Нет, главное в этом рассказе то, что есть решение суда — у отца неограниченные права встречаться со своей дочерью. Но в жизни это решение не работает. Отец не только не видит ребенка, информацию о его дочке скрывают даже в детском саду. Решение суда имеет силу закона. Разве можно не выполнять закон?
По словам отца девочки Александра Шпорта, полтора года он видит своего ребенка только в Facebook. Мама выкладывает счастливые семейные фото: его дочке уже пять лет. Девочка на руках у другого мужчины, которого, согласно материалам дела, зовет папой.
— С каким чувством смотрите эти видео на фейсбуке?
— Как с каким, со слезами на глазах...
Александр и Виктория расстались, когда ребенку еще не было года. Мама вышла замуж за Виталия Дубова — до недавнего времени депутата Рижской думы. У них родился общий ребенок. Политик Дубов выступает за спорт и крепкую семью. Но в этой семье чужому папе, мягко говоря, не рады. Александр тоже хочет поздравить дочь с днем рождения. Однако дверь ему, как обычно, никто не открывает.
«Вчера был день рождения у ребенка. Я предложил Виктории, попросил встречу, чтобы передать подарок, но она написала в SMS, на телефонные звонки она вообще не реагирует, написала, что ребенок категорически отказывается общаться — можешь передать подарок, вот я пришел передать подарок, но дверь никто не открывает», — поясняет Александр Шпорт.
По словам Александра, к этой двери он ходил как на работу больше года, практически каждое воскресенье, как и было записано в решении городского суда. Иногда в сопровождении судебного исполнителя. Но встречи ни разу не состоялись — то ребенок якобы болен, то он якобы не хочет видеть отца. Шесть раз это фиксировал судебный исполнитель. Даже обратился в суд. Но в суде только развели руками: они не могут ребенка заставить встретиться с отцом. А в августе 2019-го произошла и вовсе некрасивая история. Вот, как всё вспоминает Александр:
«Мне это нужно было, доказательства для суда, для Сиротского суда, как происходят встречи, что у меня нет возможности. Принес маленькую видеокамеру, повесил ее сюда, ее было видно. Мы начали диалог, она видит, что у меня камера. Она говорит: убери камеру. Я говорю: ну, мне же надо зафиксировать всю эту ситуацию. Она берет, хватает камеру, начинает ломать и при этом кричать: Саша, перестань угрожать и бить меня. Я ей не угрожал, не бил! Она с ребенком на руках. Я же понимаю, что любое действие в присутствии ребенка... А я еще с медведем. Я, значит, с медведем под мышкой. Выбегает Дубов и, не говоря ни слова... Эта начала кричать — он подумал, что я бью, или это было заранее спланировано, выбегает и бьет меня кулаком по лицу».
После этого инцидента и Александр, и его бывшая жена обратились в полицию. Но вот что интересно: по заявлению Александра на депутата думы Виталия Дубова был составлен протокол. Правда, через неделю дело закрыли — нет доказательств, что Дубов бил Шпорта. А вот по заявлению бывшей жены уже против Александра было начато дело о физическом и эмоциональном насилии над ребенком. Административная комиссия Рижской думы вынесла отцу устное предупреждение.
«Со слов Виктории, ребенок помнит ту ситуацию, когда был конфликт у нас под дверью, когда Дубов меня побил. Опять же, со слов Виктории, ребенок утверждает, будто не хочет меня видеть, меня: папу Сашу, дядю Сашу, как они меня только не называют. Что ребенок хочет, чтобы он умер, потому что он сделал маме плохо»,
— рассказывает отец.
Александр решился на еще один суд, уже окружной. Привлекли медиатора. Поговорили, договорились. Приговор поначалу обрадовал все стороны: отец может встречаться с дочкой без ограничений. Но, по словам Александра, мама попросила внести дополнение: отец может встречаться без ограничений, но только если этого хочет ребенок. В октябре приговор вступил в силу. И тут Александр понял: свою дочь он больше не увидит. Мама отвечает: девочка категорически отказалась встречаться. Доказать, действительно ли отказалась — невозможно. Хотя в решении суда есть мнение психолога, что на ребенка не оказывается давление. «Личное дело» попыталось связаться с бывшей женой Александра — Викторией, но трубку поднял Виталий Дубов.
