«В течение многих лет Германия, особенно с Ангелой Меркель на должности канцлера, часто изображалась политическими комментаторами как фундамент, на котором строилась европейская политика в отношении России, включая санкционную. Однако события последних недель пролили новый свет на непоследовательность позиций германской политической элиты в восточном направлении, и можно предположить, что после ухода Меркель Берлин столкнется с трудностями в этом вопросе», — пишет Густав Грессель, старший научный сотрудник Европейского совета по международным отношениям (European Council on Foreign Relations, ECFR, общеевропейский независимый научно-исследовательский институт и аналитический центр), эксперт по вопросам оборонной политики, отношений с Россией и Восточной Европой, обильно цитируемый политический обозреватель. В опубликованном на портале ECFR комментарии эксперт дает прогноз перспектив развития отношений России с Германией и ЕС.
Приоритеты нового лидера ХДС
Автор напоминает, что вскоре после избрания Армина Лашета новым лидером Христианско-демократического союза Германии (ХДС) (что делает его наиболее вероятным преемником Меркель) разгорелись дебаты о его взглядах на внешнюю политику. Некоторые из прошлых заявлений Лашета позволяют предположить, что политик симпатизирует режимам Путина и Асада и проводимой ими внешней политике. В то же время он жестко критиковал США и Великобританию и открыто защищал строительство газопровода «Северный поток-2».
Симпатии Лашета к Франции вызывают дополнительную озабоченность в Восточной Европе, где Берлин рассматривается как противовес Парижу и, в частности, попыткам президента Эммануэля Макрона наладить контакты с Москвой. Поскольку внешняя политика не играла практически никакой роли в кампании, предшествовавшей голосованию в ХДС, дебаты по поводу приоритетов внешней политики Лашета начались только после того, как он был избран лидером партии, отмечает Густав Грессель
«Лашет пытался “подправить” свой имидж, критикуя российское правительство за заключение в тюрьму лидера оппозиции Алексея Навального, но все-таки остается вопрос:
насколько идеологические установки Армина Лашета повлияют на его внешнеполитическую позицию, если он станет канцлером?»
Опираясь на известные политические приоритеты нового лидера ХДС, аналитик предполагает, что для Лашета первостепенное значение будут иметь экономика и рабочие места, а внешняя политика будет рассматриваться как средство поддержки внутреннего экономического роста.
На протяжении десятилетий внешнюю политику Германии осложняли риски для безопасности, возникающие в связи с торговыми и инвестиционными отношениями с Россией и Китаем; был также дефицит устойчивости, особенно в сферах обороны, контрразведки и финансового надзора. По мнению эксперта ECFR, Лашет вряд ли изменит эту ситуацию к лучшему.
У Европы нет рычагов влияния на Москву
«В том, как Германия представляет себе свои отношения с Россией, уже давно есть несколько серьезных недостатков: призывы Берлина к дальнейшим переговорам с Москвой, звучащие всякий раз, когда Россия попадает в заголовки газет, игнорируют тот факт, что между Кремлем и европейскими лидерами уже ведется активный диалог — но это не дает результатов.
Находящиеся в меньшинстве германские законодатели, поддерживающие усиление санкций и военного сдерживания, не призывают к прекращению диалога как такового, но осознают, что усиление давления на Москву будет сигналом Кремлю: европейцы относятся всерьез к выдвигаемым ими требованиям. Только тогда можно будет ожидать прогресса в важных вопросах», — пишет Грессель.
Германская сторона, наряду с французами и другими западноевропейцами, пытается изучить возможности «выборочного взаимодействия» с Москвой и сотрудничества в сферах «общих интересов». Однако она ошибочно оценивает готовность Кремля сотрудничать по вопросам, имеющим значение только для Евросоюза, будь то укрепление европейской безопасности или реализация политики в области изменения климата.
Более того, у Европы нет рычагов влияния на Москву. По экономическим причинам ЕС не рассматривает возможность введения жестких санкций против России. Более того, Европа слаба в военном отношении, европейская разведка и контрразведка не представляют угрозы для тайных операций России в Европе или соседних странах, а общая внешняя политика ЕС в отношении своих восточных соседей настолько невразумительна, что может быть легко перечеркнута с помощью военной силы. «Другими словами, ЕС нечего предложить и нечем угрожать. Почему Кремль должен их слушать?» — спрашивает политолог.
Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель недавно посетил Москву, чтобы изучить варианты выборочного сотрудничества. Он вернулся с пустыми руками, что, по мнению Гресселя, неудивительно. Хуже того, Боррель был унижен решением России выслать дипломатов из Германии, Польши и Швеции во время его визита.
«Визит Боррелля был провальным не из-за неумелой дипломатии или недостаточной подготовки, как предположили некоторые комментаторы. Визит был основан на ошибочном предположении о том, что Россия будет как-то заинтересована в сближении с европейскими структурами и нормами. Провал визита вызовет очередной раунд дискуссий о том, как вести себя с Москвой. Берлин не желает пересматривать свои давние представления о том, что отношения между Европой и Россией можно улучшить, взаимодействуя с Кремлем с позиции слабости и делая ставку на преимущества долгосрочных экономических связей. Но в Европе такой подход встречается все реже», — отмечает аналитик ECFR.
Прагматизм не работает
«Быстрый отказ ХДС от политики, проводимой Меркель в отношении России, может показаться удивительным для иностранной аудитории: в конце концов, Меркель стойко защищала антироссийские санкции в Европейском совете. Но в самой Германии все выглядит иначе. За последние 16 лет все важные внешнеполитические решения централизованно принимались в ведомстве федерального канцлера. К сожалению, за последнее десятилетие Меркель вытеснила всех одаренных соперников в своей партии. И ее личное безразличие к вопросам безопасности и обороны вряд ли способствовало формированию устойчивого внутреннего консенсуса в отношении того, как вести себя с Москвой, или по поводу европейской безопасности», — пишет Грессель.
Таким образом, по мнению эксперта, дебаты в Германии об отношениях с Россией и о европейской безопасности вернутся к состоянию 2005 года — без учета того, как быстро и значительно изменился мир с тех пор.
«Когда Лашет называет себя «прагматиком», он прав с точки зрения значения этого слова в немецком языке: он хочет найти минимальные общие позиции для взаимовыгодного сотрудничества.
Однако этот «прагматизм» вряд ли будет работать с державами, которые мыслят в терминах принуждения и доминирования, готовы использовать в качестве оружия все виды отношений ради своих целей и воспринимают сближение с европейскими структурами и нормами как угрозу, а не возможность. Поэтому «прагматизм» потерпел неудачу в прошлом — и обречен на провал в будущем.
Вопросы внешней политики будут играть лишь второстепенную роль во время избирательной кампании и переговоров по формированию коалиции. В конце концов, любое коалиционное правительство найдет компромисс по наименьшему общему знаменателю. Единственное, что кажется предсказуемым — это то, что Германия после Меркель будет менее стабильной в плане внешней политики и еще менее надежной», — прогнозирует научный сотрудник Европейского совета по международным отношениям.
