У Анны Янсоне, со слов ее мужа, была послеродовая депрессия. Это не столь уж редкое явление, такому риску подвержена каждая десятая мать, пояснил в эфире LTV завкафедрой психиатрии и наркологии Рижского университета им. П. Страдиня Элмар Ранцанс. Депрессия чаще всего проявляется в виде плаксивости, вспыльчивости, нарушений сна.
Комментаторы в Интернете под новостями о пропаже Анны делятся личным опытом и пишут, что риск вполне реален. Стереотипные мнения, будто депрессия — «надуманное», «само пройдет» или преодолимо «силой воли» — это глубокие заблуждения. Период жизни, который должен бы стать одним из самых радостных в жизни женщины, нередко омрачен послеродовой депрессий.
Но кроме констатации, что это распространенное явление, многие в последнюю неделю задавались вопросами — как распознать угрозу? Куда обращаться за помощью? Если самостоятельно справиться с подавленным состоянием не удается — для начала стоит пойти к терапевту, обратиться к специалистам. Поскольку семейные врачи тоже признают, что для них эмоциональное здоровье молодых матерей не в числе их главных приоритетов.
Часть интернет-пользователей указывает на опыт других стран — например, в Германии в рамках послеродового наблюдения к роженице на дом регулярно приходит акушерка, и длятся эти посещения, пока малышу не исполнится 12 недель. Всего 16 визитов, чтобы проследить, всё ли у обоих хорошо, причем оценивается и ментальное состояние мамы тоже. Важно и уделить достаточное время, если женщина пришла к врачу — как в Финляндии, где в системе наблюдения за матерями с младенцами neuvola на прием таких пациенток планируется на 15 минут больше.
По словам Элмара Ранцанса, хотя есть вещи, которые может предпринимать сама женщина и ее близкие, государству нужно тоже включиться в процесс:
«Конечно, государство должно заботиться обо всех нас. О детях и мамах в том числе. Нужно, чтобы была общая система, к которой женщина, если ей необходимо, могла обратиться. Одновременно — череда специалистов, которые соприкасаются с женщиной в послеродовой период. Важно, чтобы они не забывали этот вопрос задавать».
Сейчас такая система в Латвии, по словам Ранцанса, отсутствует. В отдельных местах, возможно, что-то делается, допускает он. В основном пока самочувствие мамы отступает на второй план по сравнению с вопросами здоровья новорожденного. Через шесть недель после родов гинеколог оценивает физическое здоровье матери — а ведь психологическое состояние следовало бы проверять еще в роддоме, прозвучало в эфире LTV.
В Латвии хватает рекомендаций по оценке ментального здоровья молодых матерей. Однако в действительности во время визитов к врачам (например, к семейному) львиная доля времени уделяется оценке состояния здоровья малыша. И нередко случается, что малыш наблюдается у одного семейного врача а мама — у другого. Семейный врач Гундега Скрузе-Янава показывает бланк для заполнения во время визитов мам с малышами. Большинство разделов в нем посвящены детям:
«Есть нехватка времени. Очередь выстраивается за дверями, пока мы начинаем говорить о вещах, в конкретных визит не предусмотренных. В таких случаях корректно было бы записывать отдельно и ребенка, и саму женщину. У нас — вот — алгоритм: что надо делать с младенцем, как оценивать, что малыш должен уметь в два, четыре, шесть месяцев. Алгоритма о том, что делать с женщиной, если она не твоя пациентка, приписана к другой практике семейного врача — у нас такого нет».
Хотя во время визита рекомендуется заполнить тест на депрессию, это делается не всегда. Как пояснили в Минздраве, ответив у семейного врача на вопросы — например, сколько раз аз последнюю неделю вы испытывали трудности с концентрацией внимания, читая газету или глядя телевизор, как часто вы ощущали чрезмерную нервозность, не приходили ли вам в голову мысли о нанесении вреда себе или другим, — можно нащупать диагноз. А если диагноз есть — тогда и оплачиваемый государством психолог, психиатр будет. Главное кому-то заметить тревожные сигналы.
Директор департамента здравоохранения Минздрава Санита Янка говорит, что не хватает сотрудничества с местными самоуправлениями:
«Потому что не во всех случаях ведь у этой мамы есть семья, бывают и матери-одиночки. Бывает также, что вторая половина не в Латвии. Пусть приходит соцработник или кто другой, который присмотрит и о таком состоянии здоровья уведомит семейного врача».
В Минздраве признают, что при огромном дефиците психиатров сейчас в первую очередь помощь направляют тем матерям, которые по ряду причин попадают в поле зрения государства.
Как сообщал Rus.LSM.lv, Анна Янсоне (1989 г.р.) со своей дочерью Луизой Эвертовской (2023 г.р.) покинула место жительства в Риге утром 1 ноября. Получив информацию об их исчезновении, полиция немедленно начала поиски.
Тело ребенка нашли в четверг 2 ноября в салоне арендованной машины. В связи со смертью ребенка возбуждено уголовное дело о преступлении против здоровья. Причину смерти малышки установит экспертиза.
Муж Анны, отец Луизы Янис Эвертовскис рассказал Латвийскому телевидению, что молодая мать страдала от послеродовой депрессии и что у нее в анамнезе — попытка суицида.
Женщина до сих пор не найдена.
