Плач Иеремии, цитата из которого вынесена в заголовок, можно бесконечно цитировать, говоря о Холокосте. Сегодня по всей Латвии проходят мероприятия памяти жертв геноцида еврейского народа. Состоялись они, как и каждый год, и в Лиепае.
С утра к мемориалу в Шкеде возложили цветы мэр Лиепаи Гунар Ансиньш, вице-мэр Салвис Рога и руководитель Лиепайской еврейской общины Анна Петрова.
В полдень по традиционному траурному маршруту отправились представители еврейской общины, к ним присоединились директор Лиепайского музея Даце Каркла, руководитель филиала «Лиепая в оккупационных режимах» Сандра Шениня и историк филиала Айя Раудиня. Тут надо заметить, что сейчас идет активная работа надо созданием новой экспозиции филиала музея, одна ее часть будет посвящена Холокосту. Во время войны практически вся еврейская община Лиепаи была уничтожена.
Первой остановкой стала памятная доска неподалеку от маяка, где расстрелы проходили в июле 1941 года, тогда погибло до полутора тысяч человек, в основном мужчин. Руководитель Фонда «Еврейской наследие Лиепаи» Илана Иванова напомнила и об этих смертях. А также рассказала, что скоро снова приедут археологи из США, чтобы продолжить начатые в прошлом году исследования на местах расстрелов и захоронений. И анонсировала их лекцию с рассказом о промежуточных результатах. Звучит кадиш (поминальная молитва), к стене ложатся цветы.
Затем отправились на Шкедский мемориал, место массовых расстрелов декабря 1941 года. По дороге к каменной меноре положили цветы к стелам в честь праведников мира, которые рисковали собой и близкими ради спасения гонимых. Начавшийся еще до начала мероприятия у маяка ливень никак не хотел останавливаться, наоборот, лишь усиливался, так что решили ограничиться кадишем и возложением цветов. В таком же сокращенном формате прошла и заключительная часть траурного мероприятия у памятной доски на месте Лиепайского гетто.
…На днях моя мамуля, которая в начале войны была трехлетней крохой, сказала: «Мне пришло в голову посчитать бабушкиных дочерей. У нее было трое сыновей и шесть дочерей. И никак у меня не сходилось, всё время получалось пять дочерей, а не шесть. Потом поняла — шестую я никогда не видела. Ее немцы убили. Она была беременна…»
Такой вот кусочек семейной истории. Одна из десятков моих родных, погибших в Холокосте. Одна из десятков тысяч загубленных евреев Латвии. Одна из почти шести миллионов, уничтоженных в Европе.
