Рига пустеет: ее жителей переманивают на село природа и простор

Обратите внимание: материал опубликован 5 лет назад

Население Риги сокращается, несмотря на то, что в нее продолжают переселяться жители других регионов. Это подтвердили и данные исследования о миграции, проведенного ЦСУ. Что заставляет рижан уезжать? Latvijas Radio спросило у самих уехавших. Оказалось, важнейшие аргументы в пользу переезда в другие места — это свобода и качество жизни, даже ценой потери части комфорта.  

Бросили Ригу ради сельской свободы

Бывших рижан попросили отозваться в соцсетях и поделиться своими историями. Отозвалось почти два десятка, в том числе и живущие в Беверинском крае на хуторе Лодзини Карлис Валдовскис и его девушка, Мадара Сприньге. Пара покинула Ригу минувшим летом.

КОНТЕКСТ

Число жителей Риги в 2000 году равнялось 762 505, в 2018 году составило 637 827. Это минус 16,4%. Уехало в другие населенные места Латвии 9,6 п.п.

Чаще всего рижане выбирают переезд в Юрмалу (8644 человека), Марупский край (5256), Царникавский (3731), Гаркалнский (3291), Кекавский (3225), Стопиньский (2864), Олайнскую волость (2626), Адажский край (2424), Саласпилс (2359), Бабитский край (2230)

Средних возраст переселенцев: в Юрмалу – 50,5 года, в Марупский край – 43, Царникавский – 50,7, Гаркалнский – 47,3. Средний возраст новопоселенцев во всех популярных у переезжающих самоуправлениях, кроме Марупского, превышает 45 лет.

Источник: ЦСУ

В Лодзини радиожурналистов угощали желудевым кофе – желуди собраны с дуба во дворе. Мадара, объясняя, почему они уехали в деревню, рассказала: в Риге остро не хватало свободы.

«Этот простор. Здесь ты смотришь вокруг, у тебя лес, луг и ни одного соседа. И свежий воздух, по которому я тоже так скучала».

Им с Карлисом уже недостаточно было велопрогулок в Межапарке или Юрмале. И работа не приносила уже удовлетворения. Мадара моделирует и шьет кожаные сумки, а Карлис чертит проекты кухонь. Оба хотели трудиться на себя, а не оставаться наемными работниками. Они долго размышляли, советовались друг с другом, когда лучше переехать. И это первый их год на новом месте.

Обоим было жаль, что на хуторе никто постоянно не живет. Теперь в большой дом перебрался и отец Карлиса, он уже на пенсии. Разбили огород, насадили поле клубники. Ягоду возят на рынок, через пару лет думают торговать и черникой тоже. У Мадары мастерская над старой баней. Такую строит и Карлис. Из того, что имелось в их распоряжении в Риге, Мадаре пока не хватает катаний на велосипеде. Но она  компенсирует это, ездя за километр к почтовому ящику.

Летом ребята ездили в Ригу примерно раз в неделю. Карлису нужно было завершить там кое-какие работы, а теперь нужда в столь частых поездках отпала. Оба этому рады, по городскому комфорту не скучают. Но настоящая деревенская жизнь ждет их ближайшей зимой. Мадара шутит: «Вы приезжайте в гости через год и спросите, думаем ли мы по-прежнему». Хоть первая зима в глуши и станет боевым крещением новых сельчан, у них еще есть квартира в Риге. Пока, уверена Мадара, рано считать ее плацдармом для отступления. Хотя и сама девушка, и Карлис не исключают, что через пару лет могут и вернуться в столицу.

Комфорта меньше, а качество жизни выше

По данным ЦСУ, на село из Риги чаще переезжают люди за 45. Синтия и Ингус Друва – типичная такая семейная пара. Ингус родом из-под Межотне, а жена – горожанка, лиепайчанка. Лет двадцать прожили в столице. А три года назад взяли да и переехали в Таурупскую волость под Огре. Хотя Ингусу в свое время довелось пожить над шумным рижским баром на улице Гертрудес, вовсе не шум и не усталость от города побудили его уехать. Просто им с Синтией хотелось быть ближе к природе. Желание это томило долго и было безотчетным, расплывчатым.  И тут...

