Янис Стрейч: «Я чувствовал — не будем снимать. Вот, кушайте теперь на здоровье!»

Обратите внимание: материал опубликован 7 лет назад

Замечательный латышский кинорежиссер, всенародный любимец Янис Стрейч после фильма «Наследство Рудольфа», вышедшего в 2010-м, уже не снимает. О своих планах рассказывать не соглашается: «Мне скоро 80, и вы меня спрашиваете о планах?! Бог не любит таких оптимистов, таких самоуверенных людей». С Rus.lsm.lv захотел говорить лишь о самом, на его взгляд, главном.

ПЕРСОНА

Янис Стрейч
Родился 26 сентября 1936 года. Режиссер, сценарист, актер, художник, публицист, общественный деятель.

Почетный член Латвийской академии наук. Был председателем правления СК Латвии и председателем Рижского Латышского общества, председателем культурных обществ Латгалии. Кавалер ордена Трех звезд (1998).

Родился в Анспоки Прейльской волости. Вскоре родители в поисках заработка переехали в Ригу, затем семья перебралась в Сабиле (Курземе) — и вернулась в Латгалию.

В 1955 году Янис Стрейч окончил Резекненское педагогическое училище. Служил в Советской армии — в Воронежской области. В 1963 г. закончил режиссерское отделение Латвийской Государственной консерватории.

В 1964 г. режиссер Александр Лейманис пригласил Стрейча своим ассистентом на съемки фильма «Армия трясогузки», в 1965 г. — вторым режиссером фильма «Тобаго меняет курс». В 1967 г. выходит семейная комедия «Часы Капитана Энрико», снятая Стрейчем совместно с Эриком Лацисом. Первый самостоятельный фильм — «Стреляй вместо меня!» (1970). Режиссер сыграл в нескольких своих фильмах, среди ролей — Автор в знаменитом «Театре» (1978). Всего фильмография лауреата многих международных кинофестивалей Яниса Стрейча включает 22 игровые ленты.

— Так что для вас, Янис, сегодня самое главное, что особенно волнует?

— Переизбыток ненависти. И огромное несоответствие между техническими возможностями человека и его разумом. Мне жаль нынешнюю молодежь. Я ее очень люблю и понимаю, но им, бедным, очень тяжело, они же не знают, куда идти! Я в свое время знал, кругом было мрачно, а я свет видел впереди — в просвещении, в образовании. Сейчас, когда на пути столько огней, столько соблазнов, они не знают, куда идти. Яркая реклама их ослепляет, им трудно разглядеть свою путеводную звезду. Им

непонятно, где получить настоящую информацию, когда каждый себя хвалит, каждый — гениален. Тут выдающийся композитор, тут выдающаяся картина, тут нечто такое небывалое… А посмотришь — дерьмо?!

Раньше было чудом увидеть кино, и смотрели, не отрываясь. Теперь можешь смотреть что угодно, с утра и до вечера. Откуда возьмется гений, если ребенок кушает кашу и одновременно уставился в компьютер или мобильник? Он уже не станет ни читать, ни писать. Просто создается поколение новых рабов послушных. Биороботов, которые не смогут больше ничего придумать и создать. Все эти процессы, что называется, от лукавого. Они наступают, они уже внутри.

ГОД СТРЕЙЧА

С 20 марта по 1 мая в рижской церкви Св. Петра проходила 2-я выставка пейзажей латвийских художников на приз художника Язепа Пигозниса, родившегося в Латгалии. В мае выставка, сделав остановку в Екабпилсе, отправилась в Прейли. Почетный гражданин Прейли Янис Стрейч, также предоставивший свои пейзажи, получил Приз симпатий столичного самоуправления.

 

Юбилей знаменитого земляка в Прейли отпразднуют в ноябре. В октябре 80-летие Яниса Стрейча отметят большим концертом в Резекне, в зале GORS. Режиссер мероприятия — дочь юбиляра, актриса Каунасского музыкального театра Виктория Стрейча.

 

В Риге в апреле в кинотеатре Splendid Palace прошли мастер-классы режиссера.

 

В сентябре в столичной церкви Св. Петра откроется художественная выставка «Янис Стрейч и друзья». В здании Рижской думы расположится передвижная выставка «Киногод Яниса Стрейча: фильмы, люди, эпоха». Позже ее увидят в Латгалии.

 

Чествование юбиляра пройдет и в дни Национального кинофестиваля «Большой Кристап». К осени будут оцифрованы фильмы «Мой друг — человек несерьезный» и «Чужие страсти».

 

В октябре Рижский международный кинофестиваль приглашает на международную конференцию о творчестве Яниса Стрейча.

 

Большим концертом с участием всех коллективов Дома РЛО отметит юбилей своего бывшего председателя отметит Рижское латышское общество, поздравит своего почетного члена и Латвийская академия наук.

