Дорогая цена Второй мировой: города Латвии как поле боя между СССР и Германией

Это преступления, совершенные двумя тоталитарными державами — национал-социалистической Германией и Советским Союзом, которые не только сломали судьбы многих тысяч жителей Латвии, но и безвозвратно уничтожили старинную застройку и культурно-историческое наследие нескольких латвийских городов. Резекне, Гулбене, Елгава, Валмиера, Бауска, Рига и другие города были лишь одноразовыми картами в «военных играх» советского и немецкого верховного командования, которые велись за счет мирного населения и исторического городского ландшафта.

Немецкий блицкриг и первые удары

Первый этап этого преступления начался летом 1941 года, когда Германия вторглась в Советский Союз, в том числе на территорию оккупированной им Латвии. Уже в первый день войны, 22 июня, немецкая авиация бомбардировала Лиепаю, почти неделю ведя бои с защитниками города. В ходе военных действий была разрушена набережная городского канала и уничтожено минимум 40 % исторической застройки центра города.

В начале войны Германии с СССР существенно пострадал и исторический центр Риги — символом этой битвы стало разрушение Ратушной площади и башни церкви Св. Петра, а в целом Старая Рига потеряла около 10 % исторической застройки.

Именно фотографии пылающей башни церкви святого Петра стали визуальным отображением мифа о разрушениях Второй мировой войны.

И по сей день можно услышать противоречивые версии о том, почему сгорела башня, и какая из воюющих сторон непосредственно виновна в случившемся. Одни очевидцы в своих воспоминаниях отмечают, что возле входа в башню были замечены советские «чекисты» с топливными канистрами, другие слышали приказ немецких офицеров уничтожить именно церковную башню. Эти мифы были поддержаны обеими оккупационными властями, которые после окончания военных действий утверждали, что разрушения причинила лишь противоположная сторона.

Нередко истина была куда проще — город уничтожался во время боев, а иногда и в результате неудачного стечения обстоятельств.

Некоторые эпизоды боев летом 1941 года происходили в Даугавпилсе, Екабпилсе и других местах, однако немецкая тактика блицкрига, которая тогда достигла своих целей, исключала длительные и тяжелые бои в населенных пунктах, тем самым предотвратив разрушение городского ландшафта.

Советская оборонная тактика в тот момент была сосредоточена на сохранении боеспособности, а не на уничтожении резервов немецких войск и стратегических сооружений. Исключением были отдельные мосты, разрушение которых задержало быстрое продвижение немцев, но не изменило сути дела – к 8 июля 1941 года немецкие войска оккупировали всю территорию Латвии на следующие три года. Фактор «стабильной» оккупации временно задержал уничтожение городского ландшафта, но ни тот, ни другой агрессор не замедлил к нему прибегнуть, когда снова представилась возможность и того требовали военные нужды.

Тысячи тонн советских авиабомб

Второй и самый разрушительный этап уничтожения ландшафта латвийских городов начался весной 1944 года, когда линия фронта приблизилась к территории Латвии и стала досягаемой для получившей тогда известную свободу советской авиации дальнего действия. Налеты имели прямую военно-стратегическую цель — уничтожить находящиеся в немецком тылу транспортные (железнодорожные) коммуникации, места скопления войск и военной техники, а также поддержать воздушными ударами наступательные операции советских сухопутных войск. 

Приблизительно за полгода, с апреля до середины октября 1944 года, восемь советских дивизий авиации дальнего действия совершили минимум 81 налет на 27 латвийских городов и населенных пунктов, сбросив авиабомбы общим весом свыше 1740 тонн. Если поместить данные о налетах на карте довоенной латвийской железной дороги, легко заметить, что целью советской стороны было уничтожение крупнейших железнодорожных узлов — чтобы нарушить или существенно ограничить перемещение и снабжение немецких войск. До октября 1944 года подразделения советской авиации больше всего бомбардировали железнодорожные узлы в восточной части Латвии — Гулбене (на который сбросили минимум 475 тонн авиабомб), Резекне (минимум 357 тонн) и Даугавпилс (минимум 285 тонн).

С приближением советских войск и постепенной оккупацией ими территории Латвии заново пострадали железнодорожные узлы в центральной части страны (Елгава, Огре, Рига, Тукумс и др.) и в Курземе (Спаре, Лиепая и др.). Налеты имели конкретную военно-стратегическую задачу, которая в случае точного выполнения привела бы к уничтожению определенной железнодорожной инфраструктуры, моста или аэродрома. Однако из-за возможного противодействия немецкой противовоздушной обороны и истребителей бомбардировки этих объектов совершались ночью, что делало налеты крайне неточными и стало основной причиной, по которой от бомбардировок в большинстве случаев страдала не железнодорожная инфраструктура, а жилой фонд городов, общественные и сакральные сооружения.