«Уже был снег. У нас еще эта машина с мебелью застряла. Там целый цирк был! И в том доме сколько градусов, пять было? Тогда мы в этим пять градусов всё выгрузили, накрыли и пошли спать. Это была наша первая ночь. А теперь у меня такое ощущение... я не понимаю этих городских соблазнов. Потому что мне кажется, тут качество жизни просто несравнимое. Я могу слушать, как там вода капает. Сегодня, например – у нас бочки вытащены из стока. Ты выходишь наружу, туманец такой, и капает вода», — говорит Ингус.

Они с женой редкие гости в городе, потому что оба имеют возможность работать дистанционно. К меньшему уровню комфорта уже привыкли. Крупных катаклизмов переживать бывшим горожанам не доводилось, разве что в одну зиму, вернувшись из Риги с празднования Рождества, обнаружили, что водопровод замерз. Отогрели, проблема была решена. Закупки делают в столице – ехать неполных 100 км. Это-то не проблема, а вот ассортимент в сельских лавочках мог быть и получше, считает Ингус. А там акцент – на чипсах и пиве. Хлеба из пекарни в Лачи или других качественных продуктов толком не купишь. Магазин получше есть в Мадлиене, в 10 км от дома Синтии с Ингусом. 

 «Зато у нас молоко есть. Живое коровье молоко и творог. И дешевле магазинного. И яйца. Что опять-таки – чудесный плюс»,

— говорит хозяин.

Она думали – наверняка будет не хватать рижских кафе, оба любили там смаковать латте. Но оказалось, без этого ритуала можно обойтись. Больше общества все же хотелось бы. Завершая беседу Ингус призвал всех перебираться в деревню. Его радует, что всё больше людей решается на это.  

Из Риги выезжает больше людей, чем приезжает туда

Центральное статистическое управление создало интерактивный инструмент, позволяющий узнать, куда направляются те, кто меняет место жительства. И по последним данным, население столицы уменьшается, хотя и продолжается приток приезжих туда. И анализ данных показывает: чем крупнее город, тем больше находится желающих его покинуть.  

Внутреннюю миграцию положительно оценивает социоантрополог Виестур Целминьш. Ведь хотя люди и меняют место жительства, они остаются в Латвии, не эмигрируют. Работают здесь и здесь платят налоги.

«Если 10 лет назад люди и думать не думали, что они будут работать в Риге,а  жить в Сигулде, то сейчас каждый день кто-то может сесть в 7-7.30 утра в поезд в Сигулде, и поезд битком. Люди едут в Ригу на работу. Времена, когда люди всю жизнь жили по одному адресу, кончились.

Но и этакого мини-путешествия по Латвии есть и минус. Во-первых, это неэффективная трата времени. Чтобы попасть на работу, человек проводит в пути больше времени. Все дистанционно работать не могут. Во-вторых, это удорожает жизнь оставшимся в городе. Чем меньше людей живет в Риге, тем для всех остающихся там жизнь в Риге дороже», — говорит Целминьш. 

Люди платят налоги в пригороде, ездят каждое утро в город, создают нагрузку на инфраструктуру, а оплачивать ее содержание должна столица. Простая математика — улицы города нужно освещать и за электричество платить независимо от численности населения. Издержки на инфраструктуру ложатся на плечи остающихся там жителей.

Чем городам привлечь жителей назад? И нужно ли это делать вообще? Целминьш говорит, борьба самоуправлений за налогоплательщиков идет заметная. Тем, кто декларирует свое место жительства в самоуправлении, дают льготы, предоставляют недоступные в других населенных пунктах услуги. Вот, например, в маленьких городах за ту же цену, что в столице, можно иметь более просторную жилплощадь. Детсад поближе. По мнению социоантрополога, создание продуманной городской среды может сделать и жизнь в городе более привлекательной. Потому что главное, за чем люди едут из Риги — это покой, это жизненное пространство. Крупным городам в любом случае вымирание не грозит – всегда будут услуги, доступные только там. Например, высшее образование.

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное

Еще