Вспоминается мне картинка. Недавно иду по городу, вижу, гусеница бодро ползет по тротуару к дороге, полная надежд на будущее, а по дороге уже мчится машина… Вокруг нас тоже идут некие процессы, а мы, как та самая гусеница, об этом не знаем.

Но я верю, что все равно неизбежен естественный отбор. Конечно,

не могут все физики-математики быть Эйнштейнами, все скрипачи — Паганини. Только вот если все одинаковые, больше ни один Паганини не появится.

Обязательно будут творческие натуры, которым не интересно только потреблять готовое, а надо делать что-то самим. И все повторится — только на другом уровне развития.

— В одном из недавних интервью вы утверждаете, что европейская цивилизация полным ходом катится к закату, что «Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила»?

— Разлила. Происходит деградация, и остановить ее невозможно, это естественный процесс, который почти век назад в своей работе «Закат Европы» обрисовал немецкий философ Освальд Шпенглер.

Люди забывают самое важное. Если на первом месте ориентация на материальные ценности, цивилизация гибнет и взамен должно придти что-то новое. Десять библейских заповедей — не выдумка Бога и Церкви, но закон выживания человечества. Шпенглер видел первую и высшую, плодоносную стадию цивилизации в развитии культуры, в создании и укреплении жизненных устоев. Но

венчает эту стадию цивилизация, которая несет деградацию в себе, поскольку утрачивается норма вещей и явлений. А ведь норма — мера всего. Разве это нормально, что сегодня одному проценту населения принадлежит 99 процентов мирового богатства?

Да, этот один процент — люди ловкие и умные, только они не способны взглянуть на себя и свою жизнь «с небесных высот». Европейская цивилизация из своего сознания выкинула понятие «смерть», люди живут в убеждении, что она их не коснется. Когда-то выдающийся врач, педагог и психолог Рудольф Круминьш сказал, что только смерть и придает жизни смысл. Зрелость приходит с осознанием собственной смертности, а мудрость — когда поймешь, что эта жизнь хороша. И к деградации ведет не благополучие, но безделье и распущенность, порожденные непропорциональным обилием Как известно, так погиб Древний Рим.

— Но история нас не учит?

— Она учит лишь тому, что никто никогда у нее ничему не учится. Хотя вся жизнь — это единое природное целое, образующее биосферу и имеющее свое информационное поле, с которым мы связаны. Не зря ценные идеи нередко возникают у нескольких людей одновременно. Вернадский говорил о ноосфере, где с биосферой сливается наш разум и идут процессы, влияющую на нашу земную жизнь. А Артур Мауриньш пишет, что

если какая-то цивилизация в своем развитии слишком убежала вперед, то некая сила возвращает ее назад, ради поддержания общего баланса на планете.

– Что и происходит сегодня с Европой?

– Туда хлынули потоки беженцев, таким образом, туда входят Африка и Азия, как в свое время европейцы вторглись в Америку, разрушая совершенно иную цивилизацию. А ведь мы тоже почти ничего не знаем о странах Азии и Африки, в школе нам не дают знаний об их истории и культуре. Но

перед тем, как пригласить незнакомца в свой дом, необходимо хоть что-то о нем узнать, чтобы не получить троянского коня. Гуманизм не должен быть слепым.

Тем более, когда живешь в «общей комнате» вместе с другой цивилизацией. А это вовсе не дикари, это другая Вселенная, центр которой — Аллах. И если европейцы размахивают лозунгом «Бог умер!», то мусульмане понимают, что имеется в виду также и их Бог, и никак не могут с этим согласиться.

— Правда, порою кажется, что это деградация и «закат Европы» — не просто и не только закон природы, что некие вполне реальные силы все это намеренно организуют — для чего-то. Для чего?!

— Сионисты, «вольные каменщики» и прочее? Испокон веков об этом кричат любители теории заговора.

Я не сторонник теории заговоров. Нет, все естественно, но действительно, иногда создаются такие механизмы, что диву даешься!

Скажем, как в советском строе, в его хозяйстве было все переплетено! И посмотрите, что произошло, когда этот крепко систематизированный механизм (или организм) рухнул! Умом это было сделано или подсознанием? Многое делает наше подсознание, когда люди действуют уже по велению не собственного разума, а я бы сказал — сверхразума.

Тут работает то самое информационное поле, которое охватывает все, и мы к этому полю подключаемся. Потому что есть процессы, которые идут помимо нас. Выше нас есть духовная жизнь, для которой мы только даем материал, добавляя его в это информационное поле. А мы пытаемся все мерить своим разумом.

