Впервые я увидел Майю Михайловну в 1981-м. И эта встреча была совершенно неординарной. В рамках гастролей Большого театра в Латвийской Опере Плисецкая танцевала «Чайку» на музыку мужа - Родиона Щедрина. В антракте я пришел с мамой за заветным автографом. Майя разминалась в центре сцены. И неожиданно рабочий сцены неудачно уронил декорацию – буквально в нескольких сантиметрах от балерины. Сначала у Плисецкой был шок: она не могла вымолвить ни слова. А потом были огромные глаза и потрясение: «Это КГБ? Это уже не первый раз! Это ужас...»
Ее партнером в тот вечер был замечательный Александр Богатырев (увы, в 1998-м он безвременно ушел из жизни). Он все понимал и за кулисами сказал: «Это действительно не прихоть. Просто бывали уже случаи».
Танцевала в тот вечер Майя потрясающе. Я, девятилетний, ничего не понимал в сюжете Чехова, переведенном на язык хореографии. Но ее божественные руки, изгиб шеи и взгляд запомнил на всю жизнь. И знаменитую улыбку после спектакля – автограф был взят, до сих пор его храню с программкой того спектакля.
В 1996-м Плисецкая приехала с Императорским балетом Гедиминаса Таранды, привезли ее меценат Борис Тетерев и продюсер Георг Стражнов. Было целых два концерта в Опере.
На встрече с прессой Плисецкую спросили, будут ли новые постановки с участием Майи? Темпераментный выплеск: «Новые?! Да до каких же пор!»
Кстати, что с постановкой Виктюка? Он вроде какую-то роль предлагал... «Роман Григорьевич? Да, приезжал в Мюнхен. Прочитал мне одну пьесу. Очень хорошо прочитал. Выразительно так прочитал... Пьесу, которая мне совсем не нужна».
О положении Большого театра Плисецкая могла сказать единственное – «к сожалению». А также: «Раньше был тиран умный, теперь тиран глупый. Не знаю, что лучше. То, что сейчас творят Васильев и Гордеев - уму непостижимо. Пришли к власти и тут же стали ставить свои спектакли - оба. Оба плохо. Ведь это катастрофа полная! Так что путь в Большой театр для меня уже закрыт. Все. Все».
А в Мюнхене во всех смыслах замечательно. Несмотря на то, что Майя снимает чужую квартиру, с чужими вилками. Ведь в Москве жить невозможно. Жаль, конечно, но... «Ну невозможно там жить!» Потому что в квартире на шестом этаже - вечно тараканы ползают. И лифт постоянно сломан (надо ходить пешком). И часто бывает, что воды горячей не подают.
Да и на что жить? Майя Михайловна не получает ни зарплаты, ни пенсии. Все накопления, что шли от Большого театра, «сгорели» в банке. Как так получилось, что пенсию не дают? «А вот так. Раиса Максимовна это сделала. За это ей можно сказать спасибо».
А о Щедрине? Щедрин... Это человек, с которым прожито долгих 35 лет. Он единственный на всем белом свете. Такого человека больше нигде нет. «Он совершенное для меня Божество».
И - искренний испуг, когда неожиданно щелкнул выключившийся диктофон: «Ой, что это?! Куда мне говорить?" И элегантное «апчхи» хрупкой, совсем невысокой Плисецкой в коридоре Оперы. И дружное: «Будьте здоровы, Майя Михайловна».
Первый концерт был 8 марта, праздник. Опера, публика, президент Улманис, Раймонд Паулс... И томительное «ожи-да-ние». А потом - Плисецкая в «Полонезе» Чайковского из «Евгения Онегина» выходит на сцену в карденовском костюме.
Программа была несколько изменена, неизвестно: будет ли «Лебедь»? На сцене кромешная темнота. На юбилейном концерте в Москве публика во время «Лебедя» ежесекундно аплодировала: «за руки». Тогда Плисецкая была вынуждена руки «убрать». В Риге все было намного проще: бесконечные три минуты на пуантах, в тишине, лишь раз оборванной аплодисментами. И
что ж скрывать, если хотелось плакать. Та же лебединая шея, те же руки и те же глаза...
