Алжир — далекая от нас страна, известная почти исключительно в контексте ее связи с французской культурой. Франция ушла из Алжира в 1962 году после войны за независимость, которую с алжирцами вел не столько Париж, сколько колониальная администрация и французские поселенцы, самые отчаянные из которых объединялись в бригады ОАС — вооруженной тайной организации, пытавшейся методами террора остановить переход власти к алжирцам.
Полные драматизма шестидесятые закончились установлением левого режима, подпитываемого Советским Союзом, пестовавшим «движение неприсоединения». Падение СССР сказалось и на его друзьях на африканском континенте. Лишившись экономической и идеологической поддержки Москвы, старая элита была вынуждена вступить в сражение с фундаменталистами, желавшими превратить Алжир в страну шариата с опорой на богатых союзников с берегов Персидского залива.
Борьба была кровопролитной, армия встала на сторону светской власти, и очередная гражданская война закончилась разгромом исламистов. Конец так называемого «черного десятилетия» был ознаменован появлением на политической авансцене героя сегодняшней передачи — Абдель Азиза Буттефлики, ставшего лидером правительства национального примирения.
Соображения безопасности стали оправданием репрессий против оппозиции, а два десятилетия пребывания у власти одного человека обернулось стагнацией. Даже первая Арабская весна здесь ушла в песок Сахары. В отличие от соседнего Туниса, Египта, Ливии уличные протесты 2010-2011 годов не привели к смене режима в Алжире.
Понадобилось еще восемь лет, чтобы известие о том, что передвигающийся после инсульта в инвалидном кресле старик снова собирается в президенты, вывело людей на улицы. Несмотря на добровольный уход Буттефлики в отставку в стране опять бушует Арабская весна. Чем она может закончиться на этот раз?
«Несомненно, это была выдающаяся личность. Герой борьбы за национальное освобождение. Но за 20 лет сложилась такая прочная клановая система, которая фактически свела на «нет» все его достижения и все его заслуги. В 2013 году у него был обширный инсульт, он стал полным инвалидом, не мог внятно говорить последние несколько месяцев, он фактически дискредитировал себя и свел на «нет» все свои достижения», — так подводит итоги двадцатилетней эры правления Абделя Азиза Буттефлики эксперт портала «Арабский мир», заведующий отделом истории стран Азии и Африки Института всемирной истории» Национальной Академии наук Украины Вячеслав Швед.
За протестами, начавшимися в феврале, мы следили по французским средствам массовой информации, для которых они стали главной темой, по крайней мере, из разряда международных новостей. Франция напряглась. Ведь если бы правительство Буттефлики перешло к решительному подавлению протестов, и в стране снова бы вспыхнуло насилие, Европа, и прежде всего Франция, могла бы получить новую волну беженцев.
Впрочем, 82-летний правитель не стал держаться за власть. Оповестив об отставке 2 апреля, чем только подстегнул уличную эйфорию, он спустя неделю назначил и.о. президента председателя верхней палаты парламента 78-летнего Абдель Кадера Бенсалаха. Ему поручено провести выборы в 90-дневный срок с ограничением баллотироваться самому. Но улицы это назначение не успокоило. Преемственность власти даст стране стабильность, но не сулит перемен. Манифестации продолжаются, поскольку фактически у власти остаются те же люди, что правили страной последние 20 лет. Продолжаются и площадные дискуссии о сценариях будущего.
Комментаторы обращают внимание на разрыв между молодостью протестного движения, ядро которого составили студенты столичного университета, и почтенным возрастом президента и его окружения. Была даже версия, что Буттефлика держался за власть последние годы лишь в надежде на пышные государственные похороны в главной мечети. Демография в арабских странах часто является важным фактором в политике. Половину населения Алжира составляют люди моложе 30 лет, и перед ними стоит целый ряд социальных проблем. Безработица или необходимость заниматься неквалифицированной работой ради помощи своим семьям с большим число младших братьев и сестер, с которыми они вынуждены жить в одном доме или даже квартире. Буттефлика обещал алжирцам социальное жилье, но объемы его строительства никак не могли удовлетворить потребности населения, увеличившееся в годы его правления в четыре раза.
Алжирская улица так легко пришла в движение, потому что для большой части молодежи она является и домом, и университетом.
Еще до начала протестов в Алжире на Rus.Lsm.lv появился комментарий под названием «События Арабской весны по-прежнему влияют на внутриполитические процессы», в котором говорилось и вовлечении молодого поколения в новые протесты. Мы позвонили ее автору Тому Мужарайсу, молодому латвийскому политологу, который и сам принадлежит к студенческой молодежи. Относительно роли, которую может сыграть в построении нового общества алжирская молодежь, Мужарайс скептичен.
«Молодежь не имеет работы, но и не имеет видения будущего. Трудно представить себе, как она сможет влиять на политику, за исключением проведения массовых протестов. Было интересно наблюдать за реакцией на происходящее алжирцев, живущих во Франции, прежде всего молодежи. Там тоже на улицы вышли тысячи людей. Если молодежь и будет играть какую-то роль в будущем, то, скорее всего, это будут те, кто учился или вырос во Франции и хотел бы вернуться на родину, создавать новую политическую силу, новое направление. Прежняя элита, пусть она и утратила свою популярность и ослаблена, все же, как это показывает пример других арабских стран, в ближайшие годы еще будет при власти», — говорит политолог.
Один из возможных кандидатов на пост нового главы государства – адвокат Мустафа Бушаши. По мнению некоторых СМИ — и алжирских, и французских, — он мог бы возглавить переходный период и стать лидером демократических перемен. Бушаши пользуется большим уважением. Он тоже немолод — ему 65, но за его спиной опыт многолетней борьбы за права человека, прежде всего, политических заключенных, причем, на месте, не из-за границы. Он не стеснялся критиковать своих коллег по цеху за конформизм, говоря о превращении правосудия в «декорацию» режима. С началом новой весны Бушаши часто выступает и на площадях, и в университетских аудиториях, говоря о необходимости последовательной демократизации, коренных преобразований всего государственного управления, изменения Конституции.
В свою очередь Швед не спешит с авансом харизматичному мэтру Бушаши. «Одно дело — как о нем отзываются во Франции, и совсем другое — насколько он популярен и авторитетен в алжирском обществе. [...] Скорее всего, победит тот представитель власти, на которого поставит армия», — отмечает политолог.
В отличие от первой Арабской весны, когда Запад пытался диктовать арабским странам как им жить, в том числе путем прямой интервенции, как это было в Ливии, из-за чего мы имеем хаос на Ближнем Востоке, на этот раз та же Франция займет более сдержанную позицию, считает Швед. Как огня, иностранного вмешательства боятся и алжирцы. Политолог также приветствует начало политического диалога между Европейским Союзом и Лигой арабских стран, встретившихся на первом саммите такого рода в конце февраля в Шарм-эль-Шейхе. С приходом к власти в США президента Дональда Трампа Европе предстоит вырабатывать собственную ближневосточную политику.
Более подробные комментарии В.Шведа и Т.Мужарайса слушайте в подкасте выпуска программы.
