- Дмитрий, почему «Апокалипсис»?
- Ну да, любимейший вопрос для художников из серии «что вы хотели этим сказать»?
- Кстати, мой любимый вопрос художникам - пусть сами отвечают, а то потом обижаться станут...
- Ну, наверное, как многие уже заметили, тема очень актуальная на сегодня. И естественно, то, что происходит в окружающем нас мире, заставляет задумываться, куда движемся вообще и к чему мы придем. Я говорю не только о политической составляющей. Мир, конечно, катится в тартарары. Двойные стандарты, подмена ценностей...
Эту выставку я готовил три года. По сути, идея витала давно, ее нужно было реализовать, потому что на выставке много работ, картины, декупажи и плюс еще и скульптура. А что до Апокалипсиса... То все понимают, что если мы и дальше будем двигаться в этом направлении, то это может закончиться очень-очень плохо.
- У тебя какие признаки Апокалипсиса?
- Известны четыре всадника Апокалипсиса, которые у меня здесь изображены на четырех больших холстах. И у каждого всадника свой цвет - все согласно Библии и Иоанну Богослову - Библия на этой выставке с откровениями от Иоанна тоже представлена. При подготовке выставки я пользовался и другой литературой, которая стояла рядышком. И цвета, согласно всем средневековым художникам, Альбрехту Дюрреру и прочим.
Первый всадник - чума и цвет у нее белый. Она у нас прошла, это был ковид. И как раз в пандемию я потерял отца два года назад. Он попал в больницу с сердцем, а тут еще и вирус наложился... Второй всадник - это война, которая сейчас происходит, и цвет у нее красный. Третий всадник - черный, это голод. Классический всадник с весами, потому что он взвешивает зерно. И последний всадник - это, собственно, смерть. Цвет такой, как... как у трупа. Такой бледно-зеленоватый.
- То есть, мы, судя по всему, сейчас где-то в середине Апокалипсиса?
- Но если брать Африку, то она голодает давным-давно. Но главное, что мы сейчас видим - тотально уничтожение веры. Или ее видоизменение. Человек без веры - это человек, идущий без света впереди, он ничего не видит. Без веры погибают целые нации. Если хотите уничтожить нацию - убейте сперва ее веру.
В той же Великобритании уже привычно, что из некоторых храмов, например, делают пабы. На эту тему у меня есть тут одна работа под названием «Великая схизма», она отсылает к тому, что человек без веры - это смерть нации. Наливают в храме, и прилично наливают - лично видел, в Нотингеме есть знаменитый храм, там все стильно сделано, весело, хорошо, с роскошными витражами двухсотлетней или даже трехсотлетней давности, но... А витражи как раз обо всей этой истории рассказывают, только по одним ним можно экскурсии проводить.
Если говорить об антропологическом аспекте. В Библии сказано, что Бог создал людей по образу и подобию своему, для того, чтобы творить и любить. А что сейчас мы видим? У нас из людей сейчас создают самые настоящие биороботы. Конечно, Апокалипсис!
- Помню, как в начале марта 2022 года, после начала известных событий, приехал на «АртДокФест» в Ригу писатель Виктор Ерофеев, он был не в себе. Но на следующий день мне сказал отчетливо: «Идет Аполкалипсис! Спасутся лучшие! Запомните это!» Мы выживем?
- Мы - да! Мне так кажется, я предполагаю. Хотя... тут, конечно, как повезет. Но хотелось бы именно верить.
- Тут у тебя в основном живопись, но есть еще кое-что...
- Да, например, декупаж - это техника вырезания и приклеивания. В выпущенном специально для этой выставки каталога, для которого текст написал наш известный кинокритик Дмитрий Ранцев, я специально выделил декупажу вторую часть и оставил там свой факсимильный текст об этом. В нем мною написано, что эта техника использовалась уже достаточно давно, начиная чуть ли не с XVII века. Для простого человека название «декупаж» может, даже пугающе звучит, хотя ничего страшного в этом нет. Этот вид искусства стал более известен благодаря Анри Матиссу, который декупаж в начале прошлого века раскрыл более широко.
Речь идет о специфической технике декупажа, который я изобрел. Это снятие с целлофановых палитростатков глянцевого слоя и наклеивание его на готовые заранее части композиции или рисунка. Я к этому пришел, между прочим, сам - методом проб и ошибок. Очень кропотливое занятие, надо сказать.
- Многие посетители выставки первым делом обращают внимание на выставленный тобой инкрустированный череп...
