- Последние данные о закупочных ценах в марте показывают позитивную тенденцию. Конечно, рано радоваться – эта цена ещё не превысила себестоимость производства молока, но всё к этому идёт. Но было бы поспешно делать вывод, что месячное падение цен стало глобальным кризисом. Последние тенденции хорошие, они позволяют надеяться, что это было временное снижение, а не проблема на долгое время. Эпицентром падения цен стала Литва и её переработчики, которые временно приостановили закупки молока за границей. Логично, это вызвало цепную реакцию. И первыми пострадавшими стали наши молочники, которые отправляли продукцию в Литву. У нас производится две с половиной тысячи тонн молока в день, из них тысяча вывозится к соседям. Это – 44%. Поэтому любые проблемы у соседей вызывают сложности у нас.
- Тем не менее, фермеры не столь оптимистичны. До сих пор с их стороны звучат предупреждения о возможном закрытии ферм и сокращении поголовья скота.
- Месяц-полтора не позволяют сделать объективный анализ. Худший сценарий будет возможен, если кризис с ценами продолжится три, четыре, пять и больше месяцев подряд. Тогда, да, можно будет говорить о глубоком кризисе…
- … то есть вы сейчас просто смотрите на то, что происходит. И только потом можно надеяться на какие-то конкретные меры со стороны государства?
- Мы уже пересмотрели алгоритм поддержки фермеров. Это - 10 миллионов евро. И на эти субсидии они смогут претендовать сразу после принятия бюджета.
Если кризис затянется, у нас есть возможности внутреннего перераспределения. Речь о 59 миллионах, которые предназначены для всего села, не только молочников. Но я бы назвал их фондом солидарности.
Если станет ещё хуже, будем смотреть на средства для непредвиденных расходов в общем бюджете.
Но я надеюсь, что рано или поздно закупочные цены стабилизируются и производство молочных продуктов перестанет приносить убытки.
- Долгосрочные договоры. Как с этим?
- После двух последних ценовых кризисов Европейская комиссия позволила государствам самим регулировать ситуацию, позволяя заключать долгосрочные договоры между фермерами и переработчиками молока. И это – к чему мы идём несмотря на нынешние и возможные кризисы.
Суть этой модели – закупочные цены не должны упасть ниже себестоимости, но и не должны улететь в космос, сделав невыгодной переработку молочной продукции. Сегодня я обсуждаю этот вопрос в Литве с литовским министром сельского хозяйства. Потом – с эстонцами. Важно, чтобы эти договоры во всех странах Балтии были похожими. Кстати, в половине стран ЕС такие долгосрочные договоры уже существуют. Так что это не изобретение велосипеда.
- Цены на молоко в магазинах по-прежнему остаются очень высокими, не смотря на снижение закупочных. Это то, что видит покупатель. Вы – тоже?
- Я тоже это замечаю. Но я вижу и другую проблему. Мы производим в три раза больше молока, чем можем употребить. Но в то же самое время латвийские молочные продукты не доминируют на наших прилавках.
Во-первых, к сожалению, это говорит о нашей очень неконкурентоспособной переработке. Если у соседей в Литве пять крупных предприятий, то у нас, около 30-ти средних, если не маленьких молочных заводов. Поэтому если литовцы считают весь балтийский рынок своим, мы топчемся на месте.
Во-вторых, если мы хотим больше продуктов по приемлемым ценам на прилавках латвийских магазинов, нам следует утвердить такое же регулирование, как в Германии, Польше, Швейцарии и других странах Европы – ограничив время работы крупных супермаркетов. Чтобы они по воскресеньям были закрыты. Возможно, и по субботам у супермаркетов был бы укороченный день работы.
- … но непонятно, как именно это может отразится на ценах. И, тем более, привести к их снижению?
- … самым прямым образом. Сейчас на нашем рынке доминируют две крупные торговые сети – Маxima и Rimi, к которым активно добавляется ещё одна - Lidl. На таком маленьком рынке, как Латвии, им даже не надо сговариваться. Они просто доминируют здесь. И там, где открывается супермаркет, закрываются пять маленьких магазинов.
С введением ограничений на время работы крупных торговых центров, автоматически появляются небольшие торговцы. Конечно, в таком маленьком магазинчике молоко не будет стоить дешевле. Но после того, как рядом с супермаркетами станут появляться малыши-конкуренты, крупные торговцы, чтобы сохранить своих клиентов, будут вынуждены снизить цены на те же молочные продукты и держать их на более низком уровне. Ниже, чем у конкурентов.
- Но можно решать вопрос низких цен за счёт снижения НДС. Мы видели, насколько это было эффективно в случае с овощами. Этот вопрос – в повестке дня?
- Пока этот вопрос не в активной повестке дня правительства. Я повторю, что говорил до сих пор – я вижу временное снижение НДС – как механизм в условиях кризиса. Но не как долгосрочное решение. Тем более, что сейчас, после принятия бюджета, правительство начинает большую дискуссию о налоговой политике в Латвии в целом. И, как я вижу, главная проблема – не в размере налога на добавленную стоимость, а в том, во сколько тем же молочникам обходится их рабочая сила. В этом плане мы находимся в самой плохой ситуации среди стран Балтии.
- А как насчёт регулирования наценок? Например, на продукты первой необходимости?
- Регулировать наценки за счёт законов абсолютно не реально. И не рационально. Ещё раз скажу – нужно всем дать равные условия. И если мы придём к регулированию того же времени работы крупных торговых центов, это автоматически приведёт к диверсификации рынка. И снижению тех же торговых наценок на продукты. Мне говорят – это невозможно! Но мы же ограничили время продажи алкоголя.