Во второй вечер Майя «Лебедя» не танцевала. Но во второй раз исполнила «Айседору»: интеллигентная бежаровская хореография, созданная специально для Плисецкой. И обыкновенные полевые цветы (откуда вдруг? Зимой? Неужели у «Сакты» купили?) - кидаются в зал.
Овация! И после того, как встал Улманис, последовал всеобщий подъем народа. И женщина с бельэтажа кричала: «Майя! Великая! Красавица!».
То было долго и потрясающе. Майя Михайловна наслаждалась тем, что наслаждаются ею. Она ходила по сцене минут 15-20, показывала руки, а зал сходил с ума (особенно во второй вечер). Она не в силах была отпустить зрителя. А зритель не в состоянии был отпустить ее. Поэтому Плисецкая задерживала занавес - чтобы еще раз увидеть нас. И наоборот, конечно.
А 2005-й меня потряс. На концерт «Ave, Майя», данный в Опере, Майя Плисецкая прибыла на автомобиле «Крайслер» - из литовского Тракая, где с супругом Родионом Щедриным уже 25 лет проводит лето. «Машина великолепная, - сказала великая балерина сразу же по приезде. – Жаль только, на ухабах не умеет взлетать!».
Во время концерта артистов балета Майя Михайловна сидела в зале. Но на сцену вышла в финале, чтобы исполнить трехминутный номер «Ave, Майя» - мудрая хореография гражданина Франции Мориса Бежара. Музыка «Аве Мария» Баха-Гуно, высокие, почти альмодоварские каблучки у Плисецкой, черный наряд, абсолютно элементарные, ясные и точные движения, и два веера – красный и белый. Японские цвета жизни и смерти. «Было бы еще круче, если бы Майя Михайловна надела на себя кимоно», - прошептала соседка по ряду справа. – «Чтобы потом мы все сделали себе харакири», -- ответил я. Мы, потрясенные, «шутили».
«Это номер не на технику, это номер на настроение», - сказала Плисецкая незадолго до концерта. «А какое настроение?». «Хорошее настроение!», - моментально ответил за великую коллегу приехавший Андрис Лиепа и стал рисовать непрерывные черточки на бумажке.
Прошло два дня после концерта, а я в кои веки не мог придумать точный заголовок к статье. Сидел у моря – не мог придумать. Купался в море – не мог придумать. Слушал ветер, кушал кашу – не мог придумать. Ехал в машине и думал: «Срочно придумай заголовок, ибо ты профессионал!» И расписывался в полной профнепригодности: «Великая Плисецкая на нашу голову!».
В следующий раз Майя приехала в Ригу 26 апреля 2009 года – в качестве слушателя оратории «Очарованный странник» супруга Родиона Щедрина, в Домском Соборе. Там была смешная история. Через пару дней должен был приехать со спектаклями великий Михаил Барышников, а зная его загадочность, никто не знал – вдруг уже в Риге. «Вы не знаете, а Барышников уже в Риге?», - спросил я Майю. Она сразу обомлела: «Миша здесь?!». «Сам не знаю, но должен быть… на днях». «Передайте от меня ему привет!», - сразу сказала деловито Майя. Между прочим, 1 мая я этот привет передал.
А в последний раз Майя была в Риге всего 10 месяцев назад – 17 июля 2014 года Мариинский театр под управлением Валерия Гергиева давал оперу Родиона Щедрина «Очарованный странник». Майя под аплодисменты села с супругом в ложе бельэтажа. Затем был закрытый прием на террасе Оперы. Она была счастлива.
…Родион Щедрин сказал накануне, что ничто не предвещало беды. Накануне сходили в Мюнхене на футбол. Прихватило сердце. Ее последние слова были обращены к Щедрину: «Я тебя обожаю…».