Философ Алексей Лосев сказал лет 30 назад, что на вопрос, есть ли Бог, он может ответить другим вопросом. Есть ли что-то вне меня, на что я не могу влиять и от чего завишу полностью? Так что это?!. Вот и все. Если человек этого не понимает, если думает, что он пуп земли, что умнее нет — это гордыня. А

гордыня не думает. И человек делает все так, будто он бессмертен…

— О вашем творчестве. Недавно вы признались, что у вас много замыслов и даже сценариев?..

— Но зачем говорить о том, что не можешь осуществить? Вот, скажем, я, например, заявлю, что сейчас буду строить дачу, с острой крышей, в… Калифорнии. Есть замечательная басня Эзопа и Крылова «Лиса и виноград», ее мораль заключается в том, что если тебя какое-то явление, какая-то вещь беспокоит, измени мнение об этой вещи — и беспокойство исчезнет. Лиса пыталась-пыталась достать виноград, потом решила — да ну, он зеленый, плюнула и ушла. Вот так надо и в жизни. Это мудрость.

Дивную свою дебютную картину «Я здесь», ставшую призером последнего Берлинского фестиваля, наш молодой режиссер Ренар Вимба снимал шесть лет. Я и сам «Наследство Рудольфа» несколько лет снимал, так как приходилось делать паузы из-за нехватки денег. Теперь

мне скоро 80 и вы меня спрашиваете о планах?! Бог не любит таких оптимистов, таких самоуверенных людей.

— Но некоторые признанные мастера над своими фильмами и десять лет работали, и больше?

— Ну и зачем!? Как это можно — жизнь-то идет, жизнь течет — утекает... Как можно остановить свою жизнь, вычеркнуть из нее эти десять лет?! Стоит ли того? И когда такой фильм выходит, оказывается, что все это видено уже не раз, все неестественно, лживо. Это же какой-то обман и самообман. Нет у меня этой болезни, слава Богу.

— Да, за десять-то лет можно растерять первоначальный заряд, творческую энергию?

— Именно! Ты теряешь этот заряд, тоскливо и скучно становится и уже начинаешь работать, как машина, как бы попадаешь в рабство: раз начал, раз кому-то там обещал (и тебе дали деньги на это!) — надо, закончить… И просто выбрасываешь свою жизнь зря. Ну, можно, конечно, делать что-то параллельно, но тогда вообще становишься халтурщиком.

Когда-то мы боролись за место под солнцем, за рынки, и это было интересно. И

наши картины хорошо смотрелись, особенно фильмы Алоиза Бренча, великого мастера детектива, из лучших на всем советском пространстве. Это классик, и действительно мощный режиссер. Смотрели миллионы. И я представитель этого классического периода. Потом пришла другая режиссура,

и сейчас наши картины — уже другая история. Даже не знаю, как это назвать…

— В одном интервью вы заметили, что у нас есть талантливые молодые режиссеры, только вот денег хватает, по сути, чтобы снять любительское кино, но не профессиональное?

— Талантливые есть! Только я приведу вам пример из другой области. Ну, разве наши охотничьи колбаски хуже тех, которые к нам приходят, из любой страны, не только Евросоюза?! Так и в кино! И не будут они принимать у себя наши колбаски, для этого надо, чтобы мы их производили сотнями тонн. Тогда товар выйдет на их рынок.

Возможно, некоторое время назад мы и могли бы войти в этот рынок и с такими малыми партиями, — а теперь наши колбаски не допустят туда те, кто его уже занял. Так и в кино. Делай как и что хочешь, но пока ты не в их шайке, не в их торговой организации, ничего не получится!

Это давно надо было нам понять, но не понимаем. Когда-то норвежцы хотели перенять Рижскую киностудию и работать здесь, так мои коллеги, за исключением Рихарда Пикса,

меня не поддержали, — мол, предатель, мы сами тут будем снимать! А я чувствовал — не будем снимать. Вот, кушайте теперь на здоровье!

Или еще пример. Наши архитекторы и строители делают каркасные «шведские домики» отличного качества, лучше, чем сами шведы. Но когда привозят свою замечательную продукцию туда, она никогда не занимает первое место. Наконец наши поняли: сделанные в Риге «шведские домики» не могут быть лучше чем, так сказать, оригинал, — по определению. И просто надо свою продукцию называть как-то иначе. Потому что у нас все есть. Талант есть, умение работать экономно, дешево, находчиво (как у всех, кто прошел советскую школу бедности и нехватки всего). А какой у нас порою делают театр просто из ничего! Вот и

надо бы к этой своей хитрости и находчивости подключить крупную иностранную фирму.

— С нынешним киноруководством вы эту возможность обсуждали?