- Кто-то в комментариях уже говорит, что этот символ уже изъезженный, банальный, скучный и т.д. Но если уж говорить о символизме черепа, то он нас отсылает, например, к лунному началу. Древние верили, что череп - это символ Луны. Я когда-то серьезно интересовался Алистером Кроули, мистиками английскими. Как говорится, домашние университеты. А тут череп совершенно не солярный, а полностью противоположный. Он обработан маленькими кусочками фарфора. Кусочки этой битой плитки можно найти в Энгуре, на знаменитом моле, который отделяет их яхт-клуб. Там эту плитку море мотало 50 или даже больше лет. Видимо, когда строили в советские годы мол, туда в море бросали части стен от туалетов, еще откуда-то. Я пять лет собирал эти кусочки, с малышами своими, у нас были такие пластмассовые ведерки с собой.
Но рядом с черепом большая работа, которая держит всю экспозицию - во всяком случае, во втором зале. Это, наверное, одна из самых моих масштабных работ, очень серьезная вещь, этапная и, могу сказать, музейная. Все началось с того, что я делал другую работу. И когда я ее писал, за мной был мой маленький семилетний сын Николас (он любит смотреть, как я работаю). Сидел на диване с альбомом репродукций Дюрерра в руках и сказал: «Папа, а вот у Дюрерра есть ангелы, а у твоих всадников на картинах нет». И тогда я сказал: «Знаешь, сынок, будет! Сделаем ангела!» И я закрасил ту работу, написал новую и поместил маленького ангела.
А есть еще работа «Нефть. Черный матриархат». Нефть может играть двойное значение - это и смерть тоже, и золото, деньги, и все из-за этого и вокруг этого крутится.
- Нефть закончится, газ тоже. Но после такого Апокалипсиса ведь появляется что-то новое - вот, например, многие ставят солнечные батареи на крыши.
- Не сомневайся, но мудрые люди уже все давно посчитали за нас. Они найдут аналоги и где их искать. Лет на двести нефти еще будет достаточно. И будут лоббисты, которые станут нефть продвигать и тормозить прогресс.
- На ангела тебя вдохновил сын! А ты по-прежнему работаешь под музыку?
- Только под музыку. Я и сам до сих пор играю на барабанах и у меня хорошая коллекция ударных инструментов из разных стран мира. Пласт музыки у меня весьма большой, начиная от этнической (от аборигенов Австралии и тувинского горлового пения до пигмеев Бабензеле и Дживана Гаспаряна с дудуком). И заканчивая совсем сумасшедшими электронщиками, Фредом Фризом, авангардным джазом. Все это варится в одном большом котле. Все зависит от настроения - даже те же минималисты Филипп Гласс и Майкл Наймен, которых ты явно чаще слушаешь. Из Гласса я очень люблю эту его трилогию - «Саятаграха. Эйнштейн на пляже. Эсхатон».
- Если мы переживём Апокалипсис, чем будешь заниматься, на какую тему писать работы?
- Это сложно сказать. Надо после этой выставки сделать паузу, переосмыслить, потому что было отдано за три года много сил, чтобы сделать такую объемную и серьезную выставку. Там дальше видно будет. Позади тридцать лет со дня первой моей персональной выставки в Киногалерее в Старой Риге. И каким я буду еще через тридцать лет? Хотелось бы видеть себя просто счастливым. Но в смысле творчества верю, что буду не таким, как сейчас. Потому что хороший художник все-таки должен перестраиваться, менять, не должен стоять на месте.
- Ты из тех редких художников, который не имеет специального художественного образования, автодидакт. Но при этом профессионалами признан был еще более двадцати лет назад...
- Да, в 1999 году меня приняли даже в Союз художников Латвии. Причем, все десять или семь членов приемной комиссии проголосовали за, ни одного против и воздержавшегося - это редчайший случай.
На самом деле я знаю, что на меня особо повлияло... Помню, как начиналось все тридцать лет назад. Я тогда попал в Санкт-Петербург, на Пушкинскую, 10, где жило и творило множество художников, их более 500 тогда было. Та же Марина Каверзина, у которой я просто жил, другие. Борис Гребенщиков там постоянно в своей студии был, Шевчук из «ДДТ», лидер группы «Зга» (кстати, из Риги). Это мне тогда, что говорится, просто снесло мозг. А что будет дальше? Посмотрим после Апокалипсиса. Ведь на самом деле Апокалипсис - это приближение конца тьмы.
