— Как я понимаю, это не весь состав группы Dabasu Durovys. Кого еще не хватает?
Арнис: Валдис Рудзанс — басист, Марис Великс и Владимир Шувалов.
— Год назад, Арнис, мы с тобой разговаривали, и ты говорил, что Dabasu Durovys взяла некоторую творческую паузу, назовем это так. И тогда ты уже анонсировал, что группа сделает перезагрузку. Насколько все это удалось?
Арнис: Поменялся состав: Роман Сладзис — гитарист и Эгилс Кулманис — клавишник ушли, вместо них пришли другие ребята. Я могу сказать, что Роман Сладзис тоже участвовал в записи нового альбома, мы с ним контактируем, например, сейчас вместе работаем над одной песней. Он сочинил мелодию, я придумал слова и буду исполнять. Так что к изменениям в составе привело много причин.
— Но позиция ударных, барабанщика осталась неизменной. Александр, как вы ощутили это изменение в звучании: старый Dabasu Durovys и новый Dabasu Durovys?
Александр: По моему мнению, любое какое-то изменение уже что-то несет. Те люди, которые пришли — ребята очень профессиональные, и звучание, конечно, поменялось. Но хочу сказать, что и предыдущий состав был прекрасный, и очень хорошие у нас с ними остались отношения. Роман сейчас мой коллега, мы с ним работаем в одной сфере. Очень теплые отношения, так что любое движение — это хорошо, независимо. Если люди что-то делают, придумывают, вносят какие-то новые идеи — я всегда за, и Арнис может подтвердить то, что мы готовы к любому, как говорится, кипежу.
— Если завершить тему возвращения Dabasu Durovys, вот этой перезагрузки. Когда команда собралась, над чем вы решили работать, собирать новый материал или переосмысливать старый? Как этот творческий процесс шел?
Арнис: Скажу, что как таковой паузы особо не было, мы все время играли, но это была больше этакая инерция. У нас был хороший исполнительский состав, и когда он поменялся, мы как-то даже без напряга, без особых репетиций просто катались, играли концерты и корпоративы, свадьбы, т. е. мы все время это делали старым или новым составом. Это все вот так шло, как поезд, но он шел неизвестно куда. И потом не было такого, что вот мы пришли, сели и решили: давайте будем все реинкарнировать.
Был момент, когда я пришел в студию и сказал парням: «У меня есть план, давайте запишем альбом, сделаем презентацию альбома и будем готовиться к одному большому концерту в Gors». Уже даже дата была забронирована — 30 января наш концерт. Но сейчас это все на паузе. И неизвестно, сколько людей придет, понравится ли людям… Мы забронировали большой зал, но вот все остановилось. Такой был мой план: сделать новую программу, записать новый альбом, поработать.
Саша может сказать, что был момент летом, когда я приезжал с новой песней, а потом с еще новой. Было много нового материала, и ребята поддержали меня. Это было хорошо, прикольно, и я чувствовал в себе такую новую энергию, потому что меня поддерживают.
— Новая пластинка называется «Периметр». Какими трудами она давалась, Арнис, как она создавалась? Это было легко, сложно?
Арнис: Я могу сказать, что половина песен в этом альбоме — еще те, которые мы записали даже и два года назад. Но остальной блок — это свежие песни, как будто волна пошла. Как это удалось? Довольно легко, потому что я взял себе команду — не только музыкальную, но и продюсера Эйнара Липскиса, по совету коллег. У нас бывали проблемы с определением аранжировки во время репетиций, и мне посоветовали взять продюсера со стороны, который все сможет поставить. Эйнар Липскис и стал тем, кто поставил много песен.
Одна песня записалась во время пандемии, и каждый писал, что он хотел, мы ее сделали удаленно, я отсылал ее из своей домашней студии. Это колыбельная песня, и три человека участвовали в ее создании. По-моему, очень мелодичная, музыкальная, я бы сказал, это одна из темных лошадок этого альбома, она может остаться на очень долгое время, но хитом она не будет. Так что все прошло быстро: как я сказал, был продюсер, был еще один человек Янис Янсонс, который помог мне с пластинками — он был менеджером. Таким образом все это и получилось. Пластинка — это недешево.
— Сейчас самое время объяснить: альбом «Периметр» группы Dabasu Durovys вышел на жестком носителе в виде виниловой пластинки. Это была такая мечта, некий музыкальный фетиш, который нужно было реализовать?