Самые большие изменения городского ландшафта в результате ударов советской авиации пережил город Резекне, на который с апреля по июль 1944 года было совершено минимум 11 налетов советской авиации. Наиболее кровавые из них имели место в канун Пасхи 6 и 7 апреля, когда на город было сброшено почти 300 тонн фугасных и зажигательных авиабомб, которые разрушили более 65 % застройки и убили до 100 жителей города. От налетов пострадали не только жилые дома, но и многие видные общественные здания, в том числе Народный дворец, Учительский институт, городская больница и др.

Подобные разрушения советская авиация дальнего действия причинила и Гулбене, который в одном лишь апреле 1944 года пережил минимум 15 налетов — упорных, но неточных попыток советской авиации достичь своих военных целей. В итоге в основном пострадала историческая застройка города. Особенно разрушительным стал налет в ночь на Пасху, в результате которого была уничтожена башня гулбенской евангелическо-лютеранской церкви, не восстановленная и по сей день. В результате налетов пострадали и многие другие здания, в том числе Белый замок, мельница и др.

Застройка и стратегические объекты исторических центров Резекне, Гулбене и других городов пострадали и от применяемой немцами «тактики выжженной земли». Во время отступления многие городские объекты были взорваны немецкой армией, чтобы замедлить продвижение противника, ограничить промышленное производство (в том числе производство электроэнергии). Но

не все можно было объяснить одной лишь военной стратегией.

В Резекне немцы, отступая, разрушили дом городской управы, Земельный банк, Коммерческую школу и другие здания. В небольшом городке Руйиена немцы бросали во многие дома зажигательные бомбы, что вызвало большой пожар, уничтоживший минимум 273 городских здания.

Гибель городов — случайности и закономерности

Новый этап разорения латвийских городов начался в июле 1944 года, когда Красная Армия перешла границу Латвии. Первые бои в приграничных восточных областях были относительно щадящими, поскольку немецкие отряды за некоторым исключением отступали из Латгале, ведя только сдерживающие бои. Иная ситуация сложилась в конце июля 1944 года в Земгале, куда после разгрома немецкой группы армий «Центр» в Беларуси вторглись механизированные соединения Красной Армии. Если в Латгале немцы могли позволить себе вести сдерживающие бои, то потеря Земгале привела бы к новому окружению, поэтому требовались решительные действия, и именно города стали так называемыми «крепостями», которые нужно было защищать до последнего немецкого и латышского солдата. Первым городом Земгале, превратившимся в поле боя, стала Елгава. Из всех городов Латвии она пострадала сильнее всего и изменилась до неузнаваемости.

28 июля 1944 года отряды 3-го гвардейского механизированного корпуса Красной Армии приблизились к южной окраине Елгавы. Во время предыдущих трехдневных сражений в результате подобных ошеломляющих наступлений войскам СССР удалось практически без боя захватить литовские города Шяуляй и Йонишкис, поэтому советские командиры обоснованно надеялись на легкий успех и в Елгаве.

Реальность оказалось иной. За три дня тяжелых боев советские 7-я и 9-я гвардейские механизированные бригады, а также подошедшие 30 июля две стрелковые дивизии (279-я и 347-я) превратили город в поле боя. Елгаву обороняли несколько немецких отрядов, а также части 15-й латышской резервной и учебной бригады Ваффен СС. Вначале красноармейцы заняли территорию города 1 августа, но уже 4 августа немецкая 93-я пехотная дивизия перешла в контрнаступление, переправившись через Лиелупе, и быстро отвоевала Елгаву. Поэтому 7 августа советские силы снова начали наступление на город. Такой случай, когда у города четырежды за две недели менялся «хозяин», был единственным в Латвии и является основной причиной сильного разрушения города. Примечательно, что в отчете 3-го гвардейского механизированного корпуса наступление на Елгаву признавалось ошибочным, поскольку потери — 144 солдат убитыми и 443 ранеными, а также 22 подбитых танка — существенно подорвали боеспособность корпуса.

Во время сухопутных боев самые большие разрушения городам причинял артиллерийский огонь. Тактика советских войск на исходе Второй мировой войны предусматривала массированный артиллерийский обстрел на подготовительном этапе.

Если на пути наступления оказывался какой-то город, от него ничего не оставалось.

