Наркодилер Фонтейн выходит на улицы городка Глен, привычно покупает пачку сигарет, проигрышный лотерейный билет, подливает бомжу из бутылки, болтает с маленьким другом-стукачом и местными проститутками. Дома он стучит маме в комнату и смотрит рекламу жареной курочки и крема для волос. Вечером он едет по делам, переворачивает хату сутенёра Слика, садится в машину и получает шесть пуль от озлобленных конкурентов.
Фонтейн просыпается, выходит на улицы городка Глен, привычно покупает пачку сигарет, проигрышный лотерейный билет, подливает бомжу из бутылки, видит, как по улице еле-еле бредёт человек, и как человека забирают в огромный внедорожник. Дома он стучит маме в комнату и смотрит рекламу жареной курочки и крема для волос. Вечером Фонтейн едет по делам, и сутенёр Слик с девушкой Йо-Йо уверяют, что вчера видели его смерть.
Вечером озадаченные барыга, шлюха и сутенёр натыкаются на внедорожник, стоящий возле дома. Хата как хата, только в шкафу — лифт, под землёй — лаборатория, в лаборатории — белый лаборант с причёской афро, труп с шестью пулевыми отверстиями поразительно напоминает Фонтейна, а порошок на столе только похож на кокаин. Что вообще происходит?
Не надо бояться лоурайдеров, жареной курицы и жаргона, изобилующего н-словами.
Да, это «чёрное» кино. Подумаешь.
«Прочь» и «Мы» были не менее чёрными, что не помешало фильмам Джордана Пила стать глобальными событиями. Проблематика понятная, погружение в субкультуру не глубже чем по колено (рэпчика не дождётесь), а преодолеть стартовое смятение помогут знакомые лица.
Правда, узнавание Джона Бойеги, актёра, получившего широкую известность благодаря важнейшей роли в новой трилогии «Звёздных войн», требует усилия. Это не гладко выбритый парнишка с добрым лицом, перебежавший на светлую сторону. Фонтейн — это тёмный делец с дредами, баками, бородкой и полным ртом золотых зубов.
Второе лицо в обрамлении элвис-причёски ещё более знакомо: в главной второстепенной роли никто иной, как Джейми Фокс, на чьём актёрском счету освобождённый Джанго, Рэй Чарльз и многие, многие другие. Его Слик («Лучший сутенёр 1995 года» — хвастается он) — и умная амбициозная проститутка Йо-Йо (Тейона Паррис) помогают герою идти к разгадке, не забывая развлекать зрителя. Их безостановочная ругань и скабрезные шутки в целом понятны не только своим бро, но и нашему брату. «Комедия» в описании жанра фильма — целиком их заслуга.
Насмотренный фильмами, наслушанный новостями и начитанный публицистикой зритель уже по краткому описанию завязки сюжета поймёт, что речь идёт об афроамериканцах. Вот такое метавосприятие одного из симптомов социального недуга, которому посвящён основной месседж картины.
Рабство вырубили 160 лет назад, сегрегацию — 60, но щепки продолжают лететь.
Геттоизация не красит любое общество, а американское — особенно, вызывая в городах и городках мутные круговороты преступности, нищеты, ненависти, расового профилирования, нищеты, преступности, расового профилирования, ненависти. Мальчики из верхних ист-сайдов смотрят «Спанч Боба» и гоняют на великах. Мальчик из Глена смотрит «Спанч Боба» и гоняет на велике, чтобы подзаработать у дилера. Готовая повесточка, бери и шпарь по BLM-методичке, скажет зритель, лично знакомый с мотивациями заокеанских авторов. Но
мы, простые зрители, вправе предположить, что художник может чувствовать общественный нерв и предлагать своё видение проблемы в меру своих творческих способностей.
Видение Джуэла Тейлора как минимум любопытно, а любителям фантастики так вообще в радость. Возможны разные варианты, но автор делает ставку на сай-фай — генно-инженерную, социо-химическую и нейро-программную фантастику. Используемые инструменты позволяют Тейлору соорудить мощную антиутопическую метафору с элементами буквализации фразеологизмов. Расположение филиалов глубинного государства под землёй выглядит несколько поверхностно, но зато наглядно. Ещё более эффектно буквальное воплощение сентенции «нас такими сделали», мол, это не настоящие мы, и в других обстоятельствах мы могли быть другими.
Для чего сделали? Конечно же, для всеобщего блага. Во имя статус-кво и чтобы как бы чего не вышло. Радикальный консерватизм с точечными генетическими экспериментами по ассимиляции. Безопасность большинства. Тейлор подгоняет форму под содержание — современный фильм о более-менее современном городе (люди пользуются мобильниками и говорят о кино нашего века) будто снят на зернистую плёнку шестидесятых годов.
Зритель, обозлённый толерантностью и бесхребетностью современного кинематографа, сможет порадоваться расовой бескомпромиссности.
Никаких вялых «все важны, у меня даже есть друг-белый», чёткое разделение на экспериментаторов и подопытных, а главный коллаборант — больший враг, чем остальные враги.
Зрителю, измордованному «чёрным расизмом» — как ни странно, таких людей в наших краях пруд пруди — лучше пропустить этот фильм. Мало ли, какие сетеизвержения он может вызвать. Остальные узнают, удастся ли героям отКЛОНить чудовищный проект хозяев жизни. Поймут, кто такой и при чём здесь вообще какой-то Тайрон. Увидят изобретательную социофантастику о стремлении к самоосознанию и свободе. Такой фильм мог бы снять Джордан Пил, будь он чуточку прямолинейнее. Но
снял его Джуэл Тейлор. За что этому бро — наш респект.
