Так заявил в четверг советник американского президента по безопасности Джон Болтон. В пятницу пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков ответил, что «менять ход дела из-за позиции США» в Москве не намерены: «Безусловно, подобная позиция не может являться основанием для нарушения хода судебного разбирательства и следствия, которое ведется в отношении нарушителей государственной границы РФ».
Официальная Москва настаивает, что 25 ноября в Керченском проливе произошло «нарушение государственной границы», и судить захваченных моряков намерена именно по этой статье Уголовного кодекса. Еще на прошлой неделе представитель Федеральной службы безопасности (ФСБ) России заявил, что украинские моряки не могут считаться военнопленными, поскольку «Россия и Украина не находятся в состоянии войны или конфликта». Между тем находящийся в московском следственном изоляторе командир украинского катера Роман Мокряк отказался давать показания, пока не будут освобождены его подчиненные. Как сообщил его адвокат, командир катера считает, что «он один отвечает за происходящее на борту, его экипаж выполнял его приказы и не может быть привлечен ни к какой ответственности».
Признать украинских моряков военнопленными в Москве, разумеется, не могут. Иначе пришлось бы признать, что между Россией и Украиной действительно имеется если не состояние войны, то конфликт. Российские власти просто изо всех сил стараются не замечать, что такую оценку происходящего с ними почти никто не разделяет. Инцидент в Керченском проливе уже сорвал встречу Путина и Трампа, провести которую предполагалось по ходу саммита G20 в Буэнос-Айресе. Буквально за несколько часов до начала международного форума Дональд Трамп еще говорил, что не видит препятствий для того, чтобы встреча состоялась. Но, уже находясь в самолете по пути в Аргентину, сам же встречу и отменил.
Для Кремля это стало ударом. Хотя было очевидно, что никаких конкретных, документально оформленных результатов ждать не приходится, над подготовкой встречи пришлось немало поработать и дипломатам, и кремлевским чиновникам. Тогда
в Москве попытались сделать вид, что ничего страшного не произошло.
Государственные телеканалы несколько дней подряд рассказывали, как два президента побеседовали «на ногах», Путин ознакомил Трампа «со своей позицией», которая с позицией Трампа не совпала, но это не важно, и тому подобное. Телезрителей, возможно, и убедили, но как выясняется, самих себя убедить не смогли. От того свой ответ лорду Керзону, то есть, Джону Болтону кремлевский пресс-секретарь произносил с очень плохо скрываемой досадой.
Изоляция, в которой оказался Путин после аннексии Крыма, уже давно его тяготит.
В конечном счете, не только в глазах подведомственного населения, но и в своих собственных он должен выглядеть былинным богатырем, который всех нагнул и всех развел. А тут просто обвал какой-то. То казавшийся карманным Лукашенко норовит из этого кармана вылезти, то Армения ставит условия назначения нового генерального секретаря ОДКБ. Будто мало того, что там арестован прежний генсек этого постсоветского «нашего ответа НАТО» по обвинению в причастности к подавлению народных выступлений в 2008 году.
Привыкший, что все ждут его, Путин чувствует себя некомфортно, когда самому приходится кого-то дожидаться. Что в переносном смысле, что в буквальном,
как на том же саммите в Буэнос-Айресе. Привыкший оперировать в разговоре своими терминами, он решительно отказывается понимать термины, которыми оперируют его собеседники. То ли возраст дает себя знать, то ли уверенность в собственной правоте, которую подогревает окружение, то ли и то, и другое вместе. Тем временем отношение к возглавляемой им стране в окружающем мире становится все хуже. Вот и Европарламент призвал остановить реализацию проекта «Северный поток – 2», на который возлагалось столько надежд.
Конечно, резолюция Европарламента — только бумажка, пока не принятая как руководство к действию, но по реакции Москвы нетрудно догадаться, сколько эта бумажка уже доставила неприятностей. Для деловых кругов условного Запада и простое общение с российскими коллегами мало-помалу становится опасным, не говоря уже о совместном бизнесе.
Имел дело с русскими, значит на подозрении, даже если подозревать еще собственно и не в чем.
Такой вот, пока только промежуточный итог, первого года четвертого (пятого) президентского срока Путина.
А ведь этот срок еще только начинается.
