Работающие с последствиями абьюза специалисты говорят так: мы будем «тушить пожар» до тех пор, пока как общество не поймем, что повседневное насилие формирует следующее поколение агрессоров и жертв. В одном ряду с сексуальным и физическим насилием стоит насилие эмоциональное — крики, обзывание, словесные унижения, угрозы и отказ разговаривать, а также неглект (пренебрежение родительскими обязанностями по уходу за ребенком).
- Физическое насилие — шлепки ремнем, рукой, дергание за волосы, пощечины.
- Эмоциональное насилие — крик, обзывание и словесные унижения, угрозы причинить боль, игнорирование.
- Неглект — ребенка не кормят, не заботятся о нем, он не посещает школу, потому что у него нет необходимых учебных принадлежностей.
- Сексуальное насилие.
Исследование, проведенное под эгидой кризисного центра Dardedze, показывает: большинство родителей в воспитании детей позволяют себе повышать голос, а почти 25% кричат на детей часто. Часто угрожают детям 43% взрослых.
Что касается физического насилия, то десятая часть родителей порой дергает детей за волосы или уши, примерно столько же шлепают детей ремнем. Почти 20% могут дать ребенку пощечину, а 60% иногда устраивают ребенку порку.
Дети не капризничают — у них эмоции, говорят специалисты. И обязанность родителей — быть в состоянии детям разъяснить это, научить понимать причинно-следственные связи между действиями и результатами. Для многих взрослых роль родителя — слишком большой вызов, признала клинический психолог Инесе Пунтниеце.
Мы наблюдаем насилие повсюду — сильно не бьют, но толкают, дергают за руку, обвиняют или игнорируют, провоцируют, кричат, портят вещи, говорит психотерапевт Артур Миксонс. Физически не обижают — но разрушают эмоционально. Это наша обыденность: в магазине, парке, на улице — везде можно видеть такие сцены с участие взрослых и детей.
Вышеупомянутый опрос дал и такой результат: только примерно половина респондентов осознаёт, что за физическое воздействие на детей виновному грозит уголовная ответственность. 40% считают, что физические наказания нельзя запрещать законом. А исследование Бюро омбудсмена выявило, что 14% родителей считают мерой воспитательного характера крик.
«Самое странное было, что это именно та совокупность родителей, те 90-95%, что точно распознают, что такое физическое, эмоциональное, сексуальное насилие. Пор пунктам — идеально. И из них все равно 20-25% время от времени бьют своих детей. Следовательно — ты знаешь, что это насилие, но ты все равно можешь ему оплеуху дать, толкнуть, еще что-то, потому что это в целях проучить.
В такой момент просто на ребенка накричать, отругать, послать куда-то в угол, выпороть — мы таким образом агрессоров растим и пострадавших тоже», — пояснил Миксонс.
Никто не становится в один день обидчиком мужа или жены либо тем, кто в браке смирился и терпит роль жертвы. Не будь насилия в родительских семьях, пережитого людьми в детстве, позднее они сами не попадали бы в длительные абьюзивные отношения. И чем более насильственно ведут себя родители по отношению друг к другу, тем сильнее ребенок страдает от эмоционального насилия. Бесследно это не проходит:
«Конечно, если ребенок живет в насильственных отношениях, у него нет понятия о том, как что в жизни происходит и как это должно происходить. Он обретает абсолютно превратное представление о модели отношений, и, конечно, он эту модель переносит на ту социальную среду, в которую он потом в своей жизни попадает. Например, в детское дошкольное учреждение, школу, потом в свои личные отношения, создание своей семьи и так далее».
По словам психотерапевта, самое ужасное, что люди начинают воспринимать насилие в семье как норму, потому что оно становится обыденным. «Если ребенок растет в такой среде — он это выберет и позврослев. Потому что в другой среде выживать не умеет».
Радикально изменить других взрослых мы не можем, прозвучало в передаче. Но порой можем сделать замечание, дать совет. Не игнорировать просьбу о помощи. Но главное — стоит начать с себя и проанализировать собственное поведение.
