И всё же речь Путина с трибуны ООН дала ответ на ряд вопросов, которые интересовали многих. Таким ответом послужили обвинения в адрес некоей внешней силы, по мнению президента России, способствовавшей свержению прежней власти в Украине. Путин, надо отдать ему должное, признал, что поводом послужило недовольство жителей Украины этой властью, но так и не согласился с тем, что свергнуть власть могут и сами граждане, без какого-либо вмешательства извне. Видимо, такое для Путина из разряда событий невероятных.
Теперь даже сомневающиеся убедились,
политику в отношении Украины Путин менять не намерен.
И можно представить, с каким удовольствием зачитывал он с трибуны тот фрагмент своей речи, в котором говорилось, что «ключевые решения о принципах взаимодействия государств, о создании ООН, принимались в нашей стране, в Крыму, в Ялте». Вот только этот гимн Ялтинской системе запоздал на несколько десятков лет. Дело в том, что эта система не только создала Организацию Объединённых Наций, как утверждал российский лидер. Ялтинская система разделила Европу, отдав восточную часть континента Советскому Союзу почти в безраздельное владение. И она же положила начало дальнейшему разделу мира, продолжавшемуся последующие полвека, и не раз приводившему к кровопролитным войнам, хотя, по логике, должна была именно уберечь мир от новой войны.
Теперь бессмысленно обсуждать, какими соображениями руководствовались западные союзники СССР, соглашаясь на такой раздел, хотя они и очевидны. В феврале 1945, когда Рузвельт, Черчилль и Сталин обсуждали в пресловутой Ялте послевоенное будущее, война ещё продолжалась. И эту войну необходимо было закончить. Ради такого можно пойти на многое, даже решить судьбы целых народов за их спинами. Вот только с тех пор многое изменилось.
Мир перестал быть послевоенным. Стал ли он предвоенным, ещё неизвестно,
лучше бы не стал, но очевидно, что времена, когда трое решали судьбы миллиардов прошли безвозвратно, как бы ни хотелось кому-то, не станем называть имя, хотя оно всем известно, эти времена вернуть.
Попытки нового раздела мира на зоны влияния обречены на провал не потому, что таких зон в современном мире не существует. Существуют, но не по воле троих, четверых и даже восьмерых. Эти зоны создаются сами собой вокруг определённых доминант, прежде всего, экономических.
Экономика, а не танки, авианосцы и даже не ядерное оружие управляет мировыми процессами.
Все остальное — лишь дополнение. И нравится это кому-либо или нет, в экономическом отношении Соединённые Штаты по-прежнему на первом месте, если с кем и соревнуясь, так разве что с Евросоюзом и Китаем. России в списке ведущих экономик мира не значится. Потому и претендовать на создание своей зоны влияния для России уже бессмысленно.
«Уже» — потому что в последние годы прошедшего столетия
у России был шанс стать экономической доминантой в определённом регионе, а именно, на постсоветском пространстве.
Несмотря на переживаемые в тот период трудности, из всех бывших советских республик Россия оставалась наиболее экономически развитой, наиболее богатой, располагала наибольшим потенциалом подъема. И бывшие республики, даже, может быть, не желая того, в то время тянулись к России, хотя бы потому, что могли общаться на одном языке и используя одинаковые понятия. Всем этим Россия не воспользовалась, с упорством, явно достойным лучшего применения, добиваясь политического доминирования в бывшем СССР. Как результат, большинство государств, образовавшихся на месте советской империи, предпочло искать союзников где угодно, только не в Москве.
В такой ситуации
России действительно остаётся разве что выступать защитником авторитарных режимов,
каким предстал Путин, когда говорил о другой болевой точке современного мира – Ближнем Востоке. И даже если согласиться с Путиным, что вмешательство в Ираке выпустило из бутылки слишком опасного джинна, эту часть выступления российского президента никак нельзя назвать конструктивной. Ничего принципиально нового, кроме подтверждения своей поддержки режима Башара Асада, Путин не предложил.
Все эти общие слова мог сказать кто угодно, хоть мальчик Коля Лукашенко, который, если, конечно, разошедшиеся по Интернету фотографии — не монтаж, каким-то чудесным образом оказался в составе белорусской делегации и присутствовал в зале Генеральной Ассамблеи во время выступления своего отца Александра Лукашенко. И это уж точно рискует стать событием если не века, то десятилетия точно.
