А время у нас, как оказалось, жестокое: Белоснежка повелевает семью рабами-мужчинами и мимишный Бэмби улыбается человеческим черепам, поскольку до сих знать не знал, что они такое, «понятия не имел, что помимо добра в мире существуют зло, войны и пандемии».
Чем более живучи герои, тем сподручнее помещать их в современный контекст. В итоге былые сюжеты принимаются рассказывать об особенностях нынешнего времени: мы стали менее застенчивы, более прямолинейны и готовы Карлсона заподозрить в педофилии, а Принца при Спящей красавице — в некрофилии.
К черному юмору мир взрослых относится хорошо — как, впрочем, и мир детей, охотно заселяющих пугалками «черные-черные комнаты» и украшающих старушками высоковольтные провода. Думается, иллюстрировать что-либо подобное профессионалу вдвойне интересно и в чем-то даже соблазнительно легко. Фокус в том, чтобы пересмотреть дидактический посыл былой истории и, если получится, обратиться к новой, циничной, отвыкшей от выдумок аудитории. «Готовая формула сказки — это для меня способ смягчить то, что я хочу сказать».
Картинки, выросшие из текста, тексты из картинок родом: все взаимосвязано, все базируется на случайностях и ассоциациях, все как в жизни. «Я в общем не очень читающий человек, но мне нравится работать с книгами… как с объектом». Так появляются «книжки» с яркими иллюстрациями, мимо которых не пройти: распахнутые, гостеприимно поднесенные, как на блюде с веселой каемочкой, чуть вывернутые навстречу читателю, чуть исказившие ради его удобства собственную перспективу.
Материалом для интерпретаций художнику послужили известные во всем мире истории, сюжет которых понятен каждому. Как и текст, нарисованный на страницах «книжек»: он на английском, современном эсперанто. Получилась графика, которую в небольшом зале галереи негде было разместить, появилась идея развесить уменьшенные копии и запрятать под вырезанный в форме книжек плексиглас.
Если вдуматься и присмотреться, все может оказаться не таким, каким казалось и кажется. Художник занимается своего рода развенчанием героев и устоев, ведь сказка всегда отсылала к этическим правилам, а они порой нуждаются в обновлении. Любой благой посыл со временем может потребовать пересмотра, переосмысления, даже возникновения перевертыша — чтобы освежить восприятие.
«Я вообще не люблю определять в своих работах, что хорошо, а что плохо. Я бы оставил это зрителю». Слово за нами: занижать сказку, пририсовывать ей детальки из книжек для взрослых — это хорошо или плохо?
Выставка «Однажды, давным-давно» (Reiz sensenos laikos), уже четвертая в этих стенах экспозиция работ Марко Мяэтамма, будет открыта в галерее Māksla XO по адресу: улица Элизабетес, 14, до 6 января.
