СПРАВКА
Современное искусство (contemporary art, актуальное искусство): этим термином обозначается передовое искусство, сложившееся в период после окончания Второй мировой войны и благополучно дожившее до наших дней. Генетически оно связано с авангардом или — шире — с модернизмом, но представляет собой новой виток развития изобразительных языков, задействует все больший спектр техник и занимается все большим набором тем.
Как ее не заметить — живую и юную Мэрилин Монро? Подойдешь и обнаружишь, что она взрослее себя самой — человек чуткий, думающий, готовый говорить о важном. В Ригу приехала из Лиепаи: поступила на отделение керамики нашей академии, позже перешла на отделение живописи — решила что-то в своей судьбе изменить. И, вероятно, действительно изменилась. Так кто она здесь, в этой среде создателей и почитателей contemporary art, — своя или чужая?
— Я стараюсь понять современное искусство. Не хотелось бы думать, будто это что-то сомнительное: делается быстро, качество — никакое. Смотрю, изучаю, пытаюсь определить, могу ли я попасть в эту среду.
— Как успехи?
— Я в процессе. Такое искусство соответствует моменту, и даже если работа хороша, она может быть хороша в конкретную минуту, которую надо поймать. Это искусство потому и называется актуальным: оно актуально в данный момент. И потому оно будет существовать все время, ведь новые моменты нам будут даваться вновь и вновь. Я пытаюсь тихо попасть в эту среду.
— И это несмотря на занятия классической живописью?
— Я больше керамист, чем живописец. Я перешла на отделение живописи, потому что
керамика — материал очень тяжелый, от нее нужно отдохнуть.
— Почему тяжелый?
— Нет, конечно, можно заниматься только формами, как это делает большинство... Дизайн — это простые (ну, не простые — для меня простые) минимизированные формы. Но
цилиндр можно сделать в любое время — мне это неинтересно.
А изготовить классическую вазу — уже трудно. Я гончар. Гончарить в академии умеют только трое керамистов из 30.
— Так у вас нет конкуренции.
— Нет.
— А в живописи и актуальном искусстве она будет.
— Да, конечно. К тому же я понимаю: оно не должно напрягать. Оно должно сразу обращать на себя внимание.
— Обратить на себя внимание — и что сказать?
— Эти художники говорят «нет» классике.
«Классики» не очень понимают актуальное искусство, а те, кто занимается актуальным искусством, думают, что знать академические законы им не нужно и что можно творить без особых усилий.
Чтобы работать в традиционном русле, нужно учиться. Я никогда не отрицала знаний, которые человечество копило тысячелетиями. Это и есть наш единый, общий язык. А в остальном — сколько людей, столько и мнений.
— Вы говорили, что современное искусство — легкое. И для потребителя, и для автора. Тем не менее оно приглашает не столько чувствовать, сколько думать.
— Я думаю слишком много: мама у меня психотерапевт, так что ничего не поделаешь. Сейчас в моде эгоизм, а моя психика работает по-другому. Я смотрю и вижу, как люди общаются, как присваивают себе чьи-то мысли, берут готовое, ссылаются в описании своих работ на чужие слова. Не думаю, что это правильно. Особенно если ты считаешь себя художником.
За все мои 29 лет я никогда не отдыхала, постоянно что-то делала-делала-делала —
меня не учили останавливаться.
Учили учиться, работать, мол, в результате появится талант. И вот наступил возраст, когда все меняется... Не думала, что настолько. Я опять учусь жить, и каждый день у меня, как первый. Когда-то мне было очень легко общаться с людьми — я могла запросто подойти к незнакомому человеку. Теперь люди уже сами ко мне подходят, а мне интересно их слушать, отслеживать, как работает их мозг. Я хочу быть с ними, хочу узнать их. Но вижу мало таких, кто ходит и улыбается — глаза светятся, энергия брызжет. Сейчас это непопулярно.
Сейчас спрашивают: чего это ты улыбаешься, что-то случилось? Они ревнуют, потому что сами так не могут.
Посмотрите: на выставке почти все — в черном.
— Это художники, у них униформа.
— Черный цвет, когда он доминирует, впитывает в себя, съедает человека. А другие цвета сигнализируют, что человек открыт. Раньше у меня были розовые волосы, полтора года я прожила в фиолетовой комнате — с ума сойти можно было легко.
— Вы ходите по краю, вам это интересно.
— И постоянно ставлю над собой эксперименты. Хочется достичь уровня, когда я стану хороша сама для себя. Хороша настолько, чтобы начать демонстрировать в искусстве собственное «я». А мне есть что сказать, и очень много.
— Вот и договорились: актуальное искусство, как никакое другое, позволяет художнику говорить о себе.
— Искренность в жизни и искренность в творчестве — одно и то же. Нужно быть откровенным, а ведь это тоже — соответствие моменту. Современное искусство — это искусство поведения.
Пожелаем себе почаще встречаться с художниками, которые умеют себя вести!