Комментируя начавшиеся судебные прения по одному из исков представителей государства против бывших владельцев Parex bank, исполнительный директор компании Possessor Владимир Логинов заявил, что не исключается возможность достижения мирового соглашения между сторонами:
«Некоторое время назад была сделана попытка переговоров по достижению мирового соглашения в рамках всех этих судебных процессов — но, к сожалению, в тот момент никакого осязаемого результата это не принесло. Но это, естественно, не исключает какого-то соглашения в будущем, потому что, как известно, любое мировое соглашение доступно на любом этапе судебного производства.
Так что если будут какие-то предложения — мы, естественно, их будем рассматривать и будем согласовывать со всеми сторонами, вовлеченными на стороне государства . Но, разумеется, мы ждем тогда какого-то предложения со стороны ответчиков в этой ситуации».
Данный иск связан с ранее начатым судебным процессом, в ходе которого Reverta пыталась взыскать с бывших владельцев Parex banka 85,5 миллиона евро. Вот что заявил в этой связи Службе новостей ЛР4 Валерий Каргин:
«Суть иска вот в чем. Наши противники взяли среднюю арифметическую ставку депозитов в латвийских банках в начале 2000-х годов. И сравнили их со ставкой депозитов в «Парексе». И подали на нас в суд. Потому что ставка депозитов в «Парексе» была больше, чем средняя ставка депозитов на рынке. Они вычли разницу и подали в суд. Ну, это абсурдное обвинение. Они насчитали ущерб государству — 84 млн евро, и уже 11 лет мы судимся. Они тратят деньги, время судов. А Reverta наняла адвокатов — они до последней инстанции, которая сейчас идет, запросили себе 573 тысячи евро за работу. Заплатили госпошлину около миллиона.
По этому иску дебаты скоро закончатся, и я предполагаю, что в течение этого года суд объявит о своем решении. Есть еще другой процесс, тоже со стороны «Реверты». С нас хотят взыскать 142 миллиона, и себе за работу адвокаты запросили 588 тысяч евро. Ну что говорить? Эти суды могут еще многие годы продолжаться... Но Министерство экономики заказало мнение нейтральных адвокатов, которые не зарабатывают за счет процессов. Те написали: надо договариваться, так как нереально удовлетворить претензии всех сторон.
Мы ведь тоже подали целый ряд исков. Правда, нам адвокаты обходятся значительно дешевле, чем государству. Один из исков — против продавцов «Парекса». Взят на рассмотрение Конституционным судом Латвии. Мы на очереди ожидаем европейские суды на колоссальные суммы. Мы практически судимся против тех, кто продал наши компании за ничтожные деньги. И разбазарил фактически все активы, управление которыми добровольно передали государству».
Rus.lsm.lv уже писал: в результате национализации банка Parex и последующих финансовых вливаний государство недополучило почти полмиллиарда евро. Таковы были итоги процесса ликвидации компании Reverta, согласно выводам Парламентской комиссии по ревизиям и публичным расходам, сделанным два с половиной года назад. Компания Reverta прекратила свое существование в декабре 2017 года. В судах находится несколько исков на сумму в сотни миллионов евро. Но перспектив получить эти деньги практически нет, сообщало Латвийское радио 4.
Как уже писал Rus.lsm.lv, на базе почившего Parex Banka были созданы два предприятия: 30 июня 2010 года «хорошие» кредиты Parex ушли в новосозданный банк Citadele, а «плохие» тогда переняла компания Reverta. 20 апреля 2015 года Агентство приватизации завершило сделку по продаже акций Citadele избранному латвийским правительством инвестору: дочерней компании крупного инвестфонда Ripplewood – RA Citadele Holdings LLC. При этом еще дюжина зарубежных инвесторов стали акционерами банка.
За принадлежавшие Латвийскому государству акции банка инвесторы уплатили 74,7 млн евро. До самого последнего момента из-за предусмотренного договором механизма коррекции стоимости акций не было ясно, какой будет окончательная сумма сделки. В итоге она оказалась на 700 тыс. евро выше предусмотренной базовой цены.
Многие политики и финансисты выражали сомнения по поводу того, что банк продан на выгодных условиях, указывая, что цена продажи слишком низка. В то же время другие эксперты отмечали, что продать банк более выгодно было вряд ли возможно.