Ранним утром 23 сентября 1944 года командир советской 183-й танковой бригады, подполковник Михаил Ковалев доложил, что находится в городе Валмиера, тем самым создав ложное представление о захвате города. Когда вечером «ложь» вскрылась, подполковник отдал приказ 128-му отдельному гвардейскому минометному дивизиону, вооруженному восемью реактивными ракетными системами «Катюша», открыть огонь по окрестностям Валмиерского моста, чтобы хотя бы ограничить движение немецких войск через Гаую. За короткое время в центре города взорвалось 640 ракет, почти полностью разрушивших древнейшую часть Валмиеры.

Иная ситуация сложилась в столице Латвии Риге, которой удалось избежать серьезных разрушений, поскольку немецкой группе армий «Север» вечером 11 октября 1944 года был отдан приказ покинуть город без боя. Подразделения Красной Армии не знали об этом приказе и планировали захватывать Ригу, ожидая сопротивление. 285-й отдельный моторизованный батальон особого назначения 3-го Балтийского фронта на американских амфибиях форсировал Кишэзерс и, не встретив реального сопротивления немцев, к вечеру 13 октября достиг набережной Даугавы, создав миф о дерзком маневре, решившем исход битвы.

Разрушение латвийских городов продолжилось и после падения Риги и открытия Курземского фронта в октябре 1944 года. Особенно тяжело пострадала контролируемая немцами Лиепая, которую до конца войны продолжали интенсивно бомбардировать различные подразделения советской авиации. По отчетам этих подразделений, за последние три месяца 1944 года на Лиепаю было сброшено более 1713 тонн авиабомб. Это приблизительно столько же, сколько на тот момент было сброшено на всю территорию Латвии в целом.

Преломление войны в городском ландшафте Латвии

Для тоталитарных властей СССР и Германии культурно-историческое и индустриальное наследие Латвии, как и его сохранность, были несущественным фактором, поскольку все решали военные аргументы — ограничение боеспособности и сокращение резервов противника, захват квадратных метров и километров территории или применение тактики выжженной земли.

Обе державы использовали территорию Латвии как военно-стратегический полигон, на котором нужно было уничтожать мосты, чтобы задержать противника, использовать здания для прикрытия, а бомбардировку исторической части городов можно было списать на «побочный ущерб» во имя крупных стратегических целей.

Города погибали в пожарах целей, рассчитанных немецким и советским политическим руководством и генералитетом. Это можно назвать «непредумышленным убийством». Возможно, разрушение Резекне, Гулбене, Елгавы и других латвийских городов нужно рассматривать в контексте IV Женевской конвенции 1949 года «О защите гражданского населения во время войны», т. е. соизмеримы ли военные успехи, достигнутые в результате разрушения городов, с ущербом, причиненным их исторической застройке и гражданскому населению.

В результате полномасштабного вторжения России в феврале 2022 года были необратимо разрушены многие города Украины — и это вызывает вопросы, много ли (или мало) мы вынесли из истории Второй мировой войны, когда было разрушено множество строений, обладающих культурно-исторической ценностью, убиты люди, изменено их жизненное пространство и уничтожены материальные ценности.

Этой тематике также посвящена выставка под открытым небом  «1944 — преломление войны в латвийском городском ландшафте», созданная по результатам исследований  Государственной исследовательской программы по изучении  истории Латвии XX–XXI веков, которая с 8 мая представлена в Риге, a позже будет доступна на городских площадях в Резекне, Гулбене, Саласпилсе, Елгаве, Бауске и Валмиере.

Публикация подготовлена в рамках проекта Государственной исследовательской программы
«История Латвии в XX–XXI веках: социальный морфогенез, наследие и вызовы» (№ VPP-IZM-Vēsture-2023/1-0003).

Использованные источники и литература:

1. Федеральный архив Германии — Военный архив (Bundesarchiv-Militärarchiv)
2. Центральный государственный архив Министерства обороны Российской Федерации (документы опубликованы на www.pamyat-naroda.ru)
3. Борисенко Игорь et al. (2020). Воздушные удары по Либаве в 1944 году. Санкт-Петербург: Гангут.
4. Ковтуненко Роландс (Kovtuņenko Rolands) (2004). Непризнанные солдаты: рассказ боевого офицера (Neatzītie karavīri: kaujas virsnieka stāsts). Rīga: Aplis.
5. Силакактиньш Гунарс (Silakaktiņš Gunārs). За разрушение Лиепаи история не объявит амнистию. (irliepaja.lv/lv/raksti/vide/par-liepajas-izpostisanu-vesture-amnestiju-neizsludinas/)
6. Зиема Гунарс (Ziema Gunārs) (2007). Руйиена — разрушенная огнем: улицы и дома центра и Вышгорода (Rūjiena — ugunīs ārdētā: Centra un Augšpilsētas ielas un mājas). Rīga: Jumava.