Внутри КГБ: не готовились к развалу СССР, а испугались примера Штази

Обратите внимание: материал опубликован 4 года назад

Отдавая в 1990-м приказ о сроках хранения и типов документов, глава КГБ Владимир Крючков не готовился к развалу СССР, но опасался повторения германского сценария, где толпа штурмовала здание Штази, тайной полиции, считает историк и диссидент Никита Петров. В беседе с журналистами он подробно описал работу Комитета госбезопасности. Этот фрагмент — о судьбе картотеки.

«Самое удивительное, что даже документы, которые касаются архивных материалов, или новый приказ 00150 от 24 ноября 1990 года о сроках хранения и типах документов о деятельности КГБ — там ничего не сказано «мы готовимся к тому, что мы можем потерять власть». Абсолютно. Никто из них не мог это даже проговорить на личном и бытовом уровне. Нет, там было сказано — в целях упорядочивания работы с архивами и так далее. То есть там были абсолютно нейтральные слова. Но мы понимаем, почему. Мы понимаем, что под влиянием картины, которую наблюдал [председатель КГБ СССР (1988 — 1991) Владимир Александрович] Крючков в Берлине, когда архивы [Министерства государственной безопасности ГДР] Штази стали доступны публике. Надо было обезопасить себя. Но это вовсе не значит, что они готовились к распаду Советского союза. Если бы готовились, то тогда бы Крючков, собственно говоря, проявился бы иначе. Здесь была, я бы сказал, до определенной степени попытка воспрепятствовать происходящим процессам. Но при этом никто не говорил: все, дело проиграно, давайте готовиться к существованию в новых условиях. Они должны были бы уходить в подполье. Этого не происходило, поскольку никто не думал, что действительно все это дело зайдет так далеко...

Большая часть документации хранится здесь [в России]. Другое дело — что меня беспокоит. По приказу Крючкова №00150 от 24 ноября 1990 года эти документы не должны вообще храниться в архиве. Да, они были вывезены из Латвии, потому что они были вывезены, фактически, из действующих подразделений, но эта документация не должна храниться в архиве по приказу Крючкова. Но, будучи вывезенной — и так как в Латвии известны объемы вывезенных документов — это подавляющая часть архива. Архивно-следственные дела — нет, это то, что было рассмотрено в процессе реабилитации, кто-то реабилитирован, кто-то нет, но это не вывозилось. А из Эстонии вывозилось, но было возвращено назад. При Ельцине все-таки существовали определенные демократические и, я бы даже сказал, цивилизованные правила. Но они не распространялись на ту оперативно-агентурную часть, которая была в архиве Латвии. Что тут скажешь. Конечно, без этой части нам трудно, и мы не можем оценить статистику и движение агентурной сети: сколько прибывало каждый год, сколько убывало. Мы можем это только оценивать примерно, и у меня даже в голове нет цифр, которые касаются КГБ Латвии. Но со временем, я думаю, это станет известно.

[Об уничтожении дел агентов, которые больше не сотрудничали с КГБ] был отдельный приказ [Крючкова] тоже... [Он было обоснован] именно тем, что Крючков опасался повторения событий, которые произошли в Берлине в отношении штаб-квартиры Штази. Толпу видел? Видел. В газетах читал? Читал. Здание штурмовали? Штурмовали. А да ну как у нас будет так же! Картотека вот она, в Москве. Другое дело, что в Советском союзе не было централизованной картотеки на агентуру. Скажем, агентура Латвии не была известна центральному аппарату КГБ. У нас нет копий таких карточек. И поэтому они все время переписывались. Если какой-то агент выезжал из республики, они писали туда, куда он уехал, чтобы он был в агентурной сети. Или те запрашивали: а не был ли он у вас в агентурной сети? Но карточка не ходила за ним по пятам. Карточка оставалась там, где она возникала. А там, куда он прибыл, возникала новая карточка и новое дело»

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное