«По моей оценке, активность во время досрочного голосования скорее всего не будет очень высокой. Если сравнить с результатом прошлых выборов, где суммарно 15% проголосовали досрочно, то сейчас у нас 10%, надо добавить еще сегодняшний день… Так что вряд ли активность будет существенно выше, чем в прошлый раз. И это, полагаю, является индикатором, что и итоговая активность может быть даже чуть ниже, чем во время предыдущих выборов», – прогнозирует глава центра социологических исследований SKDS Арнис Кактиньш.
Низкая активность может стать следствием и невнятного предложения практически всех участвующих в выборах партий. По крайней мере, и А. Кактиньш, и политический обозреватель Александра Полещук отметили кризис идей в предвыборных кампаниях.
«Было понятно, что политикам, пиарщикам партий было очень трудно придумать ту супер-идею, вокруг которой формировать предвыборную кампанию. Ну, хорошо, «Согласие» попытались «мочить» Бурова, отколовшиеся от «Согласия» пытались «мочить» «Согласие». Но особых уникальных, оригинальных предложений в отношении хозяйственной политики не было ни у кого. Все просто обещали много хорошего. […] В целом, если сейчас остановить прохожего на улице и спросить, чем предложение одной партии отличается от другой, мы скорее всего не услышим конкретного ответа», – считает она.
А. Полещук также отметила, что в этот раз заметна растерянность русскоязычного избирателя: часть разочаровалась в «Согласии», а интересных альтернативных предложений не было.
«Да, мы это видели в наших опросах», – подтвердил это наблюдение А. Кактиньш. – «Русскоязычные чаще латышскоговорящей публики говорят, что решили вообще не идти на выборы, они чаще не могут назвать [симпатичные им] партии. Мы действительно наблюдали смущение».
Казалось бы, вот потенциальный электорат, к которым могли бы обратиться некоторые условно «латышские» партии, тем более, что самоуправление все-таки занимается в основном хозяйственными, а не политическими вопросами. Но, по словам Александры Полещук, по какой-то причине эту возможность они проигнорировали.
«Партии могли бы сходить в Кенгарагс, Плявниеки и Иманту, поговорить с людьми. Да хоть рекламу на двух языках разослать. Но этого не произошло. И в программах не было никакого особого предложения для нелатышей – да хоть из серии, что мы «поможем сохранить русские группы в детских садах» или «разрешим русским бабушкам подавать заявления на русском в учреждения самоуправлений». Такие мелочи, которые никак не влияют на общую картину. Но ничего такого не было. Это одно из больших моих разочарований. Или партии не знают, как работать с этим потенциальным новым электоратом, или не хотят», – констатировала политобозреватель.
Впрочем, вся эта растерянность и неопределенность может стать тем фактором, который определит итог выборов. Поскольку, как отметила А. Полещук, лишь 38% из тех, кто собирается идти на выборы, твердо уверены в своем выборе, а большинство могут поменять решение в день голосования.
«Как всегда, остается интрига. Какие-то контуры [возможных коалиций] якобы намечены, но мы по нашему опыту знаем, что эти предвыборные рейтинги не являются прогнозом в чистом виде. И в этот раз могут быть серьезные сюрпризы, которые связаны с разными факторами. Скажем, пойдет ли голосовать молодежь? Если не пойдет, то «Развитие/За!» - «Прогрессивные» могут и не набрать столько, сколько показывают опросы. Или, скажем, удалось ли «Согласию» или другим партиям в последнюю неделю мотивировать русскоязычный электорат? Если удалось, какие-то процентные пункты меняются в одну сторону, если не удалось, – другой расклад.
Неопределенность – огромнейшая. Это только политики считают, что они имеют какой-то твердый электорат. А опросы показывают, что говорить о преданных, уверенных избирателях очень проблематично», – резюмировал Арнис Кактиньш.
