Пандемия подвергла западные страны небывалым испытаниям, но возникает еще одна, более зловещая угроза. США и Великобритания утратили чувство общности, а между тем влияние Китая в мире усиливается — у этой державы уже глобальный охват от полюса до полюса, констатирует Фиона Хилл, англо-американский политолог, старший научный сотрудник вашингтонского аналитического центра Brookings Institution, бывший специальный помощник президента США по европейским и российским делам и одна из ведущих западных экспертов по России. В интервью для итальянского портала «гражданской журналистики» Formiche.net политолог дает свою оценку действий российских властей и излагает свой взгляд на дальнейшее выстраивание отношений с Россией и Китаем.
Холодная война, но другая
Нынешние американо-китайские отношения отличаются от противостояния СССР и США второй половины ХХ века, но да, мы движемся навстречу новой холодной войне, утверждает политолог. «Мы думали, что, приняв Китай в ВТО, G20 и международные финансовые организации, мы будем в безопасности. Но, к сожалению, Китай не ведет себя так, как мы предполагали, поэтому мы должны быть тверже», — считает Хилл.
Однако, по ее мнению, в отличие от предыдущей Холодной войны, когда мир был разделен на два блока, сейчас нужно категорически избегать подобного деления на прокитайский и антикитайский блоки. Не надо повторения истории: на этот раз необходимо найти способ создания стимулов для Китая. Тем более, что есть очень много вопросов, которые требуют сотрудничества с Пекином, особенно в том, что касается изменения климата.
Разные страны в разной степени озабочены конкретными вопросами в связи с китайской экспансией, но, по мнению политолога, достаточно общей озабоченности по поводу хищнической торговой практики КНР и будущего коммуникаций — 5G. Если действовать сообща, то можно ослабить эти угрозы, и для этого не нужно вставать на чью-то сторону.
«Пандемия стала возможностью провести некоторую переоценку ценностей. Теперь надо просто продолжать в том же духе. Нам нужно помнить о том, насколько важны наши альянсы. Это должно произойти и на европейском направлении. Работа будет трудной, но можно начать с дискуссий на уровне «мозговых центров» и СМИ», — советует эксперт.
«Ясно одно: Запад больше не участвует в геополитической борьбе с Россией. Тот, кто придерживается противоположного взгляда, все еще живет в ХХ веке. Нашим системным конкурентом на данный момент является Китай».
Значит, Россия больше не опасна?
Нет, Россия опасна, уверена политолог — уже хотя бы потому, что теоретически у США и России все еще есть возможность уничтожить друг друга с помощью ядерного оружия.
«Но большая часть угрозы исходит от российских силовых структур, поскольку они все еще видят в США своего главного противника и пытаются разжечь конфликт между западными странами.
Я часто задаюсь вопросом – а придумали бы российские спецслужбы, чем занять себя, если бы у них не было США или НАТО?»
Политолог считает, что таким образом российские силовики хотят отомстить за все унижения, мнимые и реальные, которые произошли после распада Советского Союза: «Следовательно, мы попали в цикл «око за око, зуб за зуб», не имеющий реального смысла. Вторжение в Грузию, захват Крыма, война в Донбассе, сбитый рейс MH17, интервенции в Сирии и Ливии, отравления, убийства — ужасно много поводов для расстройства. Но это такая игра, из которой сами россияне, кажется, не могут вырваться. Если мы хотим направить это по другой траектории, мы должны найти точки взаимодействия, и контроль над вооружениями является одной из них. Но если они будут продолжать свои грязные трюки, то мы не сможем изменить отношения — что иногда заставляет меня задуматься, а действительно ли они хотят их изменить».
Истоки российского поведения
По мнению Хилл, истинная «их цель на данный момент состоит в том, чтобы ослабить нас, унизить нас, посеять хаос и раздоры в наших странах. Как раз поэтому мы должны помнить, для чего — а не против чего — нужны наши западные альянсы. Поэтому нам нужно вернуться к действительно серьезным дискуссиям о том, как «менеджировать» Россию. Тут нет никаких быстрых решений, но и больших загадок тоже нет. Мы должны демонстрировать системный подход, и мы должны работать вместе. Мы были наиболее эффективными, когда у нас был единый подход».
«В целом Россия хочет, чтобы у людей возникло ощущение, что они не могут доверять своим демократическим системам. И опять же,
это своего рода месть Западу за то, что он стал причиной распада Советского Союза.
Вдобавок Путин убежден в том, что все мы имели какое-то отношение к организации протестов против него, когда он снова баллотировался в президенты в 2012 году. У этого были свои внутренние причины, но
Российское правительство всегда верит в присутствие какой-то руки Запада.
Кроме того, они хотят, чтобы мы постоянно о них говорили, потому что это делает их действующими лицами, участвующими в общемировых процессах. Россиян очень беспокоит то, что их игнорируют и не дают места за международным столом. Доставляя нам неприятности, они думают, что таким образом получают рычаги влияния, потому что в этом случае мы не сможем их игнорировать. Когда Барак Обама называет Россию «региональной державой», или в мире начинают говорить, что Россия больше не является крупным игроком, россияне хотят показать, что нет, они на самом деле — глобальная сила, они могут делать всякие гадости», — так объясняет мотивы и психологию российских политиков ведущий американский эксперт по России.
Тем не менее, в интервью Хилл особо подчеркивает, что контакты с Россией — необходимость:
«Дипломатия — не вознаграждение [Кремлю], это то, чем мы должны заниматься постоянно. Мы должны быть вовлечены в дипломатические контакты с ними все время».
Нужно искать способы взаимодействия с Россией в разных форматах, продолжает Хилл, отмечая, что Совет Россия-НАТО был одним из них: «Мы не можем допустить, чтобы убийства продолжались, мы не можем допустить, чтобы в наши выборы снова вмешивались. Мы видели хакерский взлом Бундестага в 2015 году, мы знаем, что они сделали с французскими выборами, и, возможно, с итальянскими. Нам нужны согласованные усилия, чтобы это обсуждать».
