ФАКТЫ
Яна Лисова занята в шести спектаклях Рижского русского театра им. М.Чехова («Король Лир», «Маленький принц», «Муму», «Почтисчастье», «Снежная королева», «Танго между строк»), в трех постановках Театра на улице Гертрудес («День рождения Тани», «Книга Знак», «Черная сперма») и по одной — в KVADRIFRONS («Бабушкина страна») и в Национальном театре («Финляндизация»). Окончила специализированный актерский курс для Рижского русского театра при Латвийской академии культуры и была принята в труппу в 2014 году, однако сейчас числится в приглашенных актрисах.
Яна Лисова — актриса, которой веришь, потому что она честна. И на сцене, и в жизни. Это особый дар — умение не оступаться и не фальшивить ни в чем и никогда, даже если ты актриса и по долгу службы тебе досталось право периодически не быть собой.
— Вы оказались вне штата Русского театра по не понятным для зрителя причинам.
— Причины вполне понятные: я сама вышла из штата — так сложились жизненные обстоятельства. Это был не только мой выбор, но теперь мне так удобнее.
— Вы говорили, что любите идти по жизни медленно, вникать в то, что происходит. Но когда приходится метаться из театра в театр — разве это не мешает размеренной жизни?
— Раньше мешало. Но теперь такого обилия работы у меня просто нет. Я предпочла спокойный период в творчестве и понимаю, что он не может длиться вечно.
— Работа больше не переполняет ваш день.
— Больше ничего не пересекается — закончились одни репетиции, через пару недель начинается другой проект. Это же классно, когда я пять дней в месяц занята в Русском театре, потом четыре дня — в Театре на Гертрудес, потом в цирке, в KVADRIFRONS! Плюсы такого режима в том, что я могу выбрать проект, который мне интересен в корне, в котором меня привлекает сама идея и есть возможность работать с людьми, которым эта идея тоже интересна. Просто в процентном отношении больше вероятности, что что-то действительно получится, когда это интересно всем и когда все — плюс-минус — мыслят в одном направлении. А когда у тебя нет выбора и ты не имеешь справа сказать «нет», не все и не всегда получается качественно. Тогда зачем ты тратишь на это силы? Кто-то работает от сердца, а кто-то нет, итог получается неровным, так что для меня честнее — существовать в свободном режиме. Надо заниматься тем, что интересно, от души и не делать никому одолжений, потому что это никому не нужно. Это даже не очень здорóво. Раньше я пыталась проанализировать, почему чувствую себя как-то не совсем хорошо, думала — пройдет, но заметила, что становится только хуже, и поняла, что больше так не могу. Значит, надо что-то менять.
— Мне запомнилась ваша сложно выстроенная, прочувствованная фраза: «Не могу нечестно относиться к себе в работе».
— Я никого не призываю делать так же, как я, ни с кем себя и никого с собой не сравниваю, просто отдаю себе отчет, что вот такой я механизм и что могу существовать качественно, не вредя себе, только в таких обстоятельствах. В итоге я, может быть, не так много зарабатываю, но лучше уж довольствоваться меньшим. Я стараюсь не тратить много и подпитываться какой-нибудь книжкой.
— Актриса, лишенная амбиций, — человек редкий.
— Я хотела стать актрисой с детства, потому что это был единственный способ самоутвердиться. В школе я не была хороша ни в математике, ни в спорте, а вот когда приходилось выступать и что-то читать — повышала самооценку, понимала, что вот в этом я чего-то стою. Я знала, что у меня это очень хорошо получается, и не сомневалась в себе, но, когда дважды не поступила на актерский курс — заподозрила, что не такая уж я прекрасная и великолепная. Подумала: если здесь поступить не удастся — поеду в Россию, но случилось так, что Россия приехала сюда.
— В лице питерского режиссера Игоря Коняева, который набирал курс при Латвийской академии культуры и с 2010 года по 2015-й был худруком Рижского русского театра.
— За время учебы мою гордыню несколько смирили. Но, мне кажется, очень важно уметь соблюсти границу — я как человек и я как профессионал: если я не очень успешна в театре, если я плохо сыграла спектакль, это не значит, что я не состоялась как человек. А поскольку я с детства хотела быть актрисой, все мои неуспехи связывала с тем, что никуда не гожусь как человек, потому что я ведь все черпаю из себя! Но со временем поняла: независимо от того, сколько я работаю, получилось что-то в итоге или не получилось, я сделала все, что могла. И у меня есть хорошие человеческие качества, которые никакой неуспех на сцене не может отменить. Так что моя спокойная и гармоничная жизнь основана еще и на том, что у меня нет в профессии больших амбиций, и потому прекрасно, что есть проекты, которые мне интересны и благодаря которым я способна содержать себя. Правда, не сверхшикарно, но это меня не особо интересует: я хочу приучить себя жить тем, что есть. Меньше работаешь — зато лучше себя чувствуешь, меньше получаешь — зато можешь подумать о внутренней гармонии, а для этого большие деньги не нужны.
Сейчас у меня такой период, когда я могу себе это позволить: хорошая основа, на которой потом можно будет что-то построить. И если придется работать больше — а я уверена, что придется и даже захочется работать больше — буду знать, что хотя бы какое-то время пожила в спокойствии и успела обнулиться.
P.S. Яна богата всем — и умом, и талантом, и скромностью, и красотой. Кто видел ее на сцене хотя бы раз — улыбнется в ответ на новость, что она считала себя «далеко не блестящей актрисой, очень плохой актрисой и потому очень плохим человеком». Зритель знает, что актриса она мощная, каких больше нет и не будет. А значит — и человек уникальный, которому хочется простить все, и уж тем более — умение не всегда адекватно оценивать свое творчество и себя.
