идут, а идут ли из РФ — не говорят. Потоки данных существенно сократились, но на сколько, — не говорят.
Обеспечение международных телекоммуникационных каналов, в том числе с Россией и Беларусью, важно в том числе с точки зрения национальной безопасности, и компания на этот счет консультировалась с ответственными инстанциями (с какими — опять не говорят).
Эта часть деятельности — исключение из правил, и компания занимается ею не ради бизнеса, а с целью обеспечения критически важной инфраструктуры,
подчеркивает пресс-секретарь Марта Янсоне. Объемы бизнеса с Россией и Беларусью она не называет.
Яснее ситуация у государственного монополиста-оператора высоковольтных линий электропередач АО Augstsprieguma Tīkls (AST): электричество через границу Латвии с РФ перетекает в обоих направлениях (можно следить онлайн прямо на стартовой странице сайта предприятия). Однако энергия не покупается и не продается — этот запрет установлен законом. Взаимозачет, то есть обмен («сегодня отдали, позже взяли столько же»), при котором денежных расчетов не совершается, разрешен, подчеркивает в переписке с Rus.LSM.lv Лива Егере, глава отдела коммуникаций AST. Такой «бартер» необходим для балансировки и стабильности в сети БРЭЛЛ («Беларусь-Россия-Эстония-Латвия-Литва»), в которую все еще входит наша энергосистема. Отключение от БРЭЛЛ с переключением на Западную Европу запланировано на 2025 год.
Этика слона в посудной лавке
Этичность и допустимость бизнеса с Россией и Беларусью во время войны — зачастую непростой (и почти всегда публично «невыигрышный») вопрос. Иногда даже для Украины. Где, с одной стороны — заявления политиков и государственных должностных лиц о недопустимости «поддержки экономики страны-агрессора» (от самых высокопоставленных в Киеве до послов, в том числе и в Латвии), и в то же время — продолжающийся транзит российского газа через Украину в Европу. Вроде бы всем выгодно, а отказаться сложно: для РФ это теперь (после подрыва «Северных потоков») главный газопровод в ЕС, для Украины — выполнение обязательств перед покупателями в том же ЕС — Австрией, Венгрией и Словакией. И возможность этот же газ покупать обратно у европейцев, по схеме виртуального реверса (когда газ, приобретенный странами ЕС у РФ с транзитом через Украину, перепродается европейской компанией обратно Украине, без участия России. При этом газ, купленный европейцами и впоследствии проданный украинцам, территорию транзитной Украины физически не покидает — потому реверс «виртуальный»). И — да, плата за транзит: около 1,3 миллиарда долларов в год, перечисляемых Газпромом.
В Латвии эмоционально заряженные вопросы об этичности «кровавых денег» адресуют почти исключительно частному бизнесу, и почти никогда — госкомпаниям, политику развития которых утверждает государство, как акционер.
Отчасти это можно объяснить техническими причинами: когда в августе по требованию тогдашнего министра экономики Илзе Индриксоне (Нацобъединение) ЦСУ впервые опубликовал списки экспортеров в Россию и Беларусь — это были данные по экспорту товаров. Данные по экспорт услуг, в том числе транспортных и телекоммуникационных (в которых обширно представлен госкапитал) — министр публиковать не требовала.
Многие из эти услуг госпредприятия продолжают оказывать, потому что это признанная необходимость (почта, энергетика, мобильная связь, телекоммуникации). Другие — потому что принципы и этика будут стоить дорого (грузоперевозки). Но странно, когда тот же министр земледелия публично ломает голову, задаваясь вопросом: этично ли ввозить в Европу российское зерно? И как предотвратить ситуацию, когда оно — в латвийских портах?
И правда: кто же его туда привез, в таких больших вагонах?