Арнис: С одной стороны, да. Я давно уже хотел, уже с 80-х, когда я первый раз почувствовал музыку. У меня были пластинки Čikāgas piecīši, заслушивался, и уже с самых истоков Dabasu Durovys я хотел пластинку. Я знал, что это очень дорого, и немного по-другому все это работает, но я хотел.
— То есть это первый винил Dabasu Durovys?
Арнис: Да. У пластинки две стороны, А и В. Интересно очень то, что, может быть, слушатели не знали: песни, которые «снаружи», записаны на другой скорости, чем те, которые «внутри». Одни крутятся медленнее, другие быстрее, чем ближе к центру, они записываются медленнее, потому что быстрее крутятся. А тут они записаны быстрее, потому что медленнее крутятся.
— В общем, асе эти технические нюансы нужно было учесть.
Арнис: Да, и я некоторые учитывал, а некоторые просто не знал, узнал в процессе. Но пластинка есть, все звучит, и хорошо звучит.
— Александр, ваше мнение, ваша реакция — когда Арнис пришел с идеей о том, что вы не просто альбом записываете, а что он еще выйдет на виниле?
Александр: На самом деле, как-то я не очень удивился, потому что я давно уже знал о планах Арниса, что надо когда-то сделать эту вещь, мы все только поддерживали его. Очень интересна одна деталь, которая мне очень понравилась (на самом деле, я только недавно это узнал): что внутри, когда вы покупаете пластинку, есть бумажка с QR-кодом, вы его вводите в телефон и получаете этот альбом в электронном виде. То есть это такой очень интересный опыт — если не можете послушать эту пластинку в машине, грубо говоря, то можно просто подключить через телефон, подключаете и слушаете в цифре.
На самом деле прекрасная идея, и когда держишь эту пластинку в руках, чувствуешь, что это самый настоящий винил, и это какое-то возвращение в 80-е, где слушали только пластинки, это был очень популярный вид носителя. И звучит очень оригинально, очень интересно, рекомендую всем послушать. Это нельзя сравнить ни с диском, ни с CD, ни с МР3-форматом, это живое ощущение присутствия внутри этого альбома.
— Неизбежная тема — пандемия, которая затронула всех, особенно творческо-развлекательную индустрию. В какой момент вы на себе ощутили, что реальны карантин, пандемия, работы нет, и в какой-то момент показалось, что все заканчивается, и как дальше жить, что дальше делать?
Александр: На самом деле, я не являюсь человеком, у которого основной доход только с концертов и музыкальной деятельности. Я работаю преподавателем в музыкальной школе, я работаю в оркестрах. Конечно, это все повлияло на всех и на вся, конечно, нельзя сказать, что не коснулось. Коснулось! Но все, что ни делается, делается к лучшему. И я сейчас наблюдаю, что много людей начали заниматься теми вещами, на которые не было времени, когда было нормальное время. Когда происходили концерты, записи, корпоративы, когда все это движение шло, и что-то откладывалось, какие-то дела все время на потом, на потом. Вот сейчас —то самое время, когда стоит задуматься и сделать их.
Арнис: Саша, конечно же, прав на сто процентов. Но проблема все-таки в материальной стороне. Эти вещи, которые откладывались на потом, чтобы их делать, на них тоже нужны деньги. Да, мы можем красиво поговорить об этом, но не принято говорить в интервью — обычно все красиво, но все знают, что музыкантам трудно. И я не знаю, это надо как-то решать на государственном уровне, это надо решать! Пособие — это хорошо, были там всякие пособия по простою, стипендии и всякие такие вещи, которые я тоже получал, спасибо. Но это не решение, это такая какая-то несистематическая непонятка: что сейчас делать? Потому что в начале лета все было довольно плохо, и все как-то остановились.
У меня еще была работа на телевидении, я вел передачу тут в Даугавпилсе, но тоже закрылось. У меня остался только Илукстский детско-юношеский центр, там тоже закрылось, но осталась зарплата. Я был на удаленном обучении. Я человек с таким принципом: или есть, или нет, надо — не надо. Вот мне это нравится: можешь — не можешь. И все-таки такой капиталист.