— Конечно. Но этим должны заниматься те, кто делает картины, местные продюсеры. Нужно режиссерам и сценаристам объединиться вокруг какого-нибудь мощного продюсера, подготовить, как минимум, десять кинопроектов и предложить эту программу какой-нибудь большой иностранной кинокомпании. Нужна и программа, рекламирующая творчество латвийских кинематографистов. И требуется ясное понимание всех участников нынешнего нашего кинопроцесса, что только так можно выбиться на европейский, на мировой кинорынок.

А у нас сегодня великое множество мелких студий — и каждый сам за себя.

— Но, говорят, это индивидуалистское начало очень сильно в природе латышей?

— Это у всех есть.

— По поводу русских чаще упоминают такое качество, как соборность

— Какая соборность?! Русский прекрасен на самом деле как единоличник! Посмотрите, какие он чудеса делает, когда один! А когда все вместе, вроде можно ничего и не делать.

Снять с себя ответственность.

Посмотрите, какие они хозяева были, какие изобретатели! Возьмем Латгалию, где много староверов. Мы жили рядом, католики и староверы, но не дай Бог, если «Монтекки и Капулетти» решили пожениться! Вся родня восстанет — как можно?! А друг другу помогали. Были какие-то дела, которые латыши вели — и которые староверы. Например, постное масло — их производство. Наши староверы-плотники ходили по всей Латвии, срубы ставили. И хозяйства у староверов были очень крепкие.

— Староверы — вообще люди особые.

— Да!

Все были богатые. Какие дома, какие постройки!.. Вот он, русский человек, а старовер — именно чистый русский. И насчет того, что все русские — пьющие, тоже придумано.

Есть, конечно, мужчины грешные, как у всех. Но возьмите знаменитого русского заводчика Демидова (тоже, кстати, старовер) — власти даже возмущались: как это, там у него не пьют, это же урон государственной казне! Вот, пожалуйста — русские. Нет, только дай человеку, дай работать, как он может!

— В советские времена вас знали все, хотя бы по вашему «Театру» с Вией Артмане, который вообще был, да и остается, культовым фильмом. Вы часто наезжали в Россию, встречались со зрителями, работали в фестивальных жюри, в том числе, как их председатель. А как вас там принимают уже в новом веке, не сталкивались с каким-то неприятием?

— Нигде. И намека не было!

Все хотят общаться, хотят дружить. А что, в Латвии люди желают враждовать? Этого хотят те, кто стремится сделать себе политическую карьеру. Всё!

Конечно, в семье…Уродов полно, как и во всяком другом народе.

— Российская и русская пресса Латвии сегодня — это «пропаганда»?

— А я не читаю, не знаю.

— Возможны ли вообще СМИ — без «пропаганды»?

— Я не смотрю, не слушаю. Зачем мне это смотреть, портить себе кровь? Портить себе здоровье?

Не видел, например, фильм BBC о, якобы, вторжении России в Латгалию. Потому что это глупость ужасная! Это нужно им, чтобы Англия проголосовала за выход из Евросоюза.

Мол, а то вот что с вами будет, в какой окажетесь втянуты ужас, если останетесь в Евросоюзе, какая угрожает война... Это банальнейший театр. Но с какой стороны появилась такая идея, не знаю.

— Что скажете о новых веяниях в законах?

— Не знаю. Хуже ничего нет, нежели вмешиваться в дела, которые нас не касаются. Но,

ей-Богу, я не вижу никакой угрозы государству. Работаю и работаю, мне никто не мешает.

Кто мне может помешать работать? Что мне это читать, забивать голову тем, что мне не нужно и меня не касается? Живи, делай дело — со спокойной совестью. Всё! Надо заниматься собой, своей семьей, своей землей. «Работать надо, господа». Когда нечего делать, начинают следить за тем, как сделал кто-то. Чем занимаются эти бесчисленные комиссии, из-за которых предприниматели не могут развивать свое дело, — столько бумаг, сколько инстанций надо пройти... Вот то, что мешает развитию государства, мешает стать людям состоятельными, жить в достатке — то меня интересует. То, что относится к делу, к производству, а не к болтовне.

Когда-то, работая над очередным фильмом, я всегда испытывал некое чувство вины и неловкости за то, что я вроде какой-то неправильный. Потому что всяческие «худсоветы» и прочие контролирующие инстанции обязательно требовали что-то исправить, «сократить и дополнить». Я шучу, что постоянно собирались меня «обсудить», от слова «суд». Редактура, конечно, нужна, но была страшная перестраховка: как бы чего не вышло… Сегодня, когда я работаю в какой-нибудь отборочной комиссии, даже с молодыми коллегами,

чувствуется некая общая озабоченность, чтобы не дай Бог, не получилось не так и не то. Да лучше вы дайте больше, чтобы у нас было и то, и то, и то!!! И вообще, свобода слова — это свобода молчать и делать то, что считаешь правильным и необходимым.

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное