Специальный корреспондент LTV7 в Москве Ольга Драгилёва встретилась с теми, кто был активным членом протестного движения пять лет назад. И поинтересовалась: кто «слил» протест?
Ровно пять лет назад Москву заполнили белые ленточки и лозунги «Мы здесь власть». Впервые с конца 80-х—начала 90-х десятки тысяч людей вышли на улицы и требовали перемен. Серия пикетов началась 5 декабря, сразу после выборов в Госдуму. 15 тысяч протестующих, массовые задержания, полицейское насилие. Потом – еще несколько акций протеста – в 10 раз больше участников. Они были не на шутку злы. Злы на очевидные фальсификации на выборах, злы на знаменитую «рокировочку» — вместо либерального Медведева президентом снова готовился стать Владимир Путин. А тут ещё и новые технологии — благодаря смартфонам россияне смогли задокументировать нарушения на выборах в Госдуму и выложить видео в Интернет, а из-за социальных сетей многие недовольные поняли, что таких, как они, много.
«Что случилось? Люди почувствовали себя обманутыми, у них украли их голоса. У них украли возможность выдвигать тех, кого они считают нужными», — поясняет главный редактор радио «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов.
«Медведев, каким бы он ни был, это было движение вперед, Путин — это был откат назад. Отсутствие перспектив, отсутствие будущего. Это больше всего выбешивало, раздражало. Это ненормально, когда у тебя вообще нет политики, она полностью закрыта», — поделилась координатор правозащитной программы «Открытой России» Мария Баронова.
«Мне потом уже рассказали, что там готовилась крупная кровавая провокация, что люди, приближенные к власти, уговаривали националистов пойти на штурм Госдумы. Я не представляю, что было бы, я-то интуитивно уводил с площади Революции», — вспоминает правозащитник Лев Пономарёв
Протестные акции потом вроде бы продолжались (на улицы выходили и накануне инаугурации переизбранного весной 2012-го Владимира Путина), Алексей Навальный заработал голоса трети избирателей на выборах мэра Москвы... Но на этом успехи оппозиции закончились. Превратить протест в политическое движение никто так и не смог.
Члены «Координационного совета» оппозиции рассорились, а на последних выборах в Госдуму даже со скидкой на фальсификации альтернативные кандидаты провалились. Несмотря на очевидные подтасовки, на улицы в этот раз никто не вышел. Впрочем, никто и не звал. Мария Баронова, которая за пять лет из офисного работника стала правозащитницей и политиком, говорит, что настоящего лидера у российских несогласных нет сейчас, как не было и в 2011-м.
«Никто не был готов стать лидером. Навальный только сейчас заявил о президентских амбициях, а ожидали этого от него в 2011-м году. Все делали вид, что они в сторонке», - резюмирует координатор правозащитной программы «Открытой России».
По словам Венедиктова, «Каспаров видел так, Немцов эдак, Собчак разэдак, Навальный разразэдак». Не говоря уж о Лимонове и националистах. Поэтому совершенно естественно, что координационный комитет оппозиции распался через пару заседаний.
К тому же власть действительно «закрутила гайки» — выход на любой, даже одиночный, пикет теперь может грозить серьезными штрафами или тюремным заключением, а запросы части оппозиционеров 2011-го удовлетворены – во всяком случае, в Москве, признал публицист и писатель Олег Кашин:
«О`кей, вы хотели, чтобы было всё как в Европе? Да, выборов честных вы не получите, но скамеечки и велодорожки получите. Довольно цинично, но люди садились в тюрьму, умирали – ради того, чтобы в Москве проложили велодорожку. Так тоже бывает».
Исследования «Левада-центра» показывают: так называемый протестный потенциал за последние годы упал до исторического минимума.
«Ради чего вы готовы были бы выйти на протест? Если бы обидели ребенка (рассказывает историю), а протестовать за деньги – это они готовы. Вот! Сюжет!» - говорит москвичка Галина Тихомирова.
«Готовы были бы вы выйти на пикет? – задала корреспондент вопрос петербуржцу Евгению Мешкову. И получила ответ: За мир во всём мире. - А за честные выборы? - Политика грязное дело, молодёжь против этого».
Впрочем, в последние два года, с ухудшением экономической ситуации, всё больше стало протестов «точечных», когда протестует какая-то очень конкретная группа. Так было и на пикете московских водителей – они выступают против расширения зоны платных парковок в Москве.
«Прохладно? Да, утепляемся. Но это влияет, это большой раздражитель для власти, поэтому они и запрещают такие мероприятия или предлагают их к чёрту на куличики передвинуть», - объясняет мотивы участников акции шофер Павел Тарасов.
Елена Славянская, участница того же пикета, в беседе с LTV7 признала: на антипутинский митинг вряд ли пошла бы – по ее мнению, как правило, такие мероприятия проводят люди, к которым она относится негативно, личности, себя дескридитировавшие в 90-е.
«Я первый раз пришёл, потому что уже реально всё достало. Я первый раз, да. На другие пикеты?.. Нет, я человек аполитичный, буду ходить только на то, что касается меня. Вот парковки меня касаются. А какие-то демократические... В политике не разбираюсь, вряд ли буду ходить», - признал участник пикета Андрей Бондаренко.
По отдельности протестуют российские «дальнобойщики», так называемые валютные ипотечники, фермеры. Однако политической силы, которая бы этих людей объединила, нет.