Но вот в этом случае моя система не работает. Я не любитель был всех этих пособий, но есть люди, которые ищут всякие такие вещи: там есть 100 евро, там 15, они ходят по всяким учреждениям. Я их не осуждаю, и особенно сейчас я тоже начал это делать, и я понимаю, что какая-то социальная подушка в этот момент нужна, и без нее мне будет довольно плохо.
— Ощущение кризиса, может быть, беспокойство — оно пришло в начале лета или это стало ясно уже в марте, когда объявили ЧС, и все заговорили о том, что мы будем делать дальше?
Арнис: Сначала было непонятно, как-то все еще шло по инерции, какие-то были гонорары, которые еще не выплатили, я думал: ну один месяц там, потом будет нормально — а потом ты чувствуешь, что все остановилось. И доходы: это как едешь на машине на хорошей скорости и вдруг резко начинаешь тормозить, со 100 до 30 км/ч, и потом едешь 30, и кажется, что это уже нормально так ехать — 30. Но вот сам момент, когда ты тормозишь — это очень плохо.
И вот летом мы как-то затормозились, июнь и июль как-то так прошли, а потом в августе у нас появились уже некоторые концерты, корпоративы, пару свадеб, когда разрешили. Нам казалось, что все опять пошло, уже концерты, презентации, сентябрь-октябрь, и тут в октябре мы уже в Риге презентовали альбом, а тут снова ограничения, что нельзя танцевать. И люди сидели, был полный зал, но атмосфера была такая — все сидят, все уже были какие-то стремные. Еще вот на рубеже мы успели презентацию альбома в Риге провести, но она уже не несла ту атмосферу и ту энергию, которые были за две недели до этого в Даугавпилсе.
— Александр, ваши ощущения этого перехода, когда в августе появилось чувство свободы, возможности работать, а потом все. Было ли у вас ощущение пограничного состояния во время презентации?
Александр: На самом деле да. Даже когда была назначена дата рижской презентации, уже тогда были сомнения, произойдет все или нет. Получается, жили от недели к неделе, смотрели на информацию «сверху»: пока вроде можно — значит, можно, значит, делаем. Презентация была таким очень знаковым событием всей этой осени, на самом деле. То есть люди уже немножко вроде привыкли, немного свыклись с мыслью о том, что все это происходит, вся эта пандемия, но уже как-то чего-то хочется, хоть на ограничениях, посидеть, послушать, посмотреть, пообщаться. И вот наш концерт был такой знаковой точкой именно в плане того, что ограничения есть, но мы их как-то пытаемся соблюдать.
— Было потом ощущение такое: фууух, мы успели? Я слышал от многих ребят, не только музыкантов, но и других, кто делает разные мероприятия, что они не верят, как им удалось в сентябре что-то успеть?
Арнис: Один концерт, который не был Dabasu Durovys, а такой латгальский, в Латгальском посольстве Gors в Резекне, был уже после того, как объявили, что все закрывают. Объявили, но закрывали только в понедельник, а мы в субботу еще сделали концерт. И вот ты так поешь и думаешь: а когда же я сюда вернусь? И так хорошо спели тогда, душевно... Отпустило.
— Если подводить итоги не на совсем такой грустной ноте — пандемия, нет концертов — ваши ближайшие ожидания? Сложно спрашивать о планах, скорее всего, ожидания какие, настроения следующего года именно в творческом, музыкальном плане?
Александр: Я думаю, что все это наладится, как-то мы придумаем, как с этим бороться, и все будет хорошо. Я не то что думаю — я знаю, что все будет хорошо! Но время покажет, как надолго это затянется и когда мы сможем уже более-менее как-то действовать и идти вперед.
Арнис: Я думаю, что я должен, может быть, писать песни. Был момент, когда вот все закончилось, началась пандемия, и ты сидишь дома и думаешь: а что ты будешь делать? Я начал делать две вещи — читать всякие исторические документы, что мне нравится делать, и это мое образование, и второе — сочинять песни. Я так понял, что эти две вещи являются, наверное, главными. И спасибо пандемии, что я это понял. Телевидение, радио — это все прикольно, но это все-таки не главное.
Как я смотрю на будущее? Смотрю с оптимизмом, как же иначе, надо что-то делать. Когда есть лабиринт, ты идешь-идешь, и утыкаешься в тупик, но ты же не будешь там биться, надо идти обратно и искать другие выходы. Какие — я еще не знаю. Но они будут.