— Мы комментарии по этому поводу не даем. Если там кто-то к вам обратился, хочет разобраться, они разбираются. Есть решение суда, в рамках этого дела все это происходит.
— Вот именно поэтому я и пытаюсь разобраться...
— Спасибо.
Глава отдела по семейным разногласиям Рижского Сиротского суда Ивета Лиелмане поясняет: «Ребенок может сказать, что сегодня он хочет, а завтра не хочет, например, встречаться с папой. Да, надо его мнение принимать, но принимать с учетом возраста ребенка, его понимания, зрелости. Не секрет, что, если ребенок живет с мамой, то у мамы несоизмеримо большее влияние, чем у отца, который с ними не живет.
Мама, может, прямо не говорит, что ей не хочется, чтобы ребенок встречался с отцом. Но ребенок на уровне ощущений может это понять и почувствовать».
В прошлом году Сиротский суд вынес почти 900 решений о правах на встречу. Но число жалоб в Госинспекцию по защите прав детей на то, что один из родителей не выполняет решение суда с каждым годом растет. Причем, увеличивается сложность этих дел. Например, попытки оговорить второго партнера, в том числе без повода обвинить в сексуальном насилии над ребенком.
«На самом деле, большинством этих родителей все-таки движет осознанное или неосознанное желание доказать бывшему партнеру, что ты — никто, я тебе докажу, что ты не сможешь, все равно, какими путями и все равно как, но я докажу тебе. И это тот камень преткновения, который наносит очень большой вред ребенку»,
— комментирует конфликт директор департамента по вопросам Сиротских судов и приемных семей Госинспекции по защите прав детей Валентина Горбунова.
Ситуация, когда один из родителей не выполняет решение суда, а решение суда — это закон — недопустимо, говорят в Бюро омбудсмена. Сейчас там, как раз ведут большое исследование, пытаются понять, почему в Латвии система не работает. Законодатель дал три инструмента, чтобы ни одному родителю даже в голову не пришло не соблюдать закон и не давать видеться с ребенком.
Первый: это очень большой денежный штраф — полторы тысячи евро. Судебный исполнитель фиксирует нарушение, передает акт в суд, суд выносит решение о денежном штрафе. Второе — это уголовная ответственность, если один из родителей злонамеренно не дает встречаться с ребенком, второй родитель имеет право обратиться в полицию. И третье — вплоть до лишения родительских прав. Такое решение выносит Сиротский суд. Но правозащитники констатировали, ни одна из этих мер в жизни эффективно не работает, рассказала руководитель отдела по правам детей Бюро омбудсмена Лайла Гравере:
«Если есть денежный штраф, то очень редко когда это большая сумма — видели, например, 50 евро. Не 1 500, а 50! Значит, нарушение есть, а штрафа серьезного нет. Полиция говорит, что уголовная ответственность — это крайняя мера, что это надо решать в Сиротском суде и другими путями, другими, не уголовными. И Сиротский суд говорит: там же есть эмоциональная связь, например, с мамой, у которой живет, мама все обеспечивает, и достаточно — из-за того, что не дает встречаться с отцом, не будем права приостанавливать».
Так и получается: человек прошел все инстанции, есть решение суда, которое принято в интересах ребенка, а выполнить это решение практически невозможно. Бюро омбудсмена уже встретилось с судебными исполнителями, полицией, сиротскими судами. Следующая встреча запланирована с Министерством юстиции. Не исключено, что придется менять регулирование. Но, как говорят в Бюро омбудсмена, такого не должно быть, что ребенок не видит своего родителя.
Как мы уже сказали в начале, Александру отказались предоставить информацию о его дочери в детском саду. Заведующая сослалась на договор, который, видимо, заключен с матерью девочки — там список людей, с кем учреждению разрешено общаться. В этом списке, очевидно, Александра нет. Журналисты «Личного дела» обратились в Сиротский суд, там пояснили: отказать родителю в информации можно только в том случае, если у Александра были бы приостановлены или отобраны судом родительские права. Но это не его случай. Не исключено, права Александра нарушены. «Личное дело» обязательно разберется в этой ситуации — всю информацию уже передали в департамент образования Рижской думы и в Сиротский суд.
