— Катрина, только что вы провели Enkurfest, собравший на протяжении дня несколько сотен зрителей. При каких обстоятельствах родился этот фестиваль?
— Мы его устроили в сотрудничестве с пивоварней Ziemeļu Enkurs на улице Матиса. У них есть барчик с террасой, все красиво. А идея родилась очень спонтанно — как всегда в последнее время, потому что постоянно неизвестно, что ждет впереди.
Это место находится прямо по-соседству с нашим офисом и вот однажды мы с нашим менеджером Агнессе Тауриней пошли туда на обед. Потом Агнесе пошла туда без меня и, слово за слово, начала говорить с барменом. Оказалось, что это сам владелец и есть, который из-за пандемии этого вируса был вынужден всех уволить на какое-то время и потому сам встал за бар и за кассу. Он сказал, что у него была идея проводить музыкальный фестиваль и так все и получилось. Хотя в самом начале идея не была такой масштабной, но потом все разрослось и в конце концов произошло вот такое большое мероприятие на протяжении всего дня, с часу дня до одиннадцати вечера.
Enkurfest открыла группа космической музыки Galaxy Bosons, после этого последовал инструментальный рок трио Doni Tondo, рок-камерный оркестр Sonntags Legion, выступила я и легендарная панк-рок группа PND. В заключение фестиваля состоялся «Загадочный акт», в котором все вместе спелись группа Mazais Princis, Жорж Сиксна, я и хор фестиваля Enkurfest. Да, и весь день о горячей атмосфере заботился великолепный диджей Том Гревиньш. Уже объявлено, что второй Enkurfests состоится 10 июля 2021 года.
— Народ соскучился по таким мероприятиям?
— Да, поэтому народу было много, особенно к вечеру, разумеется. В основном это были поклонники альтернативной и рок-музыки, но были и семьи с детьми.
— Расскажите, как вы пережили эту пандемию, когда все проекты пришлось отменить...
— Честно говоря, это было ужасно. Все было очень плохо и болезненно, потому что так совпало, что как раз в это время (март-май) у нас с Андреем (Андрей Осокин, известный латвийский пианист — спутник жизни Катрины. — Прим. автора) было очень много всего. Я бы даже сказала, что экстремально много — там был и тур в Израиль, и у меня должна была быть новая программа с нашим выдающимся композитором Имантом Калниньшем. Все или отменилось или перенеслось — сперва непонятно на когда, теперь более-менее ясно.
Начиналось все достаточно драматично... Первые две недели мы, наверное, как и многие много работающие музыканты, были немного в опьяненном внезапном состоянии ничегонеделанья. Два раза поехали в лес погулять. Выспались.
— А испуг был перед неведомой ситуацией?
— Конечно. Но потом мы поняли, что надо быстро что-то делать. Мы втроем — я, Андрей и Агнесе — стали регулярно встречаться на такие «мозговые штурмы» и придумывать разные идеи, как, несмотря на обстоятельства, все-таки продолжать «движуху». Часть из них уже реализовалась. В общем, к тому моменту, когда объявили, что можно собираться до 25 человек, мы уже были готовы.
Первые три концерта в один день (протяженностью около часа) у нас с Андреем были в Hanzas perons, а после этого сразу было несколько концертов первого мини-фестиваля Андрея Осокина в салоне Yamaha на Бривибас. И потом понеслось!
— Интересно, какие ощущения у вас, у артистов, были, когда перед вами всего двадцать зрителей, да еще и при таких экстраординарных обстоятельствах?
— Это было очень сюрреалистично! И вместе с тем приятно — после длительного перерыва встреча с пусть и таким небольшим, но кругом слушателей. А прочувствовали особенно атмосферу камерную во время фестиваля Андрея Осокина, когда там было несколько концертов — с Андреем, вместе с режиссером Владиславом Наставшевым, с набирающем обороты не только в Латвии, но и за рубежом певцом Крисом Ноа. Мы там на Бривибас почти две недели чуть ли не жили — организация, репетиции, концерты.
Но самое интересное, что после всего этого у меня был концерт в далеком Лигатне, в Hotel Zeit. Там создали очень интересный, классный зал. Раньше там была фабрика рабочих касок, и фабричная обстановка осталась, но приведена в порядок. И это пространство именно во время ограничений стало очень популярным и среди больших артистов поп-музыки Латвии. Все стали ездить туда с акустическими программами, потому что больше-то и некуда. И вот как раз во время этого моего концерта уже были еще большие послабления — у меня было уже целых 70 слушателей! Для меня это было уже просто «вау!»
— Директор Латвийского Национального художественного музея мне рассказала, что после открытия музея среди первых посетителей была женщина, пришедшая с цветами и... расплакавшаяся...
— Я охотно в это верю и отлично понимаю ситуацию. Потому что за эти месяцы вынужденного заточения у многих появилась особая тяга к искусству. И мои зрители были, как правило, в достаточно эмоциональном состоянии, особенно во время маленьких концертов на двадцать человек. Так близко к зрителям мы еще ни разу не были. И теперь все говорят, давайте вперед, делайте такие концерты, всем ведь нравится! Такой супер-интим!
— Можно сказать, что время родило новый жанр?
— Конечно, новый и очень интересный жанр, хотя с точки зрения бизнеса, как вы понимаете, достаточно сложный…
— Поздравляю вас с днем рождения!
— Спасибо. И в свой день рождения 17 июля, в пятницу, всех приглашаю на свой концерт в квартал улицы Таллинас, в пространство Tu jau zini kur. Мне очень не нравится праздновать дни рождения, и чтобы как-то полегче и побыстрее этот день прошел, я придумала, что надо сыграть концерт. Всех очень жду — можно и с цветами, даже с кактусами. Искренне рада буду всех видеть!
Я представлю действительно интересную программу, будет много нового. Я исполню песни Иманта Калниньша, будут и мои композиции, равно как и песня Эдгара Рагинскиса на стихи Анны Ахматовой. И, например, впервые у меня будет сотрудничество с, не побоюсь этого слова, большим мастером электронной музыки Orioli, он делает просто космическую музыку! Рояль, голос и электроника. И будет яркий номер с хореографом Лаумой Бергой, которая сейчас в основном работает за рубежом, но нынче какое-то время в Латвии. И еще будет выступление трубача Кристиана Калва.
— Мне кажется, мы понемногу уже забываем то ужасное время в марте-апреле, когда мы вздрагивали, когда вдруг кто-то чихнул. Вас лично это время чему-то научило?
— Да, конечно, и не только меня. Чувствую, как очень многое поменялось. И в каком-то смысле поменялось к лучшему. Мне хочется надеяться на то, что люди стали открытее, добрее и что появилось понимание, что главное не в деньгах. И кроме того, это время для того, чтобы начинать какие-то новые неординарные проекты.